Страница 22 из 23
А сила удавленного мага чувствовалась в каждой вещи, какая ему при жизни принадлежала. Ласковое тепло доброго миролюбивого старика. Да, от него можно было хорошо напитаться и, кроме того, много нового узнать от такого-то любителя и собирателя книг. Дак ещё и книги по магии, наверняка, очень древние, очень редкие книги спалили…
Что толку с этого травника? Какой прок от всего остального добра? Барахло одно, не иначе. Будет ли с него ещё хоть какой-то толк?
Его Величество небрежно бросил книгу на стол, только теперь заметил на ней следы от огня. Жирная копоть и на пальцах след оставила.
Оттирая пальцы с брезгливой гримасой, подумал со злостью: «Из огня они её, что ли, выгребали? Спасли, выслужились. А что по-настоящему дельное, уж точно, сгорело без следа. Вот из-за таких дураков и приходится драгоценные знания по крупинкам собирать, просеивать, как золотой песок, из всего этого мусора, бесценного лишь с виду».
Кончиками пальцев оттолкнул травник, потеряв к нему всякий интерес. Это последнее небрежное прикосновение какое-то новое незнакомое ощущение подарило. Приятное ощущение незамутнённой чистоты.
А ведь эту книгу совсем недавно держал ещё один обладатель силы. Маг нераскрытый, очень талантливый, но ещё не обращённый.
– У него был ученик? Мальчишка-подросток? Что стало с ним? Где он?
Брат Хайдел что-то замямлил в ответ, оправдываясь одновременно и извиняясь. Он знал совсем немного, почти ничего, если точно.
Да, соседи видели какого-то мальчишку во дворе у мага. Они вместе и в город выбирались, на рынок и в лавку. Но ничего в нём особенного с виду. Обычный. Худой светловолосый подросток лет четырнадцати, а может, и младше. Куда делся, не известно. Должно быть, сбежал. Братья видели какого-то, подходящего по описанию, но он сумел вырваться. И пожар в доме после этого как раз по его вине и случился.
– Это был ученик мага. Будущий колдун! – Его Величество так больше ни к чему и не притронулся, на месте развернулся, взметнув полы тёплой накидки. Взглядом взгляд монаха поймал и снова повторил, но уже чуть громче, с раздражением: – Будущий колдун! И вы упустили его! Упустили, брат Хайдел.
Честно сказать, всё не настолько плохо, как могло показаться со стороны. Мальчишка-ученик – это мелочь, всего лишь слабая замена, раз уж его учитель-маг умер зазря. Но на худой конец пригодилась бы его сила, сила необращённого. А вот его, как будущего колдуна и мага, опасаться смысла нет никакого. Что он может? Два-три заклинания простейших, не более того. Знаниями только при обращении маг с учеником делится. И знаниями, и опытом, и мастерством.
«Но сила нераскрытая, богатая, чистая сила хороша. Она, как запах мускуса, сама говорит за себя». – Его Величество языком по губам провёл, как в предвкушении чего-то особенно вкусного, изысканного даже. Жаль, упустили такого способного, такого одарённого. А теперь он забьётся в какую-нибудь нору, жалкий напуганный мальчик, ни на что стоящее ещё не способный.
Ну, да и Бог с ним, несчастным. Не первый одарённый и не последний в твоей жизни. Сколько их ещё будет!
Кабинет – одно из немногих мест, где Его Величество чувствовал себя естественно и легко, – встретил всё тем же уютом и теплом. Ничего здесь не изменилось, да и не могло измениться за такое короткое время.
Удобное высокое кресло, мягкое, с широкими подлокотниками. Сколько часов в нём Его Величество проводил, обдумывая самые сокровенные свои мысли и планы, одному Богу известно. А рядом, как раз под рукой, небольшой письменный столик со всеми необходимыми принадлежностями для написания указов, распоряжений и деловых писем.
Король Корвинус в отличие от короля Лайнела не нуждался в советниках и помощниках. Все письма, распоряжения и указы он составлял и писал сам, никому другому не доверяя дела государственной важности и даже переписку с правителями соседних земель.
