Фатум

Неджи поднялся, хмуро и тяжело посмотрел на нее и вышел. Хината дрожала с ног до головы. Что она сделала не так, что все стало таким? Что она сделала не так, что ее любимый брат стал таким?

И самое ужасное, что несмотря на весь страх и горечь, ее кожа горела там, где ее касался Неджи, а тело ныло от страшной темной жажды. Она все еще хотела его. После всех ночей с Кибой, после всех их совместных оргазмов, после того как она, тихая скромница, научилась делать минет, так, что у Инудзуки срывало крышу. После всего этого рядом с Неджи Хината продолжала чувствовать себя девчонкой, которую одолевают бешеные гормоны. Девчонкой, которая дрожит от страха и боится того, что мужчина откровенно хочет ее.

Она хотела бы сказать кузену «да», но не могла согласиться на то, что он предлагал. Быть тайными любовниками, презираемыми всеми, постоянно бояться, что их раскроют. Гадость! Хината не могла пойти на такое. Да и то, как он поступил с ней, жгло обидой и откуда-то взявшейся яростью. Хината была зла на Неджи, но противодействовать так и не решилась.

Утром она уехала на работу, обменявшись с Неджи сухими приветствиями за завтраком. Вернулся Хиаши, жизнь снова потекла обычным чередом. Киба подкараулил ее около выхода из офиса, и Хината, полная ужаса, вынуждена была лепетать что-то об отце и своем страхе перед ним. Инудзука не отступал, он почти готов был увезти ее силой, отчаянно призывал бросить все и быть с ним. Горькое «люблю» обожгло Хинату так, что захотелось зажать уши ладонями.

- Что здесь происходит? – раздался голос Неджи. Киба замер, глядя на него. Под пронзительным холодным взглядом кузена Инудзука выпустил руку Хинаты. Это стало концом. Потом еще были какие-то слова, кажется, он кричал ей что-то, кричал на Неджи, а тот отвечал холодно и надменно, но Хината уже ничего не слышала и не понимала, полуживая от ужаса и неловкости. Мужчины обменялись холодными тлеющими яростью взглядами, и Хината прочла на лице бывшего любовника тень догадки. Киба отступил. Он понял, бездоказательно и не озвучивая вслух свою теорию. Инудзука засунул руки в карманы куртки и ушел.

- Садитесь в машину, – сказал Неджи. Его тон, подчеркнуто приказной, резанул Хинату как ножом. Она попятилась, и тут же предплечье сдавила железная хватка. – Живо! – рыкнул Неджи и, пользуясь безлюдностью парковки, засунул ее на заднее сидение автомобиля. Хината от обиды и шока вся дрожала. Никогда с ней не обращались так грубо. Если и бичевали, то только словом, а от пальцев Неджи наверняка останутся синяки. Кузен молча смотрел на пролетающие мимо улицы.

- Я не твоя вещь, – тихо, но веско произнесла Хината. Неджи повернулся и посмотрел на нее. Нажал кнопочку, и между ними и водителем выросла перегородка. Хината была так зла, что даже не насторожилась. Неджи пододвинулся ближе, Хината даже не подумала отступать. Он протянул руку и коснулся ее лица. Хината ударила его по ладони, отбрасывая ее прочь. Неджи схватил ее за волосы, запрокидывая голову назад. Хината от боли и ярости стала бить его, куда придется. Несколько секунд они боролись в тесноте. Хината отчаянно колотила Неджи кулаками, локтями, коленками, но все это было похоже на попытки проткнуть камень столовой вилкой.

Через несколько яростных ударов, Хината оказалась в железном кольце рук кузена, прижатая к его твердой груди.

- Пусти меня, – процедила Хината в лацкан его пиджака.

- Шшшш, – мягко отозвался Неджи, поглаживая ее волосы. – Ты не моя вещь, Хината. Глупая… Ты просто моя. Моя, понимаешь?

Хината впервые в жизни страстно хотела разорвать объятия Неджи. Никогда еще они не были ей мучительны, как сдавливающие решетки камеры. Этот мягкий покровительственный тон, что так успокаивал ее в детстве, внезапно стал противен и невыносимо оскорбителен.

Хината повернула голову и укусила ладонь Неджи, которой он гладил ее щеку. От неожиданности кузен вздрогнул. Хината оттолкнула его и мигом отползла к самой дверце машины.

- Не трогай меня, – дрожа проговорила девушка. – Не прикасайся! Не трогай! Не прикасайся!! – как заведенная повторяла Хината. С лица Неджи схлынули все краски. – Нет – слышишь? Нет, я сказала! Нет! Не будет так, как ты хочешь, ясно! У меня тоже есть характер, Неджи!

