Страница 38 из 52
— Дом Хорнет сделал свой выбор более века назад и принял решение Роберта Лема Литаори. То, что ты задумал, несет собой лишь убийства и раздор государства.
Огромное дерево к этому времени развернуло ветки так, чтобы выпустить самые крупные вперед, словно пики. Стоило Заре договорить, как они молниеносно нанесли удар, пронзив одного из стражей насквозь, а со вторым завязали бой. Когда аркарийцы поняли, что происходит, огромное дерево, стряхнув свою первую жертву со смертоносного оружия в виде крупной ветки, уже нацелилось на лорда, кем бы он ни был. Второй страж был почти мертв, задыхаясь, обвитый, словно лианами, множеством тонких веточек, медленно подтаскивавших его к стволу. Лорд увернулся, отскочив в сторону. Однако дерево не отступало, заставляя его уклоняться уже не от одной, а от множества своих «рук»
— Серхат!
Третий страж находился с оставшимися без присмотра пленными, отрезанный от своего господина не успокаивающимся деревом. Он рьяно рассекал мечом, отрубая одну ветку за другой, пытаясь прорваться к лорду на выручку.
Лорд тоже орудовал мечом, но ему повезло меньше, чем его слуге. Оказавшийся слишком близко к взбесившемуся дубу, он был окружен им, но до сих пор оставался жив. Макс заметил, что его спасали не только умелое пользование оружием и быстрая реакция. Орудуя мечом одной рукой, второй он призвал силу и управлял ею, используя в виде щита. Стоило ему сделать взмах, как перед летящей в него веткой появилась невидимая преграда, останавливая ее нападение. Ветка словно вонзалась во что-то, застревая, после чего лорду ничего не стоило перерубить ее. «Стихия воздуха», — понял Макс.
Тем временем еще парочка деревьев рядом ожила, усиливая натиск.
— Серхат, Зара! — крикнул лорд.
На миг его слуга недоверчиво застыл на месте, оглянувшись на потерявшего свое оружие господина, которого боевой дуб практически заключил в объятия, пытаясь или проткнуть, или задушить ветвями. Сообразив, что имел в виду его сюзерен, он развернулся и со всей силы влепил Заре оплеуху, от которой она повалилась на землю без чувств. Случись это мгновением позже, лорд был бы уже мертв. Стоило старейшине потерять сознание, как дерево утратило интерес к своему занятию и грациозно вернулось на место, выпустив лорда из плена.
Макс раздосадовано выругался про себя. Еще больше он злился от того, что эта заминка никак не повлияла на его способность шевелиться. Он был так же скован и обездвижен, как и остальные пленные, с той лишь разницей, что о нем никто не знал. Почти никто.
— Где чародей? — грозно спросил лорд Серхата.
Не успел он ответить, как исчезнувший из виду старик возник на том же месте, где стоял до начала боя.
— Простите, мой лорд, но возраст, а также уникальность оказываемых мною услуг не позволяют мне подвергать себя опасности, — ехидно завил он. — Однако я не бросал вас, мой лорд, и не сдвинулся ни на шаг со своего места.
Макс ожидал, что лорд взорвётся от подобной наглости, но тот ответил холодным, спокойным тоном.
— Не сдвинулся, но и не помог.
— Я не творю смерть, мой лорд, я творю магию. — совершенно не смутился старый маг.
— Приступай! — последовал приказ
Наблюдавший за всем происходящим Макс замер, чувствуя, что сейчас произойдет что-то непоправимое.
— Прошу, окажи услугу, Серхат, подними госпожу, — обратится чародей к более везучему воину. Серхат исполнил просьбу чародея, но ему пришлось придерживать Зару, так как стоять сама она не могла.
— Ты сделала неверный выбор, Зара Кэйтлин Хорнет.
— Это ты ошибаешься юный лорд. Много лет назад платой за подобную ошибку стало множество смертей. Ты идешь по тому же пути.
