Страница 76 из 86
Бриджит шумно вздохнула.
— В Коста-Рике ты спросила, был ли я когда-нибудь влюблен. Я ответил "нет". — Я опустил голову, пока наши лбы не соприкоснулись и ее губы не оказались в нескольких дюймах от моих. — Спроси меня еще раз.
Это была та же просьба, что и в больнице, но на этот раз Бриджит не отрывала от меня взгляда, спрашивая:
— Вы когда-нибудь были влюблены, мистер Ларсен?
— Только один раз. — Я скользнул рукой от ее шеи к затылку и сжал его. — А ты, принцесса. Ты когда-нибудь была влюблена?
— Только один раз, — прошептала она.
Я резко выдохнул, ее слова погрузились в мою душу, заполняя трещины, о существовании которых я даже не подозревал.
До Бриджит я никогда не любил и не был любим, и я наконец-то понял, что это за суета. Это было лучше, чем пуленепробиваемая броня или забвение, которое я нашел на дне бутылки во время моего недолгого романа с алкоголем.
Алкоголь был для оцепенения, а я не хотел быть оцепеневшим. Я хотел чувствовать каждую чертову вещь с ней.
Я притянул Бриджит к себе, пока наши тела не прижались друг к другу.
— Чертовски верно, — сказал я яростно. — Только один раз. Первый и последний. Не забывай об этом, принцесса.
Я сжал ее волосы в кулак и откинул ее голову назад, мой рот жарко и настойчиво прижался к ее рту, пока я маневрировал нас к стулу.
Были ночи, когда я не торопился, смакуя каждый дюйм ее тела, прежде чем дать нам то, чего мы оба хотели, и были ночи, подобные этой, когда наша отчаянная потребность просто быть вместе преобладала над всем остальным.
— Риз… — Она ахнула, когда я задрал ее юбку на бедрах и сорвал с нее трусики, слишком нетерпеливый, чтобы стягивать их, когда она сидела. Я бросил разорванный шелк на пол и коленом раздвинул ее ноги шире.
— Мне нравится, когда ты произносишь мое имя. — Я погрузился в нее, проглотив ее небольшой крик своим поцелуем и толкаясь глубже, пока не погрузился в нее до самого основания.
Нам приходилось приглушать свои стоны, чтобы они не разносились ветром, и это только усиливало интенсивность момента, как будто мы сдерживали все свои эмоции в этом маленьком пузыре, где существовали только мы.
— Сильнее, пожалуйста. — Бриджит выгнулась дугой, ее ногти прочертили бороздки на моей коже, ее теплая кожа контрастировала с прохладой ночного воздуха на моей спине.
Я ухватился за спинку стула, чтобы лучше держаться, и дал ей то, что она просила. Из моего горла вырвался стон, когда она зарылась лицом в мою грудь, чтобы заглушить свой крик.
— Ты так хорошо ощущаешься, принцесса.
Моя кровь раскалилась до бела, когда я врезался в нее снова и снова, мои мышцы напряглись от усилий. Она была скользкой и тугой, ее дыхание обжигало мою кожу, когда она сжималась и разрывалась вокруг меня с беззвучным криком.
Мой оргазм последовал вскоре после ее, он пронесся через меня с такой интенсивностью, что мне потребовалось вдвое больше времени, чтобы прийти в себя, чем обычно.
Когда толчки наконец стихли, я приподнялся на руках, чтобы не придавить Бриджит своим весом, но она обхватила меня ногами за талию, прижимая к себе.
— Второй раунд? — Я убрал прядь волос с ее лица. Она выглядела сонной, ленивой и довольной, и я до сих пор не мог поверить, что она реальна.
Не только в реальности, но и здесь, со мной.
Она издала тихий смешок.
— Ты ненасытен, — сказала она, обращая слово, которое я использовал для нее, против меня.
— Когда дело касается тебя? — Я поцеловал ее в челюсть. — Всегда.
Глаза Бриджит стали жидкими под лунным светом, и она крепче прижалась ко мне.
— Я люблю тебя.
Из меня вырвался еще один вздох.
— Я тоже тебя люблю, — сказал я, мой голос был хриплым от давно похороненных эмоций.
Я снова поцеловал ее.
Ее губы прижимались к моим, ее конечности обвивали мое тело, наше дыхания и сердцебиения сливались в единое целое… Всю свою жизнь я прожил в аду, и только сейчас я понял, что такое рай.
