Страница 41 из 51
Акушерка приказала мне встать позади Марии, поддерживая верхнюю половину ее тела в колыбели моих рук. Она сказала, что Марии будет легче рожать в этом положении. Мой Ангел тяжело прижался к моей груди, ее голова запрокинулась мне на плечи. У Марии прерывистое дыхание. «… Болит».
Я ненавидел, как тихо звучал ее голос. Болезненный и в агонии.
Мои губы коснулись ее щеки, и я нежно поцеловал ее. Она сдержала рыдание. Я убрал ее волосы за лицо и смотрел, как она моргает своими ярко-голубыми глазами. Они встретили мои, и я снова попал в ловушку.
Мария сильно прикусила губы при следующем сокращении, и я оторвал их от ее зубов. «Ты делаешь себе больно, Ангел».
«Я вижу голову. Мне просто нужно, чтобы ты потужилась еще раз, Мария», — объявила акушерка между ног Марии.
Она слабо кивнула мне в шею. В следующий раз, когда схватка случилась, она закричала, и я увидел, как у нее в животе пошла рябь. Мои руки сжались вокруг ее дрожащего тела, когда я поддерживал ее сзади.
«Вот так. Еще один толчок, — продолжила акушерка.
«У тебя получается, Ангел. Наш ребенок будет в порядке. У нас все будет хорошо. Я люблю тебя, — прошептал я ей на ухо.
Еще одна схватка. Еще один болезненный крик. Еще один толчок.
А потом тишина.
Мария перестала кричать. Мое сердце перестало биться. Рев крови, текущей в уши, прекратился. Все было устрашающе… тихо.
До…
«Это мальчик.»
Мое сердце забилось. Мария вздохнула и уронила голову мне на плечи, но я увидел след улыбки на ее губах.
«Алессио», — устало пробормотала она. Я кивнул в ответ, мне было трудно говорить.
Я поцеловал ее в губы, и она сладко поцеловала меня в ответ.
Был переполох. Вдалеке я слышал, как акушерка просит перерезать пуповину.
Через несколько минут мы с Марией услышали кое-что, что заставило нас расстаться.
«Почему он не плачет?» — тихо спросила Лена со своего места рядом с Марией.
Я поднял голову и посмотрел на женщину, держащую моего сына. Она тяжело сглотнула и слегка покачала головой. Мария испустила горестный вопль.
Я замер. Мое сердце замерло, и я мог только смотреть.
«Ты хочешь подержать его?» — пробормотала акушерка.
Мария раскрыла руки, и нашего сына положили ей на грудь. Она продолжала тихо плакать, держа на руках нашего неподвижного ребенка. Акушерка снова прошла между ног Марии. Она сказала что-то об остановке кровотечения. Мария вздрогнула, и мои руки крепче обняли ее.
У меня перехватило горло, и я потерял все слова.
Я смотрел, как Мария расстегнула ночную рубашку и положила его себе на грудь, кожа к коже. Она повернулась лицом к моей шее и заплакала.
Моя ладонь прижалась к спине ребенка. Его кожа была немного холодной, и я держал на руках жену и сына. Мария посмотрела на него и тихо запела русскую колыбельную, которую выучила в аббатстве, низким мелодичным голосом. Каждую ночь, пока она была беременна, она пела ее нашему малышу.
Мои глаза сфокусировались на нашем сыне, и тогда я это заметил.
Взлет и падение его маленькой груди.
Мое дыхание остановилось, глаза расширились. Я сжал руку Марии, где наши пальцы были переплетены. Я выдохнул одно слово. «Ангел».
Она перестала петь и тоже это заметила.
А потом мы это увидели.
Наименьшее движение. Просто подергивание его мизинцев на груди матери.
«Лев. Он движется».
Тогда все произошло быстро.
Алессио у нас забрали. Акушерка осмотрела его, и я увидел, что она непрерывно гладила его спину небольшими прикосновениями.
А потом он заплакал.
Громкий пронзительный вой, который дал нам всем понять, что он жив и очень дышит. Его присутствие было громким и сильным. Алессио Лев Иваншов.
Его вымыли, а затем запеленали, прежде чем вернуть к нам. К тому времени кровотечение Марии тоже прекратилось, и Лена помогла ей вымыться. После этого она вышла из комнаты, слезно поцеловав Марию в лоб. «Ты так хорошо поработала, дорогая. Я дам вам троим побыть наедине. А потом придет мое время с маленьким мальчиком, — сказала она, прежде чем отодвинуться и улыбнуться мне и Марии.
