Страница 3 из 84
Я посмотрел на наручные «ЗИМовские» часы. Стрелки показывали почти половину первого ночи. «Главное во дворы не соваться», — подумал я и потопал наугад по дороге вымощенной кирпичом. И лишь где-то через полчаса, неизвестно как, я оказался на очень хорошо освещенной улице Ленина, на которой выстроилась вряд четырёхэтажные дома примерно пятидесятых годов постройки.
«Кстати, а здесь же недалеко общежитие училища искусств и культуры! — обрадовался я. — Может заглянуть на огонёк к сестричкам Ане и Тане? Ну а что, час ночи для студентов — это же детское время. Тем более, а вдруг в милиции, хлебнув самогончика и передумав меня отпускать, эти оборотни вернутся за мной в гостиницу? Второй раз шутка про Щелокова может и не проканать. Между прочим, лет так через десять с лишним этого министра освободят от занимаемой должности и исключат из партии, за коррупцию, которую я наблюдал сегодня своими глазами».
Я вильнул во двор, перескочил через канаву, где что-то журчало и плескалось, и остановился внизу напротив окон сестёр близняшек на третьем этаже. Далее маленьким камушком с третьего раза я попал в нужное стекло и помахал девчонкам с еле освещенного тротуара.
«Вот так вот и коннектились сейчас в прошлом без всякого «Фейсбука» и «Контакта», наши папы, мамы, бабушки и дедушки», — улыбнулся я, ведь меня заметили.
Моё появление в общежитие училища в эту ночь вновь вызвало оживление среди его женского контингента, который требуя новых песен, набился в комнату сестёр близняшек.
«В прошлый раз вроде было как-то гостей поменьше, — подумал я, разглядывая «новеньких» девчонок с музыкальными инструментами. — Смотрю еще, и приоделись в кокетливые короткие платья специально для меня».
— Новая дворовая песня из нашего города Горького называется «Что такое осень», — сказал я, почёсывая лоб. — Играется на простых аккордах и простым боем, поётся простым голосом.
— Не томи! — Дунула в флейту самая высокая из девчонок Настя.
Кстати, из-за тесноты, сестричка Таня присев мне на колени и закрыв своими прелестными блондинистыми волосами часть общего обзора, нервно поёрзала упругой попочкой.
«Закругляйся с музыкой, Паганини!» — гаркнул голос в голове.
— Что такое осень? Это небо, — как стихотворения прочитал я, записанные мной слова на тетрадном листке. — Плачущее небо под ногами…
— Давай сюда! — Не выдержала сестричка-гитаристка Аня и выхватила мои почеркушки из рук.
Девушке понадобилось секунд десять, чтобы разобраться в аккордах, и она ангельским голосочком запела песню музыканта Юры Шевчука.
Осень. В небе жгут корабли.
Осень. Мне бы прочь от земли.
Там, где в море тонет печаль
Осень, тёмная даль…
Приятными женским хором грянули будущие музыкальные педагоги. И вдруг в дверь кто-то постучал.
— Коменда, — большими испуганными глазами вперилась в меня Аня. — Лезь под кровать, — с жаром прошептала она.
— Спокойно, — так же шёпотом ответил я. — У нас тут не пьянка, мы репетируем новую песню к празднику Великого октября, который будем отмечать в ноябре. А я ваш новый преподаватель вокала. Открывайте, — скомандовал я, когда стук снова повторился.
Таня мигом встала с моих коленей и взяла в руки нотную тетрадь и ручку, как будто что-то умное записывает. Дверь самая крайняя и самая высокая Настя, перекрестившись, отворила. К облегчению всех на пороге возник с банкой мутной жидкости щуплый, но высокий паренёк в брюках и майке.
— Девочки, а можно мы с вами тоже песню послушаем? — Спросил он, косясь куда-то в сторону, в коридор. — Мы тут этот принесли — «большой привет».
Большим приветом парень назвал банку, на которую сверху была натянута сильно раздутая резиновая перчатка.
— Сколько вас? — Грозно спросила его Настя с флейтой.
— Трое, — робко ответил паренёк.
Девчонки сначала посмотрели на меня, я в свою очередь на сестричек, а лишь затем, махнув рукой, дал добро на то, чтобы «ввели гражданина посла»…
Что такое осень? Это ветер
Вновь играет рваными цепями, — подпевали ребята приятными баритонами:
Осень, доползём ли, долетим ли до ответа,
Что же будет с Родиной и с нами.
Осень, доползем ли, доживём ли до рассвета?
Осень, что же будет завтра с нами…
«Что же будет завтра со мной? — подумал я, щупая упругую попку Тани, которая опять сидела у меня на коленях. — Из «Торпедо» скорее всего, уйду. С Прилепским точно не сыграюсь. Поеду в «Крылья» к Борису Кулагину. У него сейчас кроме тройки Бодунов, Анисин и Лебедев, есть ещё очень перспективный Сергей Капустин. Значит уже в этом сезоне можно как следует пошевелить всех лидеров советского хоккея!»
— Хватит! — Брянькнула по всем струнам гитары близняшка Аня. — Песни попели, брагу выпили, расходимся. Нам ещё нужно к завтрашним занятиям, точнее уже к сегодняшним, подготовиться.
Возражать девушке, видя мою мощную фигуру, никто не посмел и народ, посмеиваясь, начал покидать насиженные места, унося с собой и музыкальные инструменты, и грязные кружки. И остаток ночи мы уже провели втроём.
— Мы к тебе приедем, — шептала Аня, покрывая мою грудь поцелуями.
— Да, мы всё уже решили, — сказала Таня, впившись в мои губы. — Женишься на ком-нибудь из нас, и будем жить вместе.
— Так, что вы ещё придумали? — Спросил я, переворачивая Аню на бок, чтобы значит, доступ кислорода был лучше.
— В деревню надо переезжать, а то запалимся, — ойкнула Аня.
— Правильно, у нас в деревне Васька тракторист тоже живёт с двумя и ничего, — Таня временно отошла в сторону, чтобы попить водички и нам с сестрёнкой не мешать. — Раньше народ косился, шептался, а потом махнули рукой. Он ведь план-то выполняет, на доске почёта висит, а что ещё председателю колхоза надо?
— Да, у нас в стране, ах, да, ах, хорошо, главное план выполнять, — поддержала сестру Аня. — А то так никогда коммунизм и не построим, ах, ой.
— А потом ты с одной разведёшься, а на другой женишься, — добавила ещё одну ценную идею Таня. — Чтобы у нас у каждой были свои фотографии со свадьбы.
— Значит, так и поступим, — сказал я, переворачивая свою партнёршу по строительству коммунизма к себе тыльной стороной. — В этом году я временно занимаюсь хоккеем, в следующем тоже хоккей у меня на уме, а через два года, если вы меня дождетесь, переквалифицируюсь в трактористы, и едем в колхоз. Но пока девчонки я жениться даже под дулом пистолета не согласен.
— Мы, Ванечка, ой, ах, терпеливые, дождёмся, — тяжело дыша, ответила за себя и сестру Аня.
— Ну, смотрите, я вас за язык не тянул, — я легонько шлёпнул Аньку по упругой попке.