Цена надежды

– Это было бы замечательно, я так признательна! – мой голос поднялся на тон выше, я буквально подпрыгивала от воодушевления. И тут он уверенным тоном добавляет:

– Под сорок процентов годовых, под залог птс машины. У вас же все та же машина, что и была? Хонда?

Меня словно ударили черенком лопаты по голове со всего маху. Я открыла рот, но ни звука не смогла извлечь из своего горла. Слова, сказанные им вполне обыденным тоном, крутились в моей голове как взбесившаяся карусель. Конечно, я не слишком надеялась на безвозмездную помощь, но условия, которые он озвучил, были намного более кабальными, чем даже обычный кредит. Нет, все-таки он нисколько не изменился – красавчик, который в старших классах приглашал меня на свидания в кино за свой (мой) счет, теперь заученной скороговоркой готов загнать человека, оказавшегося в трудном положении, в еще более глубокое болото нужды и долгов.

–Спасибо, Влад…. Я подумаю еще над твоими условиями… Перезвоню, если что. Пока, – пробормотала я.

– Звони, я всегда рад помочь, ты же знаешь – прозвучало в ответ как самая изощренная издевка.

Следующим в списке был Антон Андреевич Чернышевский. Когда я после универа недолго работала в отделе дорожного хозяйства администрации города, мы были коллегами. Антон старше меня на пару лет, но за последние годы получил такой впечатляющий карьерный рост, что из простого специалиста вырос в замглавы администрации города. Об этом я узнала из новостей, когда увидела его интервью. Человек, занимающий высокий пост и имеющий власть, наверняка имеет и деньги. Это такая же закономерность, как то, что за ночью наступает день.

Антон всегда был любителем красивых девушек. Когда мы работали вместе, я была его главной мишенью: он постоянно намекал на близкое общение, открыто флиртовал, даже зная о том, что я замужем, не давал прохода в коридорах городской администрации. Пойти к нему на личный прием с мольбой о помощи сейчас – значит быть готовой к самым разнообразным поворотам сюжета – либо он вообще не станет со мной разговаривать, либо предложит что-нибудь постыдное в обмен на деньги. Но я была готова ко всему.

Ради сегодняшней встречи я надела не ставшие привычными шорты и майку, а короткое красное в мелкий цветочный принт платье на запах, на завязках вокруг талии, с глубоким v-образным вырезом и коричневые сандалии на пробковой танкетке с двумя тонкими ремешками, открывающими изящую, тонкую ступню. Уже перед выходом пришлось впопыхах накрасить ногти на ногах алым лаком, прямо не снимая босоножек. Я знаю, что Антон – педант, и он заметит любую мелочь.

Пекло сегодня просто эталонно июльское. Кожаный руль в моей Хонде ЦРВ так сильно нагрелся, что прикасаться к нему было больно, как к тлеющим углям в мангале. Тончайшее вискозное платье моментально прилипло к спине и ногам. Но ничто не могло меня остановить.

Кое-как припарковавшись у здания городской администрации, я вошла в большое прохладное, уложенное мраморной плиткой фойе. Но разбежалась я напрасно – только миновав входные двери и рамку металлоискателя, я уперлась в грудь охранника с суровым лицом и волосами, тронутыми сединой на висках.

–Девушка, вы куда? – хриплым басом спросил он, вовсе не профессионально осмотрев меня с ног до головы.

– Я к Антону Андреевичу Чернышевскому, у меня назначено, – максимально уверенным тоном ответила я, неловко запахивая глубокий вырез на платье.

– День личного приема у него в следующую пятницу, и по предварительной записи, – строго произнес охранник.

– Нет-нет, я не на личный прием, я корреспондент, у нас назначено короткое интервью по поводу… мм.. состояния улично-дорожной сети Центрального района. Там сейчас ведется капитальный ремонт ливневой канализации, ну вы знаете… , – я тараторила настолько быстро, насколько могла, в надежде, что здоровяк просто зависнет от потока речевой информации. И – о, боже! – это сработало.

– Второй этаж, кабинет 24, – через пару секунд понуро пробубнил он, неохотно отходя в сторону и открывая мне путь к широкой лестнице.