Машина мягко остановилась. Неджи холодно улыбнулся.

- Конечно, есть. Разве я когда-нибудь говорил обратное? Признаться, я надеялся, что объектом его проявления вы выберете кого-то другого, – печально сказал кузен и вышел на улицу. Хината тут же почувствовала вину за свою вспышку. Сколько лет Неджи защищал ее, сколько раз он выслушивал ее жалобы, сколько часов провел с ней над книгами, пытаясь разъяснить непонятные места. Сколько раз она смеялась до слез, когда он прохаживался над какой-нибудь глупостью, что она сморозила перед Хиаши.

- Н-неджи… - чуть не плача позвала Хината, но кузен не услышал, стремительно поднимаясь по ступенькам в дом.

За ужином Хината уткнулась в свою тарелку, в пол уха слушая разговор отца и Неджи. Иногда она поднимала глаза на кузена, желая поймать его взгляд и сказать ему без слов, как она сожалеет, но Неджи старательно избегал ее глаз.

Когда дом погрузился в тишину, Хината не помня себя от жгучей вины и страха потери, крадучись дошла до комнаты Неджи и тихонько-тихонько постучала. Ей не ответили. Хината медленно повернула ручку и зашла внутрь. Из ванны доносился шум воды, постель была расправлена. Поверх покрывала лежал ноутбук – вечный спутник занятого бизнесмена Неджи – и две папки с выглядывающими краями листков.

На тумбочке стояло фото Неджи с родителями, на подоконнике причудливые статуэтки которые он привез из поездки в Перу. Все тут было знакомо, все было по старому. Как в те времена, когда Хината забиралась сюда и ласкалась о бок кузена, как котенок.

Неджи вышел из душа, растирая волосы полотенцем и замер, глядя на нее. Хината должна была бы смутится, но за вечер она так измучалась мыслями, что обидела его, оттолкнула его навсегда, что даже не подумала краснеть или падать в обморок. Вместо этого она рассматривала тело кузена. Она видела его и раньше почти обнаженным. Они вместе плескались в бассейне, ездили на море, загорали в шезлонгах. Но видеть Неджи совершенно обнаженным вот так в его комнате среди привычных домашних вещей Хинате не доводилось. В тот раз, когда они торопливо ласкали друг друга на ее постели, Хината от дурмана возбуждения не помнила толком ничего. Только свои ощущения от его рук и губ, только чувство наполненности и единства, когда он взял ее.

Неджи был красивым. Очень даже. Гладкая кожа чуть порозовевшая после душа, длинные влажные волосы, поджарое сильное тело, почти без растительности. Хината смотрела на него не в силах отвести глаз. Взгляд оценил грудную клетку, тяжело вздымающуюся от дыхания, скользнул по плоскому животу и уперся в пах. Темные волоски вокруг члена, сильные узкие бедра. Хинату чуть не скрутило от нахлынувшего желания. Неджи был таким красивым, таким желанным. Хината страстно захотела, чтоб он прикоснулся к ней хоть кончиком пальца, хотя бы дыханием пощекотал висок. Сказал что все хорошо, снова назвал ее глупой этим покровительственным тоном. Обнял и спрятал ото всех.

Кузен молчал и не шевелился, позволяя разглядывать себя. Хината шагнула к нему, заламывая руки.

- Неджи… Прости… Я не хотела… - зашептала Хината, приближаясь к нему. Неджи поднял руку. Хината улыбнулась, думая что сейчас он как обычно потреплет ее по волосам или погладит по щеке. Вместо этого пальцы уперлись ей аккурат между ключицами, не давая приблизиться.

- Неджи! – умоляюще всхлипнула Хината. Кузен легонько оттолкнул ее прочь.

- Вам лучше уйти, Хината-сама, – холодно отрезал он.

- Прошу тебя! – всхлипнула Хината – Не надо! – Хината и сама не понимала, о чем просит. Она схватила руку Неджи и жадно прижала к своей щеке. – Не надо, пожалуйста!

Неджи вырвал руку, схватил Хинату за запястье и безжалостно вышвырнул в коридор. Дверь за ней мягко закрылась, щелкнув замком.

Она запаниковала. Ее единственный верный друг, ее любимый брат, ее желанный мужчина. Неджи был всем, и он вышвырнул ее прочь, потому что она оттолкнула его, не захотела быть с ним, накричала на него и велела не прикасаться к ней.