Страница 38 из 51
Его губы встретились с моими в нежном поцелуе, и я почти мечтательно вздохнула. Он провел языком по моим приоткрытым губам и поцеловал меня так, что я с ума сошла. Я ответила на его поцелуй с таким же пылом, мой язык танцевал и спаривался сладко, почти с любовью. Я простонала ему в рот, когда мы отстранились.
«Никогда не благодари меня за любовь к тебе и за то, что я дал тебе все, что ты заслуживаешь, Ангел». Его грубый голос был охрипшим от эмоций. Его чувства — вся его любовь ко мне — были ясны в его взгляде. В его некогда нечитаемых ледяных серых глазах было столько невысказанных эмоций, столько тепла и обожания, что у меня иногда перехватывало дыхание.
Как он это делал? Заставлял меня краснеть, и мой живот трепетал от одного взгляда. Мое сердце пускалось в пляс каждый раз, когда я была возле Льва.
«Мое имя означает Лев. Я охотник. Мне нравится владеть вещами, пока они не станут исключительно моими. Но я также защитник своего прайда, Ангел. Это глубоко укоренилось во мне. Это значит, что я защищаю тех, кого люблю. Это также означает, что я твой защитник, потому что я очень тебя люблю. Блять, я люблю тебя больше, чем просто люблю. Любовь — слабое слово для описания того, что я чувствую к тебе. Я твой так же, как ты моя. Когда я сделал тебя своей, я пообещал, что ты никогда ни в чем не будешь нуждаться. Нет предела аду, через который я бы прошел, чтобы убедиться, что ты всегда улыбаешься… всегда счастлива. Ты понимаешь это, Мария?»
Вот опять. Этот скороговорочный танец вернулся, и мое сердце сжалось. Слезы защипали мне глаза, и я быстро сморгнула их.
В течение нескольких месяцев я держала страх в уголке моей души. Страх, что это оторвут от меня. Я запаниковала при мысли о том, что это всего лишь сон, и я снова проснусь в клетке — обратно в темной дыре, где я перестала существовать, где я только дышала. Не жила.
Я обхватила лицо Льва ладонями. «Чем я заслужила тебя?»
«Я каждый день задаю себе тот же вопрос, Ангел. Довольно иронично, не правда ли?» — он засмеялся, слегка покачав головой.
Я тоже обнаружила, что улыбаюсь. Между нами произошел разряд, когда наши тела прижались друг к другу. Оказалось, малыш снова требовал нашего внимания.
«Эй там. Тебе пора спать», — мягко отчитал Лев, и его ладонь снова легла на мой круглый твердый живот.
После нескольких секунд танцев и движений ребенок наконец успокоился. Мои глаза тоже начали опускаться, усталость просачивалась в меня.
«Алессио Лев Иваншов», — прошептал Лев. «Сильное имя для будущего короля».
Мои губы приоткрылись, и я хотела согласиться, но сон меня одолел.
В ту ночь мне приснился мальчик. У него были голубые глаза, как у меня. Но улыбка и нос Льва. Я мечтала подержать его. А мне снилось, что нас держит Лев.
Это было идеально. Это было реально.
И вот откуда я узнала… моим первенцем будет сын.
И имя его будет Алессио Лев Иваншов.
Глава 19
Мария
Лев уехал сегодня рано утром с Борисом и Исааком. Бизнес. Работа. Клубы. Я никогда не просила разъяснений. Отчасти потому, что я не хотела знать. Я не хотела ужасных подробностей этой стороны жизни Льва. Я знала, что он делал и насколько жесток он был в должности Пахана. Он построил свою империю крови и сопутствующей ей брутальности. Все это были грязные деньги.
Но теперь он расширял свою империю. Кольца торговли людьми были закрыты с большим трудом. Лев боялся, что это вызовет войну на нашей территории. Но они решили это довольно мирно, после того как все поняли, что Лев не сдвинется с места и драться с ним нет смысла. Он был Господином. Правителем. Королем. Игра принадлежала Льву Иваншову и только ему. Его слова были законом, и все ему подчинялись.
Unknown
Роялист больше не действовал. Он умер в ту ночь, когда я рыдала о своей Софии в объятиях Льва.
Теперь Лев вкладывал деньги в другие средства. Он пообещал мне, что это будет безопасно, и я ему доверяла. Он был богатым человеком. Могущественным. Для него не было ничего невозможного.
