Страница 15 из 25
– Принес, – кивнул я.
Подарок он выбрал знатный – голову того самого из крымских главарей, что приказал девчонок из ватаги Насти по стенам развешать. От такого подарка отказываться – грех большой. Но и в браке с Анастасией была проблема, она ведь действительно оказалась дочерью польского боярина, мне это Григорий при следующей встрече в Киеве подтвердил. Как бы не потащило Славку ее наследство отвоевывать.
– И даже без приданого готов взять Анастасию? – спросил я.
– Почему без приданого? – удивился Владислав. – Она девка небедная, у нее и подворье свое есть в Киеве. Да и серебра немало, не зря же она столько лет работала на Григория. Скопила кое-что.
– Это хорошо, – кивнул я. – Главное, чтобы она тебя ее польские земли отвоевывать не потащила. Потому что, если польский король в это дело вмешается, то придется и мне вмешиваться. А чем это закончится, ты сам понимать должен. Мне война с Польшей не нужна, я тебе сразу об этом скажу. У нас и после того как мы наместников победим, дел полно будет.
– А ты, значит, князь, думаешь, что мы наместников победим? – спросил Славка и хитро прищурился.
– Победим, – ответил я. – С Божьей помощью. И без того длинный путь прошли, так что теперь отступать что ли. Так что придется побеждать, никуда не денемся. Но страна после этого обескровлена будет, и в новую войну, особенно с сильным королем, нам лезть нельзя. Ты это понимаешь?
– Понимаю, – кивнул тот. – Но ты ведь явно не для этого меня к себе позвал. Узнать хочешь, с тобой я останусь или под руку наместника пойду? По уму ведь я ему должен подчиняться, земли мои сейчас под его рукой, а ты его право, как наместника Смоленского княжества, подтвердил
– Подтвердил, – согласился я. – Да только его право. Он последним наместником будет, а дети его в вотчины города получат – Смоленск и Витебск. Так что бояре смоленские вынуждены будут под мою руку пойти. Но это дело еще неблизкое. А сейчас ты как хочешь, можешь под мою руку пойти, можешь под его командование отправиться. Мы с ним договоримся.
– Я с тобой, Олег, – ответил Владислав. – Ты мне боярство вернул, брата моего помог наказать, за то, что он с матерью моей так поступил отомстить. Так что я с тобой, тут даже и думать нечего.
– Ты погоди, Славка, – покачал я головой. – Прав ты, не просто так я тебя звал сюда. Поговорить надо. И разговор будет серьезный.
Я снова замешкался. Ну и как мне ему сказать об этом? А вдруг они с дядькой близкими людьми были, вдруг он все-таки бросится на меня? Но не сказать, наверное, еще хуже будет.
– Я про дядьку твоего поговорить хотел. Как раз про того, которого разбойники возле Оскола убили. Он ведь из орловских бояр был, верно, наместнику орловскому служил?
– Да, так оно и было, – кивнул Славка, который, похоже, такой темы от меня не ожидал. – Ну так до твоего появления все бояре наместникам служили, кроме тех, кто с ними поссорился и в разбойники не пошел. Ну как боярин Лука тот же, он ведь боярин-разбойник.
– Был боярин-разбойник, – ответил я. – Теперь он княжий ближник, и никто его уже не попрекнет тем, что он против воли наместника пошел. Наместники-то теперь преступники, отравители и воры. А власть меняется, сам понимаешь. Но вообще, я это к чему. Дядька твой убит был под Осколом, верно?
– Верно, – кивнул Владислав. – И один из его ближних воинов тоже там убит. Третьего спасти удалось, но он все равно не воин теперь, но на попечении у бабушки остался. Сам ведь знаешь, увечных воинов привечают, в нищете умереть не дают, дело какое-нибудь по силам ищут.
– Знаю, – кивнул я. – А еще знаю человека, который твоего дядьку убил.
– Что? – чуть не вскочил с места новоявленный боярин, но все-таки взял себя в руки и остался сидеть. – Кто это был? Ты скажи, я людей соберу, да поквитаюсь с ним за дядьку-то…
– В том-то и дело, – я невесело улыбнулся. – Как я боярича Никиту спасал, знаешь?
– Знаю, а это тут причем? – до сих пор не понял Славка.
