Химия Ее Величества

– Богданыч, ты, как всегда, вовремя, – пропыхтел Ермилов, прижимая ухом сотовый к плечу. – Чего нарыл?

– Да как тебе сказать? – голос у Славки был пьяненький и довольный. – Я тут во Владике зависаю.

– Я уж слышу, – со скепсисом, но порадовался за друга Олег. – Богданыч, а если ближе к насущным проблемам?

– Думаю, тебе стоит приехать. Поговорить тут с человеком, – намекнул Славка, и его голос больше не звучал так уж нетрезво – Богданов секунду назад переигрывал. Чтобы его напоить, а тем более свалить с ног, надо было о-очень постараться.

«Гостеприимный Кавказ надвигается на меня с неумолимостью, – подумал Ермилов, взглянув на билеты. – До конца недели еще время есть. Успею, если подскочить на денек в Северную Осетию. Туда и обратно. Еще не факт, что придется ехать затем и с Горюновым. Большой вопрос, как ко взаимодействию с Горюновым отнесется Плотников».

– Слав, а ты уверен, что мне стоит затеваться с командировкой? Ты серьезного человека нашел?

– Не доверяешь? – забасил Богданов. – Вот я иногда жалею, что пуп надрывал, когда тебя раненого вытаскивал из-под огня.

– Не гуди! Приеду.

– Завтра тебя жду, – уточнил Вячеслав.

– Ты ошалел? Когда я успею? – Олег почесал макушку и махнул рукой: – А леший с тобой! Жди. Только не думай, что мы сможем предаться разгульной жизни и наслаждаться кавказскими застольями.

– Ха! – ответил на это Богданов и прервал связь.

– А почему Магас? – Олег сонно щурился на огни за окном автомобиля. – Наш Евкоев из Владикавказа.

Богданов сам вел черную «БМВ». Ему, как проверяющему из министерства, тут всячески благоволили.

– Так у него же родственники там и друзей полно, – Славка оборачивался на сидящего на заднем сиденье Олега. – Пригороды Владикавказа ингуши считают своей территорией. Да там их много. Ты же чекист, должен на два метра под землей видеть!

– На дорогу смотри! Тут тебе не Москва. Они тоже на дорогу не смотрят. А потом перестрелка начнется. Ни твоя, ни моя ксивы не спасут. Надеюсь, мы не посреди ночи в Магас отправимся?

– Можем. Тут езды около часа. Но лучше с утречка. Ты же в местном УФСБ должен показаться.

– Вообще-то, стоит, – кивнул Ермилов.

Он всегда трудно адаптировался к новой обстановке. Еще утром был в дождливой Москве, бегал по кабинетам дома-два, оформлял командировку, одобренную Плотниковым, связался с Северо-Кавказским УФСБ, известив о своем прибытии. А теперь уже за окном машины темные силуэты гор Скалистого хребта, жара даже сейчас, ранним южным вечером, порожистый Терек, подсвеченный фонарями вдоль набережной. Усиленный динамиками мелодичный призыв муэдзина к молитве, доносившийся из мечети.

Ермилов успел в Москве только заскочить домой, собрать вещи, благо на служебной машине подвезли, и полчаса отдохнуть, если это можно назвать отдыхом.

– В цирк! Ты же обещал! – прыгала по комнате Наташка, пока он прилег перед дорогой, чтобы собраться с мыслями.

Хвост из рыжих лисьих волос взлетал у нее над головой, когда Наташка оглушительно приземлялась на многострадальный паркет, и оседал на узенькие плечи, когда она снова подскакивала.

Древний, дряхлый Мартин возмущенно крутил головой от производимого девчонкой шума, выглядывая со своего собачьего диванчика, стоящего в спальне между балконной дверью и трюмо.

– Я уже старый для цирка.

– Ну я же не прошу тебя там выступать! – надулась Наташка.

– Сходи с братом, – зевнул Ермилов, пытаясь вспомнить, чем он руководствовался двенадцать лет назад, когда произвел на свет эту рыжую, наглую (похлеще Петьки в его юные годы) бестию.

Ему очень хотелось побыть в тишине, а не вздрагивать под щелчки шлепанцев об острые розовые Наташкины пятки, издающие звук кастаньет. Она все еще скакала на месте от переизбытка энергии.

