Страница 20 из 43
– Это подождет, – отмахнулся Далтон. – Сначала вам нужно отдохнуть.
– Не изображайте из себя заботливую няню, – огрызнулась Фэйф. – Я не инвалид.
Не успев произнести эти слова, Фэйф тут же пожалела о них. Она вдруг ощутила смертельную усталость. Как раз в этот момент ребенок толкнул ее ножкой, напоминая, что о нем она должна думать в первую очередь.
Фэйф направилась к лестнице.
– Ладно, пойду прилягу.
Далтон с удивлением смотрел вслед поднимающейся Фэйф, не понимая столь быстрой смены ее настроения.
Ничего, совершенно ничего. Фэйф отложила очередную газету в растушую стопку на столе.
– Конечно, нам было бы легче, знай мы, что именно нужно искать.
Далтон тоже так считал, но не ответил. Слова застряли у него в горле, когда он наткнулся на имя Ричарда Кроуфорда в одном из номеров, посвященном празднованию Дня независимости в Ту Оукс. Его глаза налились ненавистью, когда он читал, как Кроуфорд гарцевал на лошади перед жителями Ту Оукс, открывал черепашьи бега для детей, принимал участие в проведении праздничного обеда и раздавал порции барбекю горожанам. Да Далтон скорее бы умер от голода, чем принял еду из рук этого мерзавца.
Он надеялся, что Кроуфорд не приедет сюда в этом году – до Четвертого июля осталось всего несколько недель. Хотя скорее всего сенатор приедет, потому что он вырос в этом округе и любил изображать из себя местного героя. Может, к тому времени дело Фэйф будет улажено и он покинет Ту Оукс, потому что не сможет смотреть на человека, убившего его жену, и чувствовать свое бессилие отомстить.
Далтон рывком сложил номер и положил в стопку просмотренных газет.
– Здесь тоже ничего.
В последних выпусках «Реджистер» они надеялись найти хоть что-нибудь, что навело бы их на след убийцы Джо Хиллмана. Начав с январских выпусков, Фэйф и Далтон просмотрели все номера за последние полгода. Искать в более ранних выпусках не имело смысла, но и в последних им не попалось ничего, что могло бы заставить кого-нибудь пойти на убийство.
Но даже наткнувшись на что-то подозрительное, думал Далтон, они бы все равно не сумели связать это с убийством Джо Хиллмана и взрывом в редакции.
Если только, вдруг пришло ему в голову, Фэйф, сама не зная о том, не напечатала что-нибудь, что испугало убийцу. Уже после смерти отца.
Дьявол. Эта мысль показалась ему не лишенной смысла.
– А какие материалы появились в газете после смерти вашего отца?
– Номера, выпущенные начиная с января, в книжном шкафу, на третьей полке. – Фэйф посмотрела на часы. – Мы просмотрим их позже. – Она поправила неровную стопку газет на столе, затем потянулась к телефону и включила автоответчик. – Заседание городского совета начнется через полчаса.
– То есть?
– То есть мне нужно подняться и переодеться – не могу же я пойти в том, что на мне сейчас.
– А зачем вообще туда ходить?
– Мы всегда пишем отчет о заседании для газеты. Обычно этим занимается Дэвид, но сегодня он занят, и я его подменю.
– У вас был тяжелый день. Вам лучше…
– Если не хотите идти со мной, так и скажите.
– Правило номер один…
– Я никогда не выхожу без вас. Я помню. Так что пошевеливайтесь, Макшейн. Я буду готова через десять минут.
– Судя по всему, вы не останетесь дома даже ради вашей безопасности.
– Мой отец получил пулю в лоб именно здесь, – возразила Фэйф.
Далтон не нашел что ответить.
Через десять минут они вышли из дома.
Ежемесячное заседание городского совета Ту Оукс стало для Далтона откровением. Ему никогда не приходилось видеть ничего подобного. Во многих отношениях городские собрания в провинции не отличались от заседаний советов крупных городов, разве что количество присутствующих было гораздо меньше. Но мэрия Ту Оукс была заполнена до отказа.
Первым в повестке дня стоял вопрос о назначении нового шефа полиции. Чарли Маккомис сидел на последнем ряду и бубнил, что не хочет оставаться на этом посту.
Но вскоре обсуждение взрыва в редакции «Реджистер» вытеснило остальные проблемы. Жители города тяжело переживали этот акт вандализма.