Всё, как прежде, камин лишь только остыл сильнее, но того умиротворяющего недавнего спокойствия на душе больше не было.
Его Величество отдёрнул занавеску, закрывающую гобелен от всего остального мира, эту страшную тайну короля, тайну и причину его безграничного знания обо всём и обо всех.
Опять это изображение! В какой уже раз по счёту? Опять и опять!
Когда оно появилось в первый раз, Его Величество ещё удивился тогда, почему волшебные нити изобразили момент Рождества Спасителя. Тоже сарай, тоже ясли, головы осла и мула. Но люди вокруг не были волхвами. И вообще это оказалось что-то совсем-совсем другое. Какая-то другая история, лишь с чуть-чуть похожим сюжетом.
Свёрток с младенцем на руках у какого-то старика почтенного вида, три монахини рядом, судя по одежде, из ордена святой Матильды Благочестивой. Ещё какой-то военный, вроде, кавалерист, с лихо закрученными усами.
Здесь вообще довольно много героев, на этой странной, непонятной вышивке. Интересно то, что иной раз они появляются на ней не все. То одни, то другие. Постоянно по-разному. И при этом всё равно сразу ясно, что это одно и то же событие.
Чем оно может быть так важно для тебя? Для тебя лично и для всего королевства лианитов? Бывает, конечно, когда гобелен показывает всякую ерунду: возню прислуги на кухне, сцены охоты или приезд какого-нибудь неважного гостя – да много всего несущественного. Но такие сюжеты никогда не повторяются, они и не держатся так подолгу. А этот же!
Так и застыл. Вон, уже сколько времени, и без всяких изменений. Стежок к стежку, аккуратненько так. Каждая деталь одежды, каждое лицо чётко-чётко изображены: встретишь на улице – и узнаешь.
Ох, неспроста это всё! Не может быть, чтоб гобелен просто так с такой настойчивостью указывал на что-то, неважное для своего хозяина.
И нутро тоже подсказывало, что перемены какие-то могут быть связаны со всей этой картинкой. Важные перемены, нехорошие. Но как понять? Как разобраться?
Гобелен только показывает, показывает то, что сочтёт важным, но попробуй тут пойми, как это всё трактовать? У кого спросить, что вся эта картинка может значить?
– И что?! Что дальше?! – крикнул зло Его Величество, в ярости своей позволяя себе неслыханное: кулаком огрел по стене, – раз и другой! – а потом пальцами захватил лёгкую, точно ускользающую ткань гобелена.
Картинка потекла, заструилась прямо под пальцами, меняясь на глазах. Наконец-то, что-то новое.
На этот раз вышивка получилась в радужно-ярких солнечных красках. Его Величество узнал Тронный зал. Высокие, арками вздымающиеся колонны, окна, открытые весеннему солнцу и свету. Люди, так много людей – полный зал празднично одетых гостей и придворных.
Казалось, движение ветра кожей лица чувствуется, такой осязаемо реальной получилась эта новая картина. Флаги над троном как будто даже колыхались, и в самом центре на самом большом полотнище изображён был так ненавистный королю Корвинусу герб прежнего короля, Лайнела Кроткого.
Это была коронация, тут уж невозможно было ошибиться. Справа от трона стоял епископ Крисби собственной персоной, и он водружал королевскую корону на голову какого-то незнакомого светловолосого парнишки.
Что за чертовщина! Вот это уже ни в какие ворота не лезет!
Этот щенок должен быть прямым потомком Лайнела, если судить по гербу над троном. Но ведь этого не может быть. Не может быть! Не может – и всё!
Единственный сын Лайнела от королевы Альмы умер во младенчестве, почти сразу же после рождения. А дочь… Его дочь от первого брака… Да, кстати, о дочери. Как её там? Жастин? Да, кажется, так. Это её жизнь в своё время стала платой Ангусу за помощь при подготовке к перевороту и за его молчание. Но он же так и не выполнил твоего приказа, не убил её после всего. Ни сразу не убил, ни потом, когда она забеременела от него. Позволил расти своему ублюдку в её пузе, а сам стал никчёмной пустышкой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.