Потом он мчался в аэропорт, а в ушах все еще звучали эти ритмичные щелчки…

Богданов зарулил на стоянку около здания гостиницы «Владикавказ» с улицы Коцоева. В огромном вестибюле пол в большую бело-зеленую кафельную клетку вызвал у Ермилова чувство подавленности. Слишком уж все монументально. Этажей десять – довольно большая гостиница и плотно заселенная в летний сезон. Номер оказался вполне приличный, немного в советском духе. В темноте вид из окна не впечатлил – редкие огни и словно бы лес, что ли, впереди. Терек только угадывался, давая отблеск от луны и фонарей.

Ермилов разочарованно задернул шторы, собираясь завалиться на просторную кровать и выспаться перед завтрашними делами. К вечеру он должен был вернуться в Москву, как велел Плотников. Петр Анатольевич не любил надолго выпускать сотрудников из своего начальственного поля зрения. Сам всегда динамично работал и того же требовал от подчиненных.

Он вообще уже начал проявлять недовольство, что Ермилов так долго отрабатывает информацию по этой справке.

– Олег! – в номер заглянул Славка с обиженным выражением лица, держа в здоровенной лапище бутылку водки за горлышко. – Ты что, всерьез собрался дать храпака? А еще друг называется.

– Ты ошалел? Предлагаешь мне завтра явиться в Управление, «дыша духами и туманами»? Лучше расскажи, что ты тут добыл для меня?

Богданов с унылым лицом бухнул бутылку на журнальный столик и сел напротив Олега в кресло. Кресло жалобно крякнуло под его массивным генеральским телом.

– Скучно с тобой стало. Подай мне стакан. Я буду пить в одиночку. Если что, мой номер соседний – отнесешь мое бездыханное тело туда.

– С чего это ты собрался так упиться? – Ермилов насмешливо смерил взглядом бутылку водки. – Этой мензурки тебе не хватит. Рассказывай, – он хлопнул ободряюще Богданова по могучему колену. – Если ты меня вызвал сюда только за этим, – Олег звонко щелкнул по горлышку бутылки, – я на тебя Люську натравлю.

– У Евкоева в Магасе есть двоюродный брат. Мне сказали, что он будет с нами откровенен и у него зуб на брата.

Богданов чего-то недоговаривал. Он закурил, к неудовольствию Олега, и с тоской поглядел на бутылку.

– Куражу в тебе нет, Олег Константиныч. В прокуратурке ты был повеселее, попроще.

– Не бухти! Они тут друг друга не закладывают, тем более властям. Почему вдруг брат решил пооткровенничать?

– Завтра поймешь, – отмахнулся Богданов. С зажатой в зубах сигаретой, захватив бутылку, он удалился к себе в номер.

Явление страждущего Богданова согнало сон с Олега. Он достал из сумки ноутбук. Еще в Москве записал несколько файлов на свой компьютер, чтобы почитать в самолете. Но в полете просто-напросто уснул: была сильная турбулентность, и его укачало.

– «Белые каски», – пробормотал он, – как строители гуманного общества, что ли. Все в белом. Только руки по локоть во лжи, хлоре и зарине и видеокамера на боку. Карикатура какая-то. «Белые каски» – как белый флаг, который в данном случае выбрасывают не для того, чтобы вести переговоры или сдаться, а для того, чтобы влезть в зону боевых действий и устроить провокацию.

«Вот и основатель этой гуманитарной конторки. Джеймс ле Мезюрье – бывший офицер британской армии. За его плечами – Босния, Косово, Ирак, Палестина и Ливан. «Оставив» армию, он стал наемником одной из фирм, связанных напрямую с Blackwater Academy. При этом частная военная компания (ЧВК) «Черная вода» была создана тоже бывшим офицером, но американским. В 1997 году. Накануне событий на Ближнем Востоке. Ирак и далее везде.

Став одним из наемников, Мезюрье, вероятно, создавал себе имидж головореза, чтобы привлекать под свои знамена людей беспринципных, намеренных сеять хаос вокруг себя, а Мезюрье, вернее, те, кто за ним стояли, люди из МИ6, возглавили бы этот хаос и грамотно направляли его, в данном случае против правительственных войск Сирии, против сирийцев. Ведь арабов англичане ни во что не ставили, как и все народы Африки и Ближнего Востока.

Ермилов попытался представить себя на месте этого Мезюрье. И в подобном умозрительном допущении возникала нестыковка психологического толка. Окончил Джеймс Королевскую военную академию в Сандхерсте, а затем вдруг, наплевав на годы непростой учебы и службы, стал просто наемником, рискующим головой ежедневно. Только из-за денег? Идеи в такой «работе» нет и быть не может. Психические отклонения? Может, садист он? Искатель приключений?