Страница 10 из 92
— Счастливого пути, Агамот, может быть, ещё поторгуем.
К «Драконьей мушке» шёл в задумчивости. Мэдлин следила за мной со штурманского кресла, Лиззи сидела на ступенях трапа, сплетая венок из цветов неловкими пальцами.
— Топтер выглядит как новый, — заметил я.
— Ночью перегоняла его в мастерскую, — подняла золотое лицо мумия, — пушистики всё поправили. Красиво же!
— Да. Это тебе.
Она убрала венок, приняла чемодан.
— Тяжёленький. Внутри что-то мягкое?
— Почему ты решила…
— Может быть, там, какой-нибудь зверёк?
— Может быть, тебе лучше просто взглянуть?
— Нет! — отмахнулась Лиззи. — Ожидание чего-то хорошего намного лучше, чем что-то конкретное, даже если оно хорошее. Пока я не открыла, у меня вероятно есть все самые прекрасные вещи мира, а когда открою, будет только одна вещь, и то…
— Елизавета, — донеслось из топтера, — просто открой чемодан.
Лиззи помедлила, но, всё же, послушалась. Когда она заглянула под крышку, издала долгий пронзительный визг, а через секунду повисла у меня на шее.
— Антон, ты лучший! Я тебя люблю!
Крышка упавшего чемодана распахнулась и наружу выдвинулся складной мольберт, многоуровневые подставки для красок, наборов разноцветных карандашей и мелков, уйма различных кистей, ножи для заточки, мастихины, какие-то небольшие ёмкости, флаконы с растворителями и прочее, прочее, прочее. Всё это не должно было помещаться в одном чемодане, однако, «Новый Мир» обходился с физикой очень вольно.
— Это очень хороший подарок, — оценила Мэдлин, выглянув из топтера, — а теперь, пожалуйста, давайте перестанем терять время. Елизавету ждёт квест.
Глава 4. Халк
Амулет зажигания оказался в гнезде, заработал двигатель, застрекотали крылья, и «Драконья мушка» во второй раз покинула остров Камру. Ниже нас от края острова медленно отходила «Сверкающая кама», корабль действительно горел всё ярче и казался потрясающе медлительным, пока из корпуса под ютом не вылезли два огромных сопла и не заработали реактивные двигатели.
— Если ориентироваться на Срединный мир, то сейчас мы летим где-то над границей субрегионов Нагашт и Пелосса, наш курс лежит на южный юго-запад.
— Сколько времени уйдёт на дорогу? — Я стал плавно разворачивать топтер.
— На хорошей скорости, без задержек…
— Смотри! — Лиззи наклонилась из стрелкового кресла, помахивая перед лицом ведьмы тюбиком краски. — Карминная! Есть ещё бардовая, алая, сангина, розовый лес…
— Очень красивые. Уверена, что ты напишешь много прекрасных картин.
— Не терпится начать!
— Долетим до границы Наила приблизительно за трое суток. — Мэдлин закончила водить пальцами по экрану навигатора. — Но делать остановки придётся, потому что на этот раз я не могу провести в игре несколько суток без перерыва, есть дела в реале.
— Значит, как минимум, пятеро суток дороги.
— Со всем возможным оптимизмом.
— А это канареечный цвет! Обожаю канареечный!
— Елизавета, если ты испачкаешь этим мой плащ, я буду весьма огорчена.
Пилотирование топтера без автопилота требовало терпения и концентрации… даже когда вокруг на десятки километров не виднелось ни одного другого корабля. Тем временем, я заметил, что большинство летающих суден придерживались определённых магистралей.
— Небесные торговые пути, Антон. Можно подумать, что в небе все дороги — прямые, но это не так. Есть места, где летать особенно опасно из-за погоды или чудовищ. Мы, например, повстречали стаю буджей из-за своей неосведомлённости.
— Есть же порталы. В реале технологию воплотить не получилось, но здесь — прыгай сколько угодно.
— Не «сколько угодно», а «сколько потянет кошелёк». Пассажирские и товарные перевозки намного дешевле производить по небу, если речь не о дефицитных товарах либо очень важных персонах. К тому же торговля есть везде, а порталы — нет, — говорила Мэдлин, не отрываясь от очередной книги. — В пределах одного субрегиона игроки предпочитают двигаться по земле, чтобы собрать больше квестов, увидеть больше красот, поучаствовать в новых приключениях.