– Я тогда в Орле торчал больше недели, он ведь плох был совсем, воспаление легких у него было. Но я его выходил. И примелькался, бояре орловские меня узнали, да и просто воины тоже. Я ведь не где-то, а в детинце сидел, ночевал даже иногда, а представился посланцем боярина Сергея, которого мы потом убили.
– Продолжай, – не попросил, но потребовал боярин Владислав.
– Мы тогда с небольшим отрядом к Осколу приехали, добычу продать, какую с разбойников взяли, – решил я последовать его требованию. – По дороге купца Николая встретили, ты его знаешь, мы у него на подворье и познакомились. Купец этот со стражей у ворот рассорился, и они стали перебирать, что там у него в повозках. Очередь выстроилась. Тогда я дядьку твоего и увидел.
Я замолчал, посмотрев Славке в глаза. Тот же глядел на меня не отрываясь. Опустив взгляд ниже, я увидел, что костяшки его пальцев, лежавшие у него на коленях, побелели. Похоже, что он и так все осознал, только вот не перебивал меня. Может быть, надеялся, что неправильно понял все? Черт его знает, я бы на его месте, наверное, так и думал бы.
– И я понял, что узнал меня твой дядька. За меня уже тогда награду назначили, так что в Оскол нам въехать никак нельзя было, ловушкой для нас городские стены стали бы. И просто так уехать было нельзя, потому что погоню подняли бы быстро, стоило бы только твоему дядьке к страже обратиться. А уж если бы они узнали бы, что я не просто разбойник, а тот самый самозванец, о котором только слухи стали ходить…
Я развел руками. Дальше рассказывать, вроде, было и нечего, и так все понятно, но боярин Владислав только посмотрел мне в глаза, и ничего не сказал. Только нахмурился. Видно было, что он думает, и что мысли эти не дают ему покоя.
– Короче говоря, это я твоего дядьку убил, – все-таки решился сказать я. – Так уж вышло, так уж жизнь обернулась. Не хотел я этого, но ничего другого сделать не мог. Мне парней надо было увести и самому сбежать.
– Я уже догадался! – закричал Славка, вдруг вскочил с места, схватил кресло, на котором только что сидел, перевернул его и трахнул об пол. А потом снова уставился на меня и вопросил. – Как же так, Олег?! Как так-то?!
Я не стал ему ничего отвечать, только промолчал. Ведь, как ни крути, но парень сейчас был в своем праве. Он может меня даже на поединок вызвать и убить, и все равно будет прав, будь я хоть трижды князем. А все потому, что хоть меня никто и не судил, и скорее всего не будет, все ведь все равно знают, что это я его дядьку убил. И значит, что мы с Владиславом кровники друг другу.
– Ты ведь спас меня, Олег, если бы я из Киева не уехал бы, то брат все равно не успокоился б, и все равно еще кого-нибудь прислал бы! А может быть и сам приехал за моей головой. А Чернобог знает, к кому я мог в отряд попасть. Там-то никто не стал бы смотреть на то, что я боярич, и приближать к себе. Больше того, я никому и не рассказал бы о том, из какой я семьи! А ты ведь узнал, и не испугался, меня к себе забрал, а потом и приблизил!
Я продолжил молчать, слушая эту обвинительную речь. Хотя странная она была, хоть он и говорил обвиняющим тоном, а все равно рассказывал о том, как много я для него сделал. А ведь если подумать, я действительно совершил немало хорошего для своих людей. Но только эта мысль сейчас почему-то совершенно не грела.
– И сейчас ведь, боярство ты мне вернул, Олег! – похоже, что Владиславу стало совсем плохо, и он стал расхаживать по моему кабинету из стороны в сторону. – Если бы не ты, никогда бы мне боярином Островским не стать бы поперек брата, а если бы попробовал, то удавили бы, да и все! Ты же для меня сделал чуть ли не столько же, сколько родной отец, Олег! И ты – князь мой. Ну почему именно ты у меня в кровниках теперь? Ну где тут справедливость-то, а?
– Откупное примешь? – только и оставалось спросить мне. – Разделишь с семьей погибшего. Я щедро заплачу, хватит и тебе и им.
– Придется, – Владислав вздохнул, поднял кресло, поставил его на ножки и снова уселся на него. – Что мне теперь, тебя на поединок вызывать? Хотя, очень хочется, да только вот если ты меня убьешь, то ничем хорошим это не закончится. А если я тебя, то, значит, все, что мы последние два года делали, зря окажется.