Страница 10 из 14
Защита от сомнений в себе – столь же важный инструмент для ведьмы, как и вера в себя. Одно дело – быть уверенной в себе среди друзей, в уютном окружении собственного жилища, но эту самоуверенность нужно герметично защитить в борьбе со случайными обстоятельствами. Ее не должны поколебать ни чуждое окружение, ни агрессивные расспросы, ни общинное пламя. Наши сестры и братья, которых сжигали, топили, вешали, ломали и крушили, знали, как держаться за свои убеждения в любой ситуации, подобные которым, надеюсь, никогда не придется пережить нам. Христианские мученики были также одарены невероятной духовной и психологической крепостью. Все, кто держался за свою веру в невзгодах, усвоили урок, известный каждой ведьме, – урок психической и духовной самозащиты. Душа, которая идет по жизни и входит во врата смерти в полной целостности, воистину бессмертна, какая бы вера ни подвигла ее на это.
Ведьмы издавна преподносятся как символ совершенной безнравственности. Всем нам известны искаженные образы, навязанные Ремеслу христианством и исламом: ведьма целует зад козла, колдовские оргии. По счастью, есть множество белых ведьм – особенно в Америке, но и в Британии и Германии, – которые улучшают отношения с общественностью, демонстрируя абсурдность подобных заявлений. Да, всегда есть психи или группы психов, которые удовлетворяют свои извращенные потребности и дают тому определенное название (к примеру, сатанизм или колдовство), но это, безусловно, не имеет никакого отношения к Ремеслу как к практике в целом. Мы же не обвиняем всех христиан в том, что они возглавляли охоту на ведьм? Не считаем всех католиков инквизиторами? Не полагаем, что каждый последователь ислама лично ответствен за многие зверства (по отношению к женщинам они продолжаются), совершенные во имя Аллаха? Конечно, нет. Мы пытаемся быть светочами в мире тьмы. Мы видим духовную суть в любой вере и уважаем ее. Когда нас обвиняют в таких безумствах, как поклонение козлу, мы спокойно отвечаем, что этот образ восходит к Пану, символу всех полубогов и природы, и да, мы ценим природу, но, черт побери, не целуем чьих-то ягодиц. Быть может, Кроули и его телемиты этим и занимались, но это другая история. Их целью было противостоять неврозам, которые являются еще одной формой безнравственности – преступлением против самого себя.
Образ оргий связан с наследием Пана и Дионисия и имеет отношение скорее к шалостям древних греков, нежели к поведению любого уважающего себя ковена из тех, что я знала. Поскольку ведьма неразрывно связана с природой, часто считается, что она следует законам диких зверей: совокупляется по первому порыву (хотя не только в определенное время года!) и, боже упаси, даже неподобающе, с другими видами и так далее. Очень неприятное представление, безусловно порожденное отбросами средневекового воображения. Сценарии «Ада» Иеронима Босха прекрасно суммируют распространенные представления о ведьмах, как и старухи на картинах Гойи.
Да, ведьма и маг используют сексуальную энергию для ритуалов. Это самая сильная энергия, которой мы обладаем; глупо было бы игнорировать ее. Такова основа жизни, всего творения. Артисты, художники и даже ученые направляют ее, сублимируя – в девяти случаях из девяти – во вдохновение. Ведьма принимает свои естественные желания без тени страха или вины и посылает энергию в свою магию. Это вдыхает жизнь в любые чары. Сексуальный трепет становится астральным ураганом, что сможет перенести ее планы в нужное место, изменять вещи и перестраивать земной план. Вот почему некоторые ковены поощряют сексуальное взаимодействие между членами. (Лично мне это кажется глупым, поскольку тем самым неизбежно заземляется энергия, которая в противном случае «воспарила» бы магически.)