— И всё это происходит хаотично?
— Более-менее. Каждый день, во всех Четырёх мирах, тут и там генерируются десятки миллионов квестов. Всё, чтобы развлечь игроков.
Всё, чтобы отвлечь их от реальности, удержать здесь фальшивыми целями и пустыми достижениями. Всё, что они получают по итогу, — бессмысленную радость. Моё понимание «Нового Мира» постепенно эволюционировало, я стал понимать, какую зависимость вызывала эта тюрьма.
— И за всем строит нейроматрица?
— Осморгус, — отвечала Мэдлин своим ровным, уверенным голосом, — воплощение Хаоса по ЛОРу. Если что-то случается без видимой предпосылки, скорее всего, это было задумано им и прошло одобрение у Невхии.
— Что получится, если перекрасить ворона в канареечно-жёлтый цвет? — послышалось сзади.
Я заметил краем глаза, как вздрогнула ведьма, её книга захлопнулась. Мы оба поняли, что слишком долго не приглядывали за Лиззи.
— Елизавета, я очень сильно прошу тебя…
— Представляю вам канорона!
Я не мог обернуться в кресле, телу гаргуля не хватало гибкости, но лицо Мэдлин, когда она посмотрела назад, окаменело. Ведьма вернулась в кресло с Каспаром на руках, и, я бы сказал, что птица была покрашена великолепно. Ярко-жёлтое оперение с изящными вкраплениями красного, сизый цвет вокруг глаз, подкрашенный сапфировой краской клюв.
— По-моему, он в порядке, Мэдлин.
Ближайшие два часа ведьма провела в молчании, неотрывно смотря на ворона. К ночи, когда мы сели, она так и ушла в реальный мир, не попрощавшись.
— Люблю такой эффект! — заявила Лиззи. — Не всегда удаётся поразить зрителя до глубины души!
— Как бы это не обошлось нам слишком дорого.
За время полёта с нами не случилось ничего примечательного, если не считать инцидента с Каспаром. Когда мы приземлились посреди необозримо большого леса, на всхолмье, уже смеркалось. Гигантские деревья были везде вокруг, а на востоке возвышались отроги горного хребта, окрашенные закатом в невероятный цвет. Воздух пах очень сладко, упоительно даже, пахла земля, хвоя, воды в близлежащих реках, животные и чудовища, которых я никогда не видел. Сколько всего было доступно для гульего обоняния, и как громко заурчало в животе.
— Бездонная бочка. Неужели я так и буду служить тебе?
Я прошёлся среди деревьев, собирая валежник, нашёл несколько крепких веток, подходящих камней, и вернулся к топтеру. Лиззи возилась внутри. При входе в кабину, позади последнего ряда сидений было небольшое свободное пространство. Справа находилась запечатанная дверь в двигательный отсек, соваться внутрь без навыков игрового инженера-механика было бессмысленно. Сейчас мумия раскрашивала серые металлические стены масляными красками и запах стоял такой, что меня подташнивало.
Разложил костёр, смастерил рубило из расколотого камня, наделал деревянной стружки, начал добывать огонь трением, пока она не задымилась. Замер, ожидая, что какой-нибудь из «богов» бросится поощрять меня за очередную мелочь. Что, никто? Ладно, а то жизнь уже начинала казаться почти терпимой. Достал из инвентаря останки Леонтия, всё, что не успел сожрать сегодня, совсем немного мяса с костями. Хм, я там много ел, немало пил, но всё это просто исчезало.
— Лиззи, кто-нибудь в этой игре справляет естественные нужды?
— Я — нет, — ответила она, орудуя кистью.
— Благодарю за конкретику, но…
— Игроки могут включить или отключить эту функцию в настройках, а НИПы регулярно ходят в уборную, но ничего там не делают. Просто имитируют.
— А… откуда тебе это известно.
— Я проводила тщательные исследования! В Инкарнаме говорили, что на ранних этапах разработки всю тему дефекации могли порезать, но Нифтар сказал, что вселенная без туалетов будет провоцировать неверие больше любых фантастических событий. Вид исправного унитаза успокаивает человеческую психику, Антон, даже если им не пользуешься. Это факт!