Страница 22 из 92
Вместе с пирамидой Аменхотепа над дюнами и скалами перемещался небольшой флот. Вернее, несколько групп кораблей. Три из этих кораблей были довольно велики и держались отдельно ото всех:
Первый походил на тяжёлый крейсер «Эверсор», который пострадал над Инхарионом. Схожая конструкция, размеры, только статуй было меньше, и кормовая надстройка-крепость имела другую форму. Над ним тоже реяли сине-белые знамёна Ордоса.
Второй, столь же крупный, но совсем иной, угловатый, чадящий из сотен труб, чёрный от копоти, либо просто созданный из чёрного металла, с пламенем, рвавшимся из сопел и дыр в обшивке. Впереди из его тупо срезанного носа торчало четыре больших пушки, а под ними вперёд выступал длинный и толстый штырь, не иначе как для тарана. Над ним реяли красно-чёрные флаги со странной эмблемой.
Третий корабль был заметно меньше двух предыдущих, но, всё же, заметно крупнее обычных летающих посудин. Он был изящен: длинный, узкий, покрашенный в серебро и глубокую синеву; на бортах переливалось по три пары энергетических парусов-крыльев, от меньших к большим, от носа к корме; такие же паруса были в задней части корабля, по бокам от кормовой надстройки. В передней же части зияло большое отверстие сквозь все палубы, внутри него вращалась гигантская армиллярная сфера с синим энергетическим ядром. Чарующая картина.
Кроме трёх больших кораблей поблизости вертелись десятки более мелких, а также сотни топтеров различных моделей, и целые стаи мошкары — глайдеры. Я подвесил «Мушку» в стороне, наблюдая за расстановкой сил.
— Небольшая политическая сводка, — Мэдлин закрыла книгу, ласково погладила Каспара, — пирамида привлекла внимание нескольких игровых фракций. Вон там величественно парит тяжёлый крейсер Ордоса «Каллидус». Его блокирует вон тот насупленный чёрный урод, имперский тяжёлый крейсер «Демолишер». Третий, эта неповторимая бабочка, колышущаяся на ветрах, принадлежит Академии Инноваций Рокстром, — исследовательский рейдер «Курчатов». Он уступает предыдущим по огневой мощи, зато превосходит в скорости и манёвренности, а также дальности и точности стрельбы. Такие Академия строит только для себя, видишь, Антон, даже квинт-реактор не защищён, сияет у всех на виду. Это сейчас особый шик, другие фракции не могут себе позволить подобную конструкцию.
— Они собираются стрелять? — спросила Лиззи.
Ведьма медленно провела пальцами по древку посоха-полумесяца, будто изучая тонкую резьбу.
— Обычно, когда Нагатор и Ордос встречаются, без стрельбы не обходится. Академия соблюдает нейтралитет, хотя и готова подраться за редкие богатства и информацию. Однако же сейчас никто не уверен, что происходит. НИПы и игроки могут лишь гадать, а если кто-то из больших мальчиков сунется к пирамиде, другой может огреть его поперёк спины. Так что у частников пока что развязаны руки. Но всё это бесполезная суета по итогу, пирамида Аменхотепа проснулась для тебя, Елизавета, нужно только пробраться внутрь.
— Не труднее, чем проткнуть пальцем небесное полотно, — протянула мумия. — Ой, что-то начинается!
— Они формируют ударный кулак, — подтвердил я, глядя, как перемещались корабли и топтеры, — похоже, собираются атаковать пирамиду.
— Наши действия, Антон?
Я оглядел громадные корабли. Человечество строило космические суда в сотни раз больше, целые экспедиционные флоты ковчегов, способных превращать безжизненные планеты в райские сады и нести миллионы переселенцев, но наши корабли были эргономичны, минималистичны, рациональны, а эти… их создавали, чтобы выражать волю. Кто-то придумывал эти формы, подбирал цвета, материалы, чтобы в небесах «Нового Мира» летали идеи гордости и превосходства, угрозы и жестокости, свободы и просвещения. Вот они, заключены в виде кораблей.
— Терпение — лучшая тактика. Посмотрим.