Но когда наш поцелуй стал глубже, и я снова погрузился в нее, я понял, что ошибался.
Бриджит чувствовалась лучше, чем рай. Она чувствовалась как дом.
Глава 46
Бриджит
После ночи с Ризом я запустила свой план на полную мощность и молилась, чтобы он сработал. Я не чувствовала себя слишком плохо из-за давления на Эрхалла, но было неразумно отдалять от себя весь Парламент. Я не верила в правление через страх.
Именно так я оказалась перед тремя десятками журналистов в воскресенье, через три дня после встречи с Ризом. Мы собрались на северной лужайке дворца, а позади толпы журналистов зрители прижимались к металлическим баррикадам, стремясь лично взглянуть на королевскую особу.
Мои друзья уехали этим утром. Я рассказала им о своих планах, но дождалась, пока они вернутся в США, прежде чем проводить пресс-конференцию. Я не хотела, чтобы им пришлось иметь дело с безумием, которое должно было произойти. Они не были счастливы — они хотели быть здесь для моральной поддержки, но это было то, что я должна была сделать сама.
— Добрый день. — Мой голос эхом разнесся по территории, и шум затих. — Спасибо, что пришли так быстро. Я понимаю, что сегодня воскресенье, и, скорее всего, есть другие места, где вы предпочли бы сейчас быть, как поздний завтрак или ваша постель — небольшая рябь изумленного смеха. Они не привыкли, чтобы члены королевской семьи говорили так неформально, — поэтому я ценю ваше присутствие. Но прежде чем задавать вопросы, я хотела бы сказать несколько слов о том, зачем я созвала вас сюда.
Я оглядела ожидающие лица, которые смотрели на меня. Бум. Бум. Бум. Несмотря на колотящееся сердце, я была странно спокойна. Как будто я потратила столько энергии, беспокоясь об этом заранее, что ее не осталось на сам момент.
Риз был прав. Это был огромный риск, и у Элин чуть не случился сердечный приступ, когда она узнала о пресс-конференции в последнюю минуту, но мне надоело играть в безопасность.
Если я чего-то хотела, я должна была бороться за это, даже если это означало возможность разбиться и сгореть на глазах у всего мира.
Если я не была достаточно смела, чтобы отстаивать то, что хотела, у меня не было надежды отстоять то, что нужно людям.
— Я гордая гражданка Эльдорры. Я люблю эту страну и людей в ней, и для меня большая честь служить в качестве вашей принцессы. Я также надеюсь, что когда придет время, я стану королевой, которой вы сможете гордиться. — Дыши. Ты можешь это сделать. — Однако я знаю, что с тех пор, как я стала наследной принцессой, были сомнения относительно моего желания и пригодности служить. Эти опасения были не совсем беспочвенны.
Мое заявление было встречено бурным ропотом, но я продолжила.
— Думаю, я могу говорить за всех присутствующих, когда скажу, что никто из нас не мог предсказать события, которые привели меня туда, где я нахожусь сегодня — девять месяцев до моей коронации этой великой страны — Я глубоко вздохнула. — Когда я впервые узнала о планах моего брата принца Николая отречься от престола, я была напугана. Мне было страшно брать на себя роль, которой я никогда не ожидала, страшно, что я не смогу соответствовать своему званию и подведу свою семью, свою страну. Но страх — не повод стоять на месте, и, к счастью, у меня есть замечательная команда, которая проведет меня через все тонкости, необходимые для такой важной роли. В начале этого года я провела три недели, путешествуя по стране, встречаясь и знакомясь с такими же гражданами, как и вы. Как они жили, какие заботы не давали им спать по ночам…
Я продолжила свою речь, рассказывая не только о туре, но и о программе "Письма граждан" и пунктах, которые я вынесла на рассмотрение парламента, прежде чем перейти к самой важной части своей речи.
— Я поняла, что быть королевой — это не только представлять страну такой, какая она есть. Речь идет о движении нации вперед и сохранении традиций, которые делают Эльдорру таким уникальным, прекрасным местом, одновременно избавляясь от тех, которые ее сдерживают. Это относится к реформам, которые я помогу провести через парламент. Это также касается традиций, связывающих Корону с устаревшими нормами и ожиданиями… таких как Закон о королевских браках. Это подводит меня к следующему вопросу.