Клан на прицеле

Тянули время.

Мисс Праудмур пребывала в расстроенных чувствах. С одной стороны, рыжая до глубины своей души (как профессионал утверждаю, что у рыжих душа есть) была поражена Черным Замком Гримфейт, а также не могла отойти от удивления, узнав, что в нем есть люди, происходящие из династий служащих моему роду сотни лет. С другой стороны, её еще не отпустило от впечатлений, полученных в ходе эксплуатации гвардейского штурмового доспеха.

Проще говоря, рыжая влюбилась.

Я еще в прошлой жизни заметил, что бытие миниатюрной девушки полно печалей, а голова комплексов. Они, эти редкие и прекрасные создания, получают от природы невероятно щедрый подарок: лучше сохраняются, меньше кушают, отлично выглядят. Но при этом всём их страшно раздражает снисходительное или сюсюкающее отношение от людей покрупнее, от чего со временем миниатюрная особа отращивает особо крупных головных тараканов. В итоге получается умильно кукольная девочка, пышущая негодованием, когда с ней себя ведут как с умильно кукольной девочкой, а не как с человеком, который звучит гордо.

Частично это исправляется карьерными достижениями, интеллектуальными, статусными или возрастными. Но не до конца, если игнорировать последний параметр. Совсем не до конца.

Знакомство Регины с штурмовым гвардейским доспехом двухметрового роста, который был быстро под неё подогнан местными мастерами-оружейниками прошло настолько хорошо, что я, слушая её речи, даже испытал укол ревности. К железнодорожному доспеху, надо же. Поэтому мелочно не стал говорить, что заранее выпросил оба выданных на время экземпляра себе насовсем. Уокер же просил? Просил. Просто в зеркало они бы не влезли, а времени мне терять нельзя. Меня ждала работа.

Из Гримфейта через главный вход мы вышли вдвоем с Региной. Здесь, в паре километров от замка, был уже разбит палаточный городок. Натянутые тенты с переменным успехом защищали свое содержимое от шквального дождя. Лило сегодня как из ведра, почва превратилась в глинистую скользкую ловушку, по которой к нам медленно подошли охранники этого «лагеря». Они были в доспехах, что вызвало дополнительную печаль на мокром лице уже порядочно несчастной рыжей, закутанной в дождевик.

— Лорд Эмберхарт, — утвердительно прогудела металлическая фигура в центре, — Раз вы пришли, я забираю своих людей, мы уходим. Вас ждут в палатке с черным крестом на стенах.

Сказано-сделано. Англичане удалялись чуть ли не бегом по направлению к стоящим на дороге массивным эфиромобилям военного типа. Праудмур, оценив их прыть, недоуменно задрала голову ко мне.

— Что здесь происходит, Алистер? — громко поинтересовалась она, тут же начав плеваться от попавших ей в рот капель дождя.

— Идем, — направил я девушку в сторону указанной вояками палатки, — Я покажу тебе.

В палатках лежали тела, замурованные в слегка подтаявший лед. Этакие спящие красавицы в хрустальных гробах, только замерзшая вода была нарезана кирпичами, коими и были обложены покойники. Впрочем, определить, что это именно покойники, взгляду со стороны было трудно, трупы были одеты в глухие черные шинели, на их кистях красовались перчатки грубой кожи, а на лицах были устаревшие варианты английских глухих пехотных шлемов чуть ли не пятисотлетней давности, совмещенных с противогазами.

От обилия составляющего штабели льда в палатках было холодно как зимой. А еще насыщенный влагой вечерний воздух и порывы ветра, тут же заставившие Регину застучать зубами.

— У вас есть еще одна такая шинель? — спросил я у молча стоящего человека, указывая концом трости на одного из мертвецов, тут же уточняя, — Только сухая?

— Найдется, сэр. А еще термосы с крепким горячим чаем и кофе на выбор, — проговорил сухой и довольно пожилой мужчина с пенсне, попутно представившись доверенным лицом Генриха Двенадцатого, — Минуту.

Осчастливив озябшую рыжую теплом и питьем, мужчина представился Эбенезером Киллсменом, новым поверенным короля. Старый, как я с удивлением узнал, умер от лихорадки. Хороший был дед, выдержанный, чем-то напоминающий как раз дворецких. Эбенезер, в отличие от предшественника, заметно нервничал, от чего старался вести себя чопорно и независимо. Достав исписанный лист бумаги, доверенное лицо короля начало сухо зачитывать доклад.

