Страница 18 из 19
– Найла, прошу… – Эльзе было 11 лет, но уже тогда все сантименты к матери давно умерли.
Но где-то тлела надежда, что, может, она укроет от жестокости Баншера.
Но Найла повернулась к захмелевшему Баншеру и Меченому:
– Не убейте только.
И ушла.
Нет, они её совсем не трогали. Лишь метали ножи спьяну. И если Меченый даже с закрытыми глазами не мазал, то Баншер таким талантом не обладал. Смеялся раскатисто:
– До свадьбы заживёт, Эльза!
И все шрамы на теле Эльзы только от него и той жуткой ночи.
Лики мужчин и бросающей в опасности матери врезались в детскую память и пахли неизбежным кошмаром и болью.
И уже в реальность вернул голос метальщика:
– Вот и посмотрим. – с этими словами маленькая металлическая пластина метнулась в давно повзрослевшую Эльзу. И спустя секунду прилетела другая. От одной девушка увернулась, но пришлось пожертвовать платьем, ткань которого разошлась на юбке. Вторая пластина опалила плечо болью, и в тот же миг горячей струйкой потекла кровь, но девушка не пикнула.
Метальщик криво улыбнулся сквозь густые усы и театрально вскинул руки.
– Всегда любил с тобой играть. Помнишь, как мы привязывали тебя к барабану и крутили?
Она помнила каждый миг. Помнила свой дикий ужас. Помнила, как пьян был её жених и метальщик. Помнила и то, как сложно дался побег двумя годами спустя, и как пьянила свобода, но мешал постоянный страх, что придётся вернуться.
Это и сгубило Эльзу. Страх. Страх быть снова частью «Карнавала».
– Я не вернусь. – она снова сделала неосторожный шаг назад, а похититель вперёд на неё.
И вдруг между ними стрелой ворвалась фигура в удивительно невзрачном распахнутом пальто. Тростью он нанёс быстрые удары по локтевым сгибам метальщика, тот потерял преимущество и основное оружие – руки. Но лишь разъярился, зарычал и с остервенением рванул на Виктора Тефлисса. А Виктор в ближнем бою так резв не был, Эльза понимала, что метальщику он неровня. Пока она металась в бездействии, на старого друга обрушилась атака того, кто привык убивать с особой жестокостью. Он зафиксировал галстук Виктора и рывком и поднял на высокий станок, рычагом отрывая от земли. Виктор схватился за удавку, задыхаясь всё неизбежней. Он бился ногами, пытался найти опору, отчаянно боролся за жизнь. У Эльзы плыло перед глазами, она кинулась навстречу, но в её запястье вцепился Меченый:
– Про дружков распоряжений не было. Идём.
Эльза сгруппировалась, как кошка перед прыжком и извернулась волчком. Вес похитителя сработал против него, и тот потерял ориентацию в пространстве, падая навзничь:
– Ты забыл, Меченый, что я эквилибристка, карманника, гадалка и дрессировщица. Лучшая из вас. – она продемонстрировала ловко изъятый во время своего феерического манёвра ножечка.
Она поспешила к Виктору, но метальщик снова восстал и уже сжал в тиски, натягивая массивное ожерелье на шее:
– Да, ты лучшая. Была. За годы сноровку утратила, девочка. Смотри, герой твой задыхается. Посмотрим ещё чуток, а потом у тебя встреча с семьёй.
Но Виктор, который уже, казалось, потерял силы, подтянулся, вскарабкался по опоре станка и скинул петлю галстука.
– Зараза… – засипел он, – Ненавижу же эти галстуки. Чёрт дёрнул нацепить… – он размял шею, отдышался и встал на ноги, хотя это давалось с трудом от удушья.
Он слишком борзо поманил на себя метальщика, пристально глядя в его глаза:
– Давай закончим. Девочку отпусти. – сипел он.
– Какой глупый, но храбрый. – Меченый усмехнулся и плюнул сторону, туда же толкнул Эльзу.
Виктор не сводил взгляд. Шаркал ногами, двигаясь по кругу, и было явно заметно, что он едва держится прямо, качается. Метальщик же двигался как хищный кот, бесшумно наступая, вытанцовывая свой ритуал. Эльза закрыла руками рот, понимая, что Виктору никак не выжить в этой схватке, а придумать ничего не могла. Оставалось звать на помощь, и тогда бы спасся только Виктор. Она уже набрала воздуха в лёгкие для крика о помощи, но вдруг волшебным образом метальщик буквально провалился под землю.