Независимые соискатели собрали семь кораблей и почти четыре десятка топтеров, а глайдеров я и вовсе не считал. Вся техника была очень разной, от изящных парусников с перепончатыми парусами-крыльями, до чадящих броненосцев с трубами и пушками; орнитоптеры, вертоптеры, скейт- и джет-глайдеры, даже какие-то гигантские кузнечики, на спинах которых сидели всадники; прочая летучая живность. Они двинулись к пирамиде разреженным формированием и очень быстро стал подниматься ветер.
Стена песчаной бури окружила пирамиду и сфинкса, поднялась под самое небо, а сквозь неё выметнулись десятки золотых росчерков. Разглядеть технику противника не получалось, уж очень маленькими были эти жёлтые точки, но зато и очень быстрыми. Затем сквозь завесу вылетели три одинаковых летающих корабля с прямыми парусами и вёслами.
— Какой антиквариат. — Мэдлин сидела, закинув ногу на ногу, глядя на разворачивавшуюся сцену. — Это древние наилские галеры, сейчас такие летают не выше пяти метров над песком, «корабли пустыни».
Вёсла галер синхронно гребли по воздуху, при этом между ними пробегали золотистые молнии, образуя некое светящееся поле. В передних частях на корпусах этих кораблей были нарисованы глаза, а снизу, там, где носы переходили в днища, торчали некие выступы, что-то вроде таранов, на которых были золотые черепа львов.
Флотилия частников стала на курс атаки и начала сближаться с галерами, топтеры и глайдеры поднялись и двинулись вперёд, а навстречу им, держа идеальную прямоугольную формацию, устремились золотые росчерки. Затем черепа, которые я приметил, открыли пасти и перед ними появились одинаковые круги из иероглифов; внутри черепов собирался жёлтый свет, пока, через пять секунд, не произошёл строенный залп. Три копья жёлтого света врезались в частников; корабль, получивший два попадания, понёсся к земле, охваченный пламенем, а другой оказался повреждён, накренился, задымил. Частники открыли огонь из пушек. Пока корабли продолжали сближаться, вокруг них уже закипал манёвренный бой.
Аппараты защитников проявляли высокую манёвренность и сражались тройками, пока один уходил от погони, два других атаковали топтер-преследователь, если тот менял цель, то первая наживка разворачивалась, и сама становилась преследователем. Огонь вёлся из носовых частей, требовалось много попаданий, чтобы сбить противника, однако, сами защитники взрывались даже от одного. Правда, по них надо было ещё прицелиться.
Тем временем галерам сильно не везло, их главные орудия оказались не очень скорострельными и могли вести огонь только по курсу, успели дать ещё один залп, добить раненного врага и повредить другого, но потом пять частников заняли позиции для бортовой стрельбы. Галерам стали ломать вёсла, а те могли ответить только множеством слабых выстрелов, — кажется, экипаж на палубах вёл огонь из ручного оружия.
— Это какой-то… бардак, — внезапно заявила Лиззи; я не успел спросить, что значило это слово, как она продолжила: — давайте поучаствуем!
Я повернулся к Мэдлин, ведьма скосила на меня глаза.
— Терпение — лучшая тактика, Антон?
Я думал секунду.
— Переключаю турель на себя, теперь только курсовой огонь. Пристегнитесь, полетим на полном форсе и, надеюсь, защитники пирамиды нас пощадят.
Я перевёл «Драконью мушку» на турбинную тягу и пустил её курсом атаки.
Глава 8. Искусство и кулинария
Первые несколько секунд игроки не обращали на нас внимание, приняли за ещё одного жадного до приключений Грезящего. А потом я зашёл в корму частного корабля, дал короткую очередь по пропеллерным движителям и взорвал большой паровой котёл. Лиззи закричала от восторга.
Тут же ушёл под днище атакованного, совершая бочку, вынырнул из-под носа, переключился на крылья для манёвренного разворота, увернулся от ледяного заклинания, пущенного с палубы. Перекрестье, пульсировавшее на стекле фонаря, поймало второй корабль, — красивый парусник с бронированным носом и крыльями-плавниками снизу по бокам корпуса. Расстрелял главный штурвал, отключил крылья, и «Мушка» ухнула вниз, пропуская мимо несколько снарядов.
— На этом шалости заканчиваются, теперь они будут ждать нашего удара.