Мои мысли вернулись к настоящему, когда я остановилась перед дверью Лены. Я постучала и ждала ее ответа. Сегодня мы решили пойти по магазинам для детей. Чувствуя, как меня охватывает возбуждение, я почти нетерпеливо ждала, подпрыгивая на цыпочках.
Прошла минута, а ответа не было. Я снова постучала и позвала. Прислонившись к двери, я прижалась к ней ухом и попыталась прислушаться к чему-нибудь с другой стороны. Тишина.
Но я знала, что Лена там, потому что ее больше нигде не было.
Взявшись за ручку, я повернул ее, чтобы проверить. Она была открыта, и дверь открылась. Беспокойство проникло в мое тело, и мой живот скрутило от странного ощущения.
Я вошла внутрь и остановилась на пороге комнаты.
Что-то было не так.
Комната была опрятной, залита ярким солнечным светом. Это был обманчивый взгляд, потому что атмосфера в комнате казалась неправильной.
«Лена», — крикнула я.
Еще несколько секунд тишины. Мои ладони вспотели, и я ненавидела это чувство, зарождающееся во мне, тихая буря, борющаяся за освобождение. Мой живот сжался, и мой счастливый ребенок перестал двигаться, как будто малыш тоже понял, что что-то не так. Я прижала животик, успокаивая нас обоих.
«Лена», — снова сказала я, оглядывая комнату. «Это Мария. Ты в порядке?»
Наступила тишина.
Пока я не услышала хныканье.
А потом всхлип.
Было больно, и мои легкие сжались. Мне вдруг стало холодно.
Я проследила за звуком и поняла, что он исходит из ванной. Я прошла через комнату и открыла дверь.
Это зрелище почти поставило меня на колени. Легкий вздох сорвался с моих губ, когда я увидела Лену, свернувшуюся на полу рядом с туалетом, скулящую и плачущую от боли.
Ее глаза встретились с моими, и они были полны тоски. Мое сердце упало в живот, и я почувствовала там судорогу. Я почувствовала боль Лены и быстро подошла к ней.
Немного маневрируя, я наконец опустилась на колени рядом с ней. Я протянула руку, чтобы прикоснуться к ней, но она вздрогнула, а затем снова подавленно всхлипнула. Мои глаза скользили по всему ее телу, прежде чем остановиться на ее плоском животе.
У меня пересохло в горле, и мой язык стал тяжелым, когда я попытался говорить.
«Больно», — прошептала она сквозь болезненное горло. Ее голос был почти неузнаваемым. Исчезла счастливая, веселая девушка. На ее месте была хрупкая сломленная женщина, оплакивающая потерю.
Мой взгляд упал на кровь, которая прилила к ней. «Ох, Лена». Я закрыла глаза. Моя грудь сжалась, и стало больно, когда я осознала значение этой ситуации.
Покачав головой, я сглотнула, сдерживая пересохшее горло, и открыла глаза. Мне нужно было быть сильной ради Лены.
«Тебе нужно встать. Пойдем к врачу. Ничего не случится. Все будет хорошо, Лена. Я схватила ее за руку, пытаясь поднять. Она не двинулась с места. Вместо этого она еще больше сжалась в своем теле, как будто хотела спрятаться от всего. «Пожалуйста, Лена, — умоляла я.
Она снова всхлипнула, и ее стоны заполнили ванную. Ее рука легла на живот, пальцы крепко обхватили ткань платья.
«Слишком поздно.»
«Нет. Не говори этого!» Я снова потянула ее, чувствуя панику.
«… Слишком поздно», — прошептала она, закрывая глаза.
Ее платье задралось, и я увидел, как кровь покрывает ее внутреннюю поверхность бедер. Казалось, что на полу были сгустки крови, что-то похожее на комок между ее ног.
Поднеся руку ко рту, я попыталась сдержать сдавленный крик. Было слишком сильное кровотечение. И я знала, что она права. Было слишком поздно.
Мы обе были так счастливы прошлой ночью, когда узнали, что она беременна. Мы собирались стать мамами вместе. Лена не могла перестать болтать об этом… о наших детках.
Сегодня она хотела сообщить Борису хорошие новости.
«Больно. Так сильно больно.»
Ее сломанные слова казались ударами по моей душе. «У меня… не было… возможности сказать… Борису. Он… собирался стать… отцом.»