Итак, 428 тел, целостность мышц и кожного покрова выше 95-ти процентов. Состояние сохранения благодаря низкой температуре, хорошее. Обмундирование включает в себя обычный полицейский автомат «R-13» калибра 9.4 миллиметра, длинный пехотный нож, двенадцать магазинов патронов, полуавтоматический пистолет «Greyhound» 12 миллиметров, опять же состоящий на вооружении полиции. Дополнительно прошитая и укрепленная шинель особой марки, в которой человек не выдержит и 10 минут — просто-напросто сварится. Тяжелая, крепкая, может считаться бронежилетом среднего класса. Сапоги, перчатки… неважно. Последнее — медная бляха на груди, намертво приваренная к внутренней пластине скрытой брони. Изъять такую крайне сложно. Полицейские силы Лондона проинструктированы, что у носителей подобных блях полный карт-бланш на всё.

— Очень хорошо, — кивнул я, — А… дополнение?

— В палатках по краям, сэр, — тут же кивнул Киллсмен, — Ровно тысяча крупных собачьих туш. Целостность мышц и кожного покрова, как вы и предупреждали, превышает 73 процента при минимальных 70-и. Оснащения… никакого нет, хотя мы предлагали обернуть их той же тканью, из которой сделаны шинели.

— Нет нужды, — покачал головой я, закуривая, — В случае собак самым важным критерием будет скорость и ловкость.

— Что же, тогда я буду ждать вас здесь, — с легкой заминкой поклонился человек.

— Мы вернемся где-то через час.

— Лорд Эмберхарт, сэр! — мне донеслось в спину, — Его Величество предупредил меня, чтобы я соглашался с любыми переданными требования, но… такая постановка вопроса…

— Не волнуйтесь, мистер Киллсмен. Такие как я работают в интересах обеих сторон.

Почему людей, связанных с измерениями, терпят и более того, даже уважают? Мы предсказуемы, малочисленны и полезны. Кроме того, Древние рода — это нити, протянутые от материнского плана к этим самым измерениям. Нигде и никогда, ни при каких условиях не родится человек, способный на собственной воле погрузиться в Тень… если он не принадлежит к потомству Грейшейд. Этому можно научиться даже без их крови в жилах, но долго и упорно трудясь, а еще платя немалую цену. И даже подобное — исключение из правил. Большинство, такие как Эмберхарты, Муры, Кроссы, владельцы совершенного эксклюзива. Мы представляем из себя старую и отлично работающую систему, что спокойно живет параллельно остальному человечеству, предоставляя определенные услуги.

Магия — совершенно другой вопрос. Это бездна возможностей, доступная любому крестьянину. Технически, конечно же, но наши хроники сохранили записи, где утверждалось, что за три года подготовки можно выучить какого-нибудь балбеса на пару разрушительных заклинаний, способных уничтожить хабитат. Пусть он вложится весь, пусть сдохнет от истощения, но огромная зеленая ферма-город вымрет вся. А ведь мага очень сложно отличить от обычного человека, если он захочет.

Поэтому те, кто познает механики управления эфиром с помощью слов, жестов и ритуалов — враги цивилизации. А мы — её хранители. Тайные, коварные, бессовестные и чрезвычайно высоко самооплачиваемые.

— Тебе нужно будет подождать здесь, недолго, минут пятнадцать. Потом мы выйдем и пойдем назад, — обратился я Регине, которой рассказывал о мировом балансе и Древних, пока мы шли по замку. В покои Большого Зала Владык ей было нельзя.

— Мы? Кто с тобой туда пойдет? — удивилась девушка, вертя головой по сторонам. Рядом, естественно, никого не было.

— Я и он, — похлопал я по ноге тело, что притащил с собой на плече из палаточного городка, — Или ты подозревала во мне противоестественные склонности?

— Ничего подобного я о тебе не думала! — тут же вспыхнула рыжая.

— И я о тебе тоже. Пока ты не добралась до Момо, — поддел моментально покрасневшую до кончиков ушей инквизиторшу я.