– Что предпринимает ФБР? – спросил мужчина, которого Далтон видел за стойкой портье в «Космополитен-отеле».
– Ведет расследование.
Ответ Чарли вызвал недовольные смешки. «Интересно, – подумал Далтон, – догадывались ли люди, что на последнем ряду сидит агент ФБР и внимательно наблюдает за ходом собрания, чтобы потом доложить о нем начальству?» Далтон усмехнулся, представив лицо Миллера, когда он выслушает отчет фэбээровца.
– Сколько же им нужно времени, чтобы найти мерзавца, чуть не убившего Фэйф и взорвавшего редакцию? – послышался другой голос.
– В самом деле, сколько?
– Это дело рук Неизвестного, да?
Десять человек заговорили одновременно, причем каждый сообщал все, что знал о Неизвестном.
– Уж лучше он, чем банда террористов, поджегших цистерну с дизельным топливом в Оклахома-Сити.
– Да, тогда наш город просто взлетел бы на воздух.
– Я слышал, ФБР обещало миллион долларов за поимку Неизвестного.
Мэр постучал молоточком по столу, призывая горожан к тишине и порядку.
– Сейчас мы должны обсудить проблему нехватки кадров в полиции. Давайте не будем отвлекаться.
Однако по этому поводу было сказано немного, так как люди потеряли всякий интерес ко всему, что не касалось взрыва.
Следующей темой обсуждения, вызвавшей горячие споры, был вопрос о том, стоит ли устанавливать светофор на Мэйн-стрит. Слушая выступавших, Далтон из последних сил сдерживал улыбку. Он взглянул на Фэйф, но она склонилась над блокнотом, и упавшие пряди волос заслонили ее лицо.
– Нам нужен светофор, – взял слово высокий мужчина. – Движение на Мэйн-стрит стало слишком оживленным. Грузовики мчатся, не снижая скорости, да и подростки гоняют на родительских машинах. Надо поставить светофор, пока не случилось несчастье.
– Мы не нуждаемся в светофоре только потому, что вы не можете заставить своего сына соблюдать дорожные правила и ездить медленнее, – выкрикнула солидная дама на первом ряду. – Не давайте своему Гарри машину, Мартин, и нам не придется тратить столько денег из казны на никому не нужный светофор.
Далтон кашлянул, чтобы скрыть смех, рвавшийся наружу, и тут же получил от Фэйф пинок локтем в бок.
– Тише, – прошептала она. – Это очень серьезная тема.
Но когда она подняла лицо, ее глаза смеялись.
Постановили, что из-за нехватки денег со светофором придется подождать, и развернулась дискуссия по поводу празднования приближающегося Дня независимости. Фэйф делала записи, но, поскольку она состояла в организационном комитете, ей часто приходилось отвечать на вопросы.
Фэйф, несомненно, любили и уважали в городе. Когда она высказывала свое мнение, люди внимательно ее слушали. Когда она вызывала добровольцев, поднимались десятки рук. Стоило ей нахмуриться, шум в зале прекращался. Удивительно, какое влияние эта маленькая хрупкая женщина имела в Ту Оукс.
– Собрание организационного комитета состоится завтра вечером, – объявила Фэйф. – Нам все еще нужны помощники в подготовке праздника, так что прошу желающих приходить к семи часам в зал для собраний Первой баптистской церкви.
Далтон сидел рядом с Фэйф на откидном стуле в конце ряда. По окончании собрания Фэйф замешкалась, убирая блокнот в сумочку. Перед ними остановились три седые леди, которых Далтон запомнил, – это они выходили из «Линкольна», остановившегося напротив парикмахерской в день его приезда в Ту Оукс.
– Фэйф, дорогая, мы не ожидали увидеть тебя здесь сегодня, – сказала одна из дам в голубом спортивном костюме и ярко-розовых кроссовках. Ее участие казалось искренним, но испытующий взгляд сверлил Далтона.
– Ты в порядке? – спросила вторая, также переводя взгляд с Далтона на Фэйф и обратно.
– Да, спасибо, Виола. Венита, Верна, рада вас видеть.
Они поболтали несколько минут, причем Далтон оказался под обстрелом трех пар глаз. Наконец одна из женщин – Далтон не смог запомнить, кого как зовут, – подбоченившись, недовольно сказала: