Воля камня

Через какое-то время Марох увидел склеп. Большой каменный склеп, по всей видимости, фамильный, где спали вечным сном члены какой-то семьи нуворов. Такие склепы обычно устраивались глубоко под землёй, поэтому там всегда горели факелы – окон там не было. В этом склепе было немного не так – Марох не увидел ни одного факела, но, несмотря на это, там не было темно – по склепу был разлит странный зеленоватый свет, какой не могли создать ни факелы, ни свечи. На площадке перед лестницей стояла женщина – красивая молодая женщина с распущенными по плечам густыми чёрными волосами в лёгком белом платье – Марох невольно засмотрелся на пышную грудь. Должно быть, женщина была нуворой, платье было сшито из лёгкой полупрозрачной ткани, очевидно, дорогой, в несколько слоёв. Простолюдинкам такое не по карману. Странно было видеть такую красавицу в склепе, но странным было не только это. Присмотревшись, Марох заметил взгляд женщины – жёсткий, холодный, молодые женщины так не глядят… И это была не единственная странность – чем больше Марох смотрел на неё – красивую молодую женщину, тем явнее становилось нехорошее чувство в душе. Что-то не так. С ней что-то не так.

Перед красивой нуворой стояла вторая женщина – пожилая простолюдинка. Она что-то говорила первой, но слов Марох не слышал. Хотя и без слов было очевидно, что простолюдинка обращается к молодой нуворе с просьбой, а молодая нувора даёт простолюдинке какие-то распоряжения. В течении всего этого разговора Марох чувствовал магию камня, нувора делилась его силой с простолюдинкой.

Марох попробовал посмотреть на женщин магическим зрением. Это был шок. Казалось, сердце остановилось. Простолюдинка… в ней Марох не заметил ничего необычного. Но нувора… живая и мёртвая одновременно. Марох всматривался, пытаясь понять, как это возможно, а сердце набатом стучало в ушах. Живая, но окутанная аурой смерти… Поверхность нетшталя подёрнулась рябью – при работе с нетшталем нельзя было давать волю чувствам.

После этого случая Марох ненадолго прервал свою работу с нетшталем, и стал проводить долгие часы в университетской библиотеке. Он пытался понять, что может представлять собой эта нувора – живая и мёртвая одновременно. Но книги по южной магии не содержали ответ на это вопрос. Южная магия не работала со смертью, максимум – среди южных магов были те, что мог считать информацию о смерти с трупа, если смерть наступила недавно. Такие способности были подобны способностям Мароха. Но если считать информацию о смерти могли лишь немногие, то видеть ауру смерти могли все маги – она оставалась на трупе несколько дней, в каких-то случаях больше, в каких-то меньше: как правило, больше если смерть наступила внезапно, когда человек был ещё полон жизни, строил планы, к чему-то стремился, меньше, если человек умер своей смертью от старости или после продолжительной болезни. Но та нувора была жива – Марох видел свечение везде, где оно должно быть у человека – маги юга называли это энергетическими центрами. Немного странным было то, что свечение было одинаковым во всех центрах, нигде не больше и не меньше, тогда как, в большинстве случаев, какие-то центры были развиты сильнее.

Не найдя ответа, Марох решил, что проще всего будет начать с простолюдинки, и начал задавать нетшталю вопросы о ней. Ему повезло: когда он в очередной раз попросил нетшталь показать её, он увидел её идущей мимо гостиницы «Гордость Остона» (Остон – крупный город в Нэрстане), это было главным. Попробовав ещё несколько раз, он увидел простолюдинку на пороге явно нуждавшегося в ремонте бедного дома, беседующей с девушкой-подростком, так же простолюдинкой. Бедный квартал… Такие есть в каждом городе… Нувора могла бы быть и пощедрее со своей помощницей…Если, конечно, могла.

На следующий день Марох двинулся в путь: изматывающее ожидание и поиски были в прошлом, настало время действовать. Он хотел поскорее покончить с этой историей и вернуться к своим планам.

Через несколько дней после того, как Марох стал стражником в замке Веллар, оставшись вечером один в своей тесной комнатке, он решил заглянуть в нетшталь.

