Страница 41 из 84
— Я думаю, с Севой Бобровым договоримся, — у меня как камень с души упал, и я пожал руку нашему новому наставнику. Ведь вратарь — это особая фигура в команде, со своими странностями и «тараканами в голове», и нельзя к нему подходить со стандартными требованиями, которые годны для полевых игроков. И железо ему тягать нельзя, так как это заметно ухудшает реакцию. И психологическая подготовка своя требуется. Жаль, что я полноценную тренировку вратарей будущего видел только издалека. Всё придётся изобретать на ходу.
После обеда я решил на удачу покормить местную кошачью банду. Ведь с экзаменом мне в какой-то мере повезло. Поэтому я вынес три килограмма мойвы и устроился на крыльце нашего одноэтажного жилого корпуса. Первым выбежал большой чёрный кот. Ему я уже успел дать погоняло — Фокс. И хоть считается, что кошки индивидуалисты, однако после того как мой Фокс замяукал непонятно откуда повылезали и остальные усатые и хвостатые пройдохи.
Неожиданно кормлением банды «Чёрная кошка» заинтересовался проходящий мимо Коля Свистухин:
— Чего ты их это, есть тут заставляешь?
— Худые очень вот и заставляю, — улыбнулся я. — Не порядок, когда на спортивной базе коты не спортивного телосложения.
— Так им в хоккей играть не надо, и если они растолстеют, кто мышей ловить будет? — Очень здраво рассудил центр третьей тройки нападения.
— Логично, — я почесал затылок. — Тогда скажу тебе по секрету, я их кормлю для спортивной удачи, для фарта.
— Ерунда всё это, не верю я, — махнул рукой Свистухин, затем помялся, «стоя над душой» рядом, присел и спросил. — А какого лучше кормить, черного вот этого или этих полосатых?
— Да всех, — я протянул целлофановый пакет с мойвой партнёру по команде.
Вечером всей командой собрались в холле жилого корпуса перед телевизором. Честно говоря, телевизор я ещё из той жизни терпеть не мог. Но так как от коллектива отрываться было не хорошо, то и я устроился на кресле подремать под программу «Время», в которой как всегда рассказывали про битву за урожай, про надои, про выплавку стали и чугуна и про добычу каменного угля.
— Иван, — меня подтолкнул в бок Игорь Чистовский, тряся перед носом несколькими номерами «Советского спорта». — Я всё думаю, как нам выстроить очерёдность выхода пятёрок на лёд? Смотри, в прошлом туре ЦСКА сыграл вничью со «Спартаком», 4: 4. И в первой тройке у них выходили на площадку Викулов, Фирсов, Харламов, а во второй Михайлов, Петров и Котов.
— А как армейцы сыграли в первом туре? — Я взял другой номер спортивной газеты и развернул её на странице, посвящённой хоккею с шайбой. — Обыграли «Химик» со счётом 3: 4. Первая тройка — Викулов, Фирсов, Харламов и вторая Михайлов, Петров и Котов? Странно, зачем Тарасов переместил Харламова в другое сочетание? Разбил свою лучшую ударную силу?
— Ясное дело, с жиру бесится, — брякунл Чистовский. — Эх, нам бы в команду Харламова.
— И ещё Мальцева для полного счастья, — хохотнул я. — Давай поступим так, — я задумался, просчитывая разные варианты в голове. — Против тройки Фирсова выйду я с пионерами. По скорости мы им не уступим, а я ещё добавлю мощи и жёсткости.
— Только никого не поломай, — погрозил мне пальцем Игорь Борисович. — За них сам Леонид Ильич болеет и прочие важные товарищи из ЦК.
— Да, против ЦК переть, это всё равно, что против ветра цветы поливать в кустах, — хмыкнул я. — Обещаю, бить буду больно, но аккуратно. Поехали дальше. Против тройки Петрова выпустим Свистухина и его весёлую компанию. А тройка Федотова сыграет против самого слабого звена в ЦСКА.
— Ну, я примерно так и думал, — напустил на себя важности Чистовский.
А дальше по телевизору, после программы «Время» началось кино про индейцев с Гойко Митичем в главной роли. Поэтому чтобы не захрапеть, я пожелал всем спокойной ночи и удалился к себе в комнату.
Каково же было моё удивление, когда в дверь ко мне через пару минут постучали. И стучала определённо женская рука, за это я мог ручаться.
— Ого, вот это сюрприз? — Чуть слышно присвистнул я, впуская в комнату Яну Снегирёву. — Что на сей раз ты придумала для родителей?
— Внеочередное заседание заводской комсомольской ячейки, — прошептала «принцесса», впиваясь в меня своими горячими губами. — На повестке дня вопрос о культуре боления на стадионе.
— Так, — я скинул пальто девушки и, не останавливаясь на достигнутом, помог избавиться от неуместного в данных обстоятельствах платья. — И что постановили? — Я опрокинул Яну на кровать.
— Пока ничего, — ойкнула девушка.
«Безалаберная нынче молодежь! — заворчал голос в голове. — Сначала надо постановить, а уж после в кровать лезть с глупыми поцелуями. Куда партия глядит? Это чего творится под самым носом комсомольской организации? Срамота!»