Страница 80 из 83
Портал захлопнулся. Теперь девушке ничего не угрожало. Я медленно повернулся к Аиду, со странным выражением на лице наблюдавшего за развернувшейся сценкой.
— Закончил? — спокойно бросил он.
— Да.
Я вздохнул, прекрасно понимая, что решить дело миром не удастся. Но попробовать стоит. За последние несколько месяцев мое отношение к Аиду… Черт, изменилось. Я стал понимать его чуть лучше, что ли?
— Мне жаль, что ты лишился сына, — аккуратно подбирая слова, сказал я. — Выбора тела мне никто не предлагал.
Аид скрипнул зубами.
— Закрой рот.
Что ж. Я попытался.
— Нет. — На моей голове один за другим зажигались Символы. Аид, Кронос, Ахиллес, Зевс. Сила хлынула в меня бурным, неконтролируем потоком. Бог напрягся. Больше не было хрупкого ребенка, перед ним стоял высокий мужчина с черными глазами и песчаной рукой. Я был опасен. И потому собирался
— Я повторю. Мне жаль, что ты лишился сына, Аид. Я обязан ему телом и постараюсь его вернуть. Но уходить из этого мира я не собираюсь.
В глазах бога мелькнуло сомнение. Или мне показалось, потому что, когда Аид заговорил, его тон не оставлял сомнений. Приговор уже вынесен.
— Тогда ты не оставил мне выбора.
Я обреченно вздохнул.
— Ты сам его себе не оставил.
— Пусть так.
Мощный удар с хрустом врезается мне в живот, ломая ребра. Тело отлетает стену, я медленно оседаю на землю. Поднимаюсь, вытираю окровавленные губы, чувствуя, как ребра обволакивает черный песок, фиксируя их на месте.
Еще побегаю.
Прилив силы отгоняет боль. Подземный Мир это и мой дом, он не оставит своего принца в беде. Я вижу холодную ярость на лице Аида. Тело бога вспыхивает, его скрывает волна пламени. Секунда и на нем уже простые медные доспехи и яркий алый плащ, который Аид тут же срывает правой рукой. Короткая вспышка и плащ сгорает в воздухе, оседая пеплом на землю.
Показушник.
Я не отстаю, вызываю доспех. Белые ленты чистого света обвивают тело, фиксируют мускулы. Где-то в глубине души Кронос просится наружу, предлагает дать оружие, силу… Нет. Черный Символ тухнет.
В моих глазах море упрямства. Я собирался сражаться за свое право жить в этом мире. А значит, это
— Между мной и тобой, отец. И никем больше.
Не жду ответа, бросаюсь вперед. Время будто замедляет своей бег, каждый мускул, каждый нерв напряжен до предела. Я знаю, он ждет меня. Но я готов.
Первый удар, в челюсть. Прямой, без изысков. Аид легко отводит его плечом. Ожидаемо. В отличии от собратьев Олимпа, Аид — воин. Ему не нужны красивое оружие и артефакты, он сражается чистой силой.
Маятник влево-вправо. Черт! Тяжелый кулак скользит по виску. Слишком близко, слишком опасно! Слишком давно дрался врукопашную, лишился практики, потому рискую. Но оно того стоит, рывок выносит меня прямо в упор. Заношу затылок назад — удивление на лице бога радует глаз — Бац! Лбом врезаюсь Аиду в нос, тот отшатывается, громко ругаясь.
— Грязные трюки!
— Подарок из прошлой жизни! — не остаюсь в долгу.
Локоть летит мне в лицо. Ныряю вниз, ладони скользят по мокрому камню, ища упор. Нашел! Круговое движение, и правая ступня с силой врезается богу в ногу. Тот охает, падает на колено. Поднимает руки, чтобы закрыть голову, но я уже рядом. Уже схватил его за плечо. Сердце бешено стучит, разгоняя кровь по телу и придавая сил. Заношу ногу… Бац! Удар коленом в лицо. Второй, третий! Кровь фонтаном брызжет из разбитой губы, Аид падает на землю, чтобы тут же подняться.
Наши взгляды пересекаются. Я хмурюсь.
— Я не хочу этого.
— Не хочешь?!
Он в бешенстве, зря я это сказал. Ошеломление в глазах Аида сменяет гнев. Сколько прошло лет с его последней раны? Тысяча? Две? Секундное замешательство, и я пользуюсь им сполна. Глаза натыкаются на здоровенный кусок скалы, выступающий из стены пещеры. Хватаю его обеими руками, мышцы гудят от натуги… Крак! Заношу камень над головой и швыряю в бога. Аид не успевает увернуться, ставит ладони вперед… Поздно. Свистящий в воздухе снаряд буквально сносит его с ног, впечатывает в стену пещеры. Из-под камня вниз, на землю капает багровая кровь.
Быстро перевожу дух, делаю шаг назад. Победа? Нет. Камень рассыпается в крошево, из выбоины в стене выступает Аид. Ладони разбиты в кровь, но его ярость исчезла. Он сосредоточен и зол.
— Куда-то собрался, юноша? Мы еще не закончили.
Знаю. Пригнувшись, бросаюсь вперед. Схватка продолжается. Аид тяжелее и сильнее, но я быстрее и специально учился рукопашному бою. А еще… Я чувствую, что что-то не так. Бог выглядит уставшим, потрепанным. Движется медленнее, бьет слабее… Словно несколько дней к ряду грузил вагоны и совсем не спал.
Но даже так, ослабленный и уставший, он серьезный противник. Малейший просчет, крошечная пауза в ритме… Аид пользуется этим сразу. Кулак у моего лица заставляет уйти в сторону, но мгновенно намокшие ботинки говорят о ловушке. Черт! Доигрался. Он завел меня в озеро!
Драка переходит на мелководье, скорость перестает играть роль. Теперь это соревнование силы, и в ней я Аиду не соперник. Будь я ребенком, давно бы упал, но я взрослее. Хук Аида колоколом отдается в голове, но я возвращаю ударом в торс. Хруст ребер радует слух, но недолго. Нога шагает вперед, скользит на мокром камне. Аид это видит, в глазах бога мелькает торжество.
Черт, черт, черт!
Ладонь Аида топором падает вниз. Правое плечо взрывается болью. Аргх!… Перелом. Мой ответный удар жесток. Обманное движение ладонью, капли воды разлетаются в воздухе. В это время, ботинок пяткой врезается в его опорную ногу. Крак! Коленной чашечке бога конец.
Но не конец боя.
Мы калечим друг друга, не обращая внимания на раны. Воздух холоден и сух, вода под ногами давно сменила цвет на ало-красный и мерзко пенится. Пот застилает глаза, грудь разрывают судорожные вздохи. Мы оба не в лучшей форме, оба истощены. Холодному, расчетливому поединку пришел конец, теперь это обычная подзаборная драка.
Не способный бегать, Аид с ревом бросается вперед. Отскочить… Черт, скользко. Не успел. Бог достает плечо, падает сверху. Покрасневшая вода заливает рот и ноздри, быстро стремится в легкие. Оставить панику! Отфыркиваюсь, отбиваюсь головой и кулаками, но понимаю, что мне не выбраться. Тяжелый. И крепко держит. Разъяренное лицо Аида нависает прямо над головой. Блеск разъяренных алых глаз… И твердо сжатый кулак врезается в челюсть.