В большой просторной приемной меня удивленно встретили сразу две пары глаз – секретарш Чернышевского. Одна женщина лет пятидесяти, а вторая совсем молоденькая девушка – обе в строгих блузках, наглухо застегнутых до самой верхней пуговицы. Здесь вранье про интервью точно не прокатит, уж секретари точно в курсе графика его встреч и выступлений. Пришлось достать из глубин скромности припрятанную на такие случаи наглость.

–Добрый день, Антон Андреевич у себя? – спрашиваю, одновременно продвигаясь к двери с его фамильной табличкой.

–Да, но он занят сейчас, по какому вы вопросу? – тоненьким голоском уточнила молоденькая брюнетка. Эх, Антон все еще предпочитает брюнеток, готова поспорить, что эту девчонку он сам выбирал в качестве своей секретарши.

–По личному, – выпалила я и быстро влетела в его кабинет, захлопнув дверь изнутри и быстро повернув ключ. Через секунду ручку двери подергали с обратной стороны, и я похвалила себя за предусмотрительность. Теперь осталось повернуться лицом к тому самому человеку, ради которого я обманом и наглостью преодолела этот путь.

– Ух ты, вот это гостья…. – буквально присвистнул Антон, когда я повернулась к нему лицом, все еще стоя у двери. Мурашки пробежали по моему телу, то ли от прохлады его кабинета, то ли от его оценивающего взгляда, медленно поднимающегося от самых пальцев моих ног до губ, покрытых липким блеском.

–Привет, – мой голос на выдохе прозвучал на тон ниже, чем обычно, – Извиняюсь за такое эффектное появление, – я еле заметно улыбнулась.

–Проходи, присаживайся, – он отложил свой телефон и жестом указал на стул, приставленный к удлиненной стороне его массивного стола. Сделав пять шагов, я плюхнулась на кожаный стул с высокой спинкой.

– Выпить хочешь? Чай, кофе, вода, мартини? – обходительно спросил Антон, подойдя к бару.

– От воды не откажусь, спасибо, – спокойно ответила я. Пока он наливал воду из кулера, я не могла отвести взгляд от его тела. Он заметно возмужал и стал выглядеть как воплощение эротической фантазии любой офисной работницы – высокий, подтянутый, с настолько развитой мускулатурой, что белая рубашка едва не лопается на рукавах. Светлые брюки выгодно обтягивают его крепкие ягодицы. Волосы с бронзовым отливом уложены на бок, на широком запястье поблескивают стильные золотые часы на кожаном ремешке. Мощная шея обрамлена упругим воротником белоснежной рубашки. Такой же белоснежный ровный зубной ряд обнажается, когда он улыбается своими четко очерченными губами. Чтобы не пялиться на его рот, опускаю взгляд на линию челюсти, но и это не помогает отвлечься. В прохладном воздухе кабинета витает еле уловимый аромат его дорогого парфюма. Весь образ Чернышевкого буквально кричит о том, что он холостяк, и что его привлекательность – это результат целенаправленной работы над собой, долгих тренировок в спортзале и посещения лучшего барбера. Ни один женатый парень не сможет выглядеть так, после работы уплетая три блюда, любовно приготовленные женой.

Сексуальная внешность Антона, дополненная его вкрадчивым баритоном с хрипотцой, словно создана для того, чтобы соблазнять впечатлительных девушек, чем он, не сомневаюсь, успешно пользуется. Нарушить производимый эффект гипноза может только холодный, почти презрительный взгляд его голубых глаз, но, нужно отметить, встретиться с ним взглядом почти невозможно – он откровенно рассматривает женщин с ног до головы, блуждая по телу не выше рта.

Через пару секунд на стол передо мной опустился стеклянный стакан, до краев наполненный холодной водой. Я невольно улыбнулась:

–Спасибо, но моя жажда не настолько сильна.

–Правда? Тогда что же тебя привело ко мне? – спросил Антон, сфокусировавшись на ложбинке, чуть выглядывающей в вырезе платья. Мне захотелось закатить глаза, но я кое-как сдержала себя.

– Честно говоря, я пришла попросить помощи, – призналась я, отхлебнув воды из стакана. Мой близкий… родственник попал в больницу, и мне нужны деньги на его операцию. Много денег…