Он осторожничал. Только убедившись, что все шаги и разговоры в коридоре для слуг стихли и подождав ещё какое-то время, Марох достал нетшталь из-под половиц, положил его на маленький столик, встал над ним и сосредоточился. Он стоял, мысленно вспоминая всё, что уже знал о камне… Вопрос пришёл сам собой. Марох сделал надрез на пальце, капля крови упала на гладкую как стекло зеркальную поверхность, и по ней прошла первая волна ряби. Работает. Эта мысль скользнула по самому краю сознания, и Марох тут же прогнал её, опасаясь, что это собьёт концентрацию. А бурление жидкости, тем временем, стихало и поверхность темнела. Марох наклонился ниже, он почти не дышал. Поверхность начала темнеть, затем темнота окружила его, и он снова увидел камень. Его сияние словно слегка пульсировало в такт издаваемым им ударам. Над камнем он заметил что-то ещё, чего он никогда не видел раньше. Это было похоже на нить, запутанную в причудливый узел. Синяя, отливающая зелёным, она тоже словно имела какое-то своё внутреннее свечение. Сверху из узла выходили семь отдельных нитей того же цвета. Марох попытался проследить, куда они ведут, но нити распадались слишком широко, тогда он выбрал одну – первую. Он попытался проследить, куда она ведёт, но вдруг картинка перед его глазами сбилась, начала дрожать, затем картинки замелькали так, что он едва успевал за ними: он слышал женский крик, повторявшийся снова и снова, будто эхо, отражаемое стенами: «Ты будешь проклята!», видел двух девушек, стоящих у окна, одна из них ударила другую по лицу, видел пожилую женщину, видимо, нувору, сидящую в кресле перед растопленным камином, но сжавшуюся, будто от холода, затем он видел небольшое дерево, по которому стекала чёрная вязкая жидкость, а из него как будто просвечивало лицо пожилой женщины, которую он видел сидящей у камина. Удивление, ужас и отвращение были слишком сильными – концентрация сбилась, поверхность нетшталя стала светлеть, по ней пошли волны.

Несколько секунд Марох стоял, опираясь на стол, и пытался отдышаться. В голове звенел только один вопрос «Что это?».

В тот вечер Марох не повторял ритуал – он устал и был слишком взбудоражен, сконцентрироваться не получилось бы. Какое-то время он ещё сидел в кровати, пытаясь привести мысли в порядок и найти связующее звено в свалившемся на него нагромождении фактов, но ничего не получалось. Окончательно устав и запутавшись, Марох погасил свечу и лёг в постель. Он довольно быстро впал в какое-то забытьё, в котором мысли о камне и увиденном носились хороводом в его неокончательно отключившемся сознании. Заснуть глубоко ему удалось только во второй половине ночи. Проснулся Марох не выспавшемся. Всё ещё перебирая в голове то, что он увидел в нетштале накануне, он вышел на дозорную стену, а через несколько часов, когда проснулись нуворы, в замке разразилась буря.

Марох стоял в дозоре уже несколько часов, когда на дозорный ход поднялся сам нувор. Он был зол и, видимо, чем-то обеспокоен. Едва поздоровавшись со стражниками, он забрал половину дозора для обыска замка – пропала нувора Миэлла. Оставшиеся стражники объяснили Мароху, что нувора Миэлла – тёща нувора Хестона, мать его жены. Марох ещё ни разу не видел её, так как работал в замке недавно, но при этих словах картины, виденные им в нетштале вечером накануне, словно ожили у него перед глазами. Он никогда не видел пожилую нувору, но готов был поклясться, что в нетштале он видел именно её. Стражники заметили, как он побледнел.

– Что, испугался? – добродушно смеялись они, – не боись, ничего страшного не случилось. Нувора хворала в последнее время, у стариков такое бывает, память подводит… Моя мать…

Дальше Марох слушал вполуха, почему-то его не оставляло ощущение, что случилось что-то страшное. Так и было. Когда он сменился, его попросили помочь ещё раз обыскать замок – пожилая нувора так и не нашлась, а, между тем, уже настало время обеда. И было понятно, что, если больную пожилую женщину не смогли найти бывалые стражники, знавшие этот замок как свои пять пальцев, случилось что-то серьёзное и, возможно, дальнейшие поиски не имеют смысла.