Часто ведьму представляют голой (обнаженной), и когда-то ее считали безнравственной. Да, порой такое случается. Работа в обнаженном виде частично связана с психическим разоблачением, частично это символ единства с природой, а частично – открытое провозглашение того, что мы отказываемся стыдиться собственной телесности. Несмотря на магическую природу существования ведьмы, телесность считается столь же важной: «Кетер пребывает в Малкут, а Малкут – в Кетер». Наша телесность важна как символ определенных энергий, которые нас характеризуют.
Ведьма отказывается пресмыкаться перед неврозами общества, и это еще одна причина ее свободолюбивого поведения. Если она хочет работать обнаженной, чтобы ощутить ветер на коже или почувствовать себя открытой перед Богиней, она так и поступит. Если же она не в том настроении или предпочитает остаться в одеянии, ее никогда не заставят поступить иначе.
Нравственность субъективна, и ведьма устанавливает собственные правила. Ее критерий – личное просвещенное сознание.
Эко-ведьма (и неоязычник)
Я воспою прочную Землю, мать всего, старейшее из всех существ.
Она питает все творения в мире, и всех, кто ступает благими землями, и всех, кто движется морскими путями, и всех, кто летит: все они кормятся на ее берегу. Через тебя, о царица, мужчины благословляются в своих детях и благословляются в урожаях, и в твоей власти даровать средства к пропитанию смертным и отнять их. Счастлив человек, которого ты радуешь своей милостью!
В древних религиях подчеркивается связь между Землей и ее детьми; то же делает и Викка. Виккане и неоязычники стремятся воссоединить человеческое сознание с природой: этот принцип принимался как должное во многих древних культурах, но в наши дни о нем легко забывают. Как указывает Вивьен Моргана Ле Фей, персонаж Дион Форчун в «Морской жрице»,
…боги есть силы, а силы разумны и целенаправленны, они выражение природы Единого. И каково Оно, таково и творение, ведь, как говорит халдейский оракул, «мудрый всматривается в лицо Природы и прозревает там лик Вечного». А человеческая природа… это часть природы, и ты узнаешь многое о Природе и богах, если изучишь ее.
В наши дни многие среды обитания, которые мы считаем естественными, совершенно таковыми не являются: урбанизация оставила в неприкосновенности лишь немногие места. Когда-то задача заключалась в том, чтобы достичь цивилизованности в союзе с природой или в противовес ей, но сегодня нам требуется восстановить контакт с Матерью, которую разрушаем. Мы столкнулись с особой ситуацией, когда, возможно, и росли в окружении естественной или наполовину естественной среды, но совершенно заперты в нашем рукотворном окружении. Конечно, это по-прежнему совпадает с описанием Дион Форчун, в котором все есть психический ландшафт (это справедливо для города, равно как и для леса), но установить языческую связь с природой не всегда легко или возможно. К примеру, я выросла в Нортумберленде (на севере Англии), среди полей и холмов, но тогда чувствовала очень мало связи с ними, поскольку не была едина с ними религиозно: Бог, казалось, жил в церкви (хотя и там я едва ли ощущала божественное присутствие). Больше всего надежд таили рассветы и лунные ночи, когда мир казался преображенным, поскольку в моменты естественной силы запрограммированная антипатия к природным просторам обнулялась. «Простор» всегда представал мне чужим, «реальная жизнь» и тепло хранились внутри, в цивилизованной среде. Лишь покинув дом и обнаружив свободу и магию посреди природы, я смогла по-настоящему ценить ее.
С другой стороны, многие люди в наши дни выросли в городских условиях и не имели возможности поклоняться природе, как это делали языческие предки, и не только поклоняться, но и установить контакт с ней. Мы (как вид) также создали культуру, в которой наука и разум превозносятся над первобытным и интуитивным, хотя на деле оба начала нужно принимать в равной мере. Ведьма стремится воссоединить эти силы. Она работает с землей и уважает и питает ее в ответ. Просто наслаждаясь фазами луны, приливами и отливами, зеленью, что еще можно увидеть в немногих местах, оставленных нам, и осознавая свое влияние на окружающую среду, она отдает что-то взамен.