После того, как Алессио снова был заключен в объятия Марии, я мог закричать от радости, но я боролся с этим. Я все еще держал своего Ангела, а теперь она держала нашего ребенка. Они оба были хрупкими.
«Он такой красивый.»
И так оно и было.
Я наклонился и поцеловал его в лоб. «Ты нас всех напугал. Это был чертовски крутой выход, Алессио, — сказал я, глядя на его теперь теплую кожу. Он икнул в ответ. Его лицо исказилось. Его маленькие ручки сжались в крошечные кулачки, а затем он громко, почти сердито заорал.
Я не мог не рассмеяться. Вот. Вот здесь и было… счастье.
«В конце концов, он твой сын», — мечтательно вздохнула Мария. «Вы, Иваншовы, никогда ничего легко не делаете. Всегда драматично. Всегда жаждете внимания».
Затем я поцеловал своего Ангела в губы. «Ты была идеальна. Спасибо, что подарила мне сына».
Она напевала в ответ. «Спасибо тебе. За то, что не отпустил меня. Это твоя сила заставила меня пройти через это, не сдаваясь, Лев. Без тебя я бы не справилась».
«Тебе никогда не придется ничего делать без меня. Мы всегда будем вместе, Ангел».
Была дана клятва. Я никогда не нарушал своих клятв.
Они всегда были сделаны на крови. Но на этот раз она была сделана из глубины моего сердца.
«Обещаешь?»
«Обещаю.»
Глава 21
Мария
7 лет спустя
Я ковыляла из ванной и обнаружила, что Лев стоит посреди комнаты и застегивает свою черную рубашку. Он улыбнулся при виде меня, и у меня задрожал живот. Нет, это определенно не моя дочь пинала мой мочевой пузырь, как три минуты назад. На этот раз… чувство трепета принадлежало Льву. Даже после почти восьми лет брака он все еще мог заставить в моем животе порхать бабочек от одного его вида, а мои колени слабели от одного его горячего взгляда.
Я не была уверена, как он это делал, но я никогда не хотела, чтобы это чувство заканчивалось. Я хотела наслаждаться им всю оставшуюся жизнь. Иметь любовь такого человека, как Лев, было настоящим сокровищем.
Я подошла к нему, и он, как всегда, распахнул мне объятия. Я прижалась к его груди и закрыла глаза, погружаясь в объятия человека, которого я любила.
«Как ты себя чувствуешь?» — спросил он, поцеловав меня в макушку. «Маленькая принцесса доставляет тебе неприятности?»
Я покачала головой, переполненная счастьем при упоминании нашей девочки. «Нет. Она хорошая девочка».
Его руки крепче обняли меня. Я знала, что ему было тяжело. После моей тяжелой беременности с Алессио и тяжелого времени, которое мы пережили во время его рождения, Лев не мог вынести мысли о том, что я снова буду испытывать эту боль. На протяжении многих лет я много пыталась убедить его завести еще одного ребенка, но его ответ всегда был холодным, жестким «нет», который иногда заставлял меня вздрагивать. В других случаях я просто вздохнула и пробовала еще раз на следующей неделе.
Еще семь месяцев назад, в особый день, я утомила его.
Очевидно, у Льва была супер сперма, учитывая, что я все еще принимала противозачаточные таблетки той ночью.
Но я вспоминала это с любовью. Это была действительно очень волнующая ночь. Я не была слишком удивлена, когда вскоре узнала, что беременна, учитывая, что Лев выполнил миссию.
Миссия наполнить меня как можно большим количеством спермы.
«Твои глаза, Ангел».
Я улыбнулась его словам и лениво открыла их, прежде чем взглянуть на своего требовательного мужа. «Ты хочешь, чтобы я все время уделяла тебе внимание», — пробормотала я, хотя это было далеко не жалоба.
Он небрежно пожал плечами. «Что я могу сказать? Я жадный человек».
Я протянула руку и провела рукой по его шелковистым черным волосам. Боже, как я любила прикасаться к нему. Я никогда не уставала от этого.
«Как сейчас», — зарычал он низко в грудь. Его рука пробежала по моему боку, по моему круглому животу, а затем раздвинула мне ноги. Лев обнял меня между моих бедер и ухмыльнулся, когда мои губы приоткрылись в беззвучном вздохе. «Я жаден и жажду этой киски. Хотя два часа назад я очень тщательно ее трахнул.»