Она и ойкнуть не успела. Лишь поражено смотрела на не удививлённого Виктора, который с ненавистью резал на себе галстук.
– Как?
– Канализация. Вскрыты трубы. Собственно, – он прочистил горло, понимая, что голос вернётся в полной мере нескоро, – Он оттуда и вылез. Вопрос только: один ли?
Эльза с сомнением кивнула:
– Он одиночка. Ненавидит с кем-то согласовываться. – ей не хотелось смотреть в трубу, куда провалился метальщик, но всё же пришлось, – Вик. Там вода. Он бы не убился.
– Не убился бы, точно. – тяжело выдохнул мужчина, – Сейчас ты вернёшься к своей роли пустышки Лу-Лу, а я на поиски этой скотины.
– Вик! – её глаза в ужасе расширились, – Вик, умоляю, не надо! Он профессиональный убийца… я не пущу тебя!
– Брось. Работа такая. И у меня рядом люди. Всё, не спорь, иди.
Он ушёл в тень и скрылся, а Эльза с размётанными по плечам прядями волос, порванном платье и саднящим плечом осталась на стройке, выдумывая впопыхах версию своего странного приключения.
***
Виктор же намеренно сбавлял скорость погони, чтобы успеть прикинуть, куда ведёт канализационный ход. Плохая новость была в том, что бульвар Триумфа, 29 находился выше уровня площади, где затевался салют. А значит, где-то среди гуляющего народа и собирался вылезти метальщик. Тефлисс петлял странным образом, а за его спиной то появлялись, то исчезали чёрные тени.
– Ищем мужчину средних лет с чёрной бородой, кожаный пояс с метательным оружием, высокие сапоги с отворотами, вероятнее всего, частично или полностью мокрый. – каждое слово надрывало травмированные связки, каждое причиняло боль, – Волосы стрижены горшком, тёмные. Цыган. Особо опасен. – тихо описал он цель своим агентам.
Их было всего двое, не слишком опытные в захвате, но соображали парни быстро, действовали чисто. Виктор размял саднящую шею, нахмурил брови и выругался:
– Чёрт. Револьвер бы посерьёзней, а не это ридикюльную пикалку. Меткости в ней кот наплакал. – он потряс механизм в рукаве, который его уже один раз за этот вечер подвёл. Проверил – работает, – Парни, максимально незаметно. Эффект неожиданности!
Те не ответили и скрылись.
Виктор остановился подальше от людей в точке обзора, сделал несколько хлопков для концентрации внимания и провёл в уме линии канализационных люков. Не мог цыган вылезти на площади – к празднику готовились и уж наверняка проверили, чтобы люки были закрыты.
– Нет-нет-нет… не посреди площади точно…
– Пять! – люди на площади начали обратный отсчёт до салюта, – Четыре… три… два…
Все замерли, но Виктор поймал резкое движение недалеко у фонтана.
– Один! Ноль!
Площадь взорвалась визгом и криками, заколотили залпы фейерверков, затряслась земля от взрывов. Виктор сорвался за метальщиком, попал в поле зрения и не на шутку испугался – могли пострадать гражданские люди.
Метальщик будто уловил этот страх и зло улыбнулся. Это преимущество делало ему сто очков вперёд, а потому стало острой необходимостью увести его подальше от шумихи.
Распихивая локтями людей, он ловко петлял в толпе.
– Тефлисс, я наперехват! – агент показал рукой направление и в голове тут же выстроился план вытеснения преступника на нужный переулок.
Чисто теоретически могло сложиться очень удачно, но Тефлисс зарёкся усердней заняться своей выносливостью, потому что погоня вышибала дух. А ведь думал, что в нормальной форме – раздутыми рельефами, конечно, не обладал, но на дальние дистанции мог бежать на зависть долго без сбитого дыхания. Метальщик же будто и человеком не был – рвал темпы с быстрого на запредельный, петлял, чуть ли не по стенам бегал и прыгал без шеста так, словно с ним.
– Ну вот…. И шест. – выругался Тефлисс, когда преступник выбил бамбуковую опору у ярмарочного ларька. И вроде всё шло по плану, но вдруг показался жандармский мундир – такой отчаянно знакомый в совокупности с осанкой, – С дороги, Брайан! С дороги! – голос подвёл, не прогремел так, как должен. Виктор понимал, что может случиться непоправимое и оттого отчаянно махал руками в надежде, что подчинённый послушается, но не тут-то было.