— Пусть будет так. Но я не струшу, как твой предок, и завершу начатое. Твои силы послужат нашему делу.
Резко оборвав все разговоры, лорд сжал плечо старой женщины, отчего она всхлипнула, словно из нее вышибли дух. Прошептав что-то невнятное, чародей повторил за лордом, водрузив свою руку на ее плечо.
Старейшина Зара начала задыхаться, а последний вдох вырвался небольшой струйкой света, которую тут же схватил молодой лорд, и стоило ему коснуться невесомого эфира, как свечение впиталось в него. Бездыханное тело старейшины повисло на руках Серхата. Страж бережно опустил ее на землю, словно желая причинить как можно меньше неудобств. «Немного опоздал с заботой!» — зло подумал Макс, переместив стража с третьей строчки на вторую. За подобное лицемерие он желал убить его даже сильнее, чем чародея.
Тем временем лорд подошел к остальным, собираясь повторить свой трюк.
— Мой господин! — воскликнул Серхат, вскочив на ноги. — Прошу вас, остановитесь, так нельзя!
Лорд только посмотрел на него, и Серхат тут же повалился на землю, задыхаясь.
— Не забывай, кому ты служишь!
Серхат так и остался лежать, глотая воздух, словно рыба, выброшенная на берег.
Один за другим плененные жители деревни падали замертво, отдавая неизвестному лорду свою силу, а с ней и свои жизни. В этот раз помощь чародея ему не понадобилась. Он смог справиться сам благодаря сворованной силе, понял Макс. Когда с последним пленным было покончено, господин вспомнил об усомнившемся в нем слуге, и Серхат смог снова задышать.
Взгляд Макса затуманился, глаза налились слезами. Это были слезы злости, и в этот миг он поклялся, что обязательно найдет их и убьёт. Одного за другим.
— Не забывайся более, Серхат! — бросил лорд сообщнику. — Чародей.
Он подошел к переходному камню, проходу, которым пользовались сборщики дани, сокращая долгий путь к землям Межгорья. Достав кинжал, порезал себе руку и тут же приложил ее к поверхности ничем особым не примечательного булыжника. В воздухе возникло свечение. Проход открылся, и лорд, сопровождаемый чародеем, вошел в него так, словно содеянное было обычным делом перед завтраком.
Оставшись один на поле боя, Серхат подошел к погибшим и, приложив правую руку к сердцу, произнес:
— Пусть дела ваши будут завершены. А коли нет, пусть они лягут на плечи достойного. Да будет так! Вам более не о чем волноваться в этом мире. Легкого пути и дороги назад!
Отдав последнюю дань погибшим, Серхат заторопился. Подойдя к мертвому стражу, он, закинув его на плечи, направился к порталу. Перенеся первое тело по ту сторону прохода, он вернулся за вторым. «Чтобы не оставить следов», — мелькнуло в голове у Макса, в то время как его все больше одолевала злость. Как только оставшийся в живых страж пропал в свечении портала, тот тут же закрылся, словно его никогда и не было.
Макс остался один, все еще не способный двигаться. Горячие слезы обжигали его щеки, и он злился, словно это следы его позора в беспомощности и слабости. Несмотря на то, что Макс не знал их близко, внутри бушевала боль об утрате и ярость за столь бесчестное убийство. Им не дали возможности отстоять свою жизнь, собрали, как скот на убой. Подло лишили сил. В Межгорье верили, что дар неотделим от души, а значит, они забрали саму их суть.
А он просто смотрел.
Злился, что никак не мог повлиять на то, что произошло на его глазах. Собственная беспомощность и бесполезность затопили его поганым чувством отвращения к себе. Ненависть едкой желчью затекала в его мысли, заполняя сердце чувством вины. Хотел бежать к ним, проверить, не остался ли кто-нибудь жив. Быть может, малышки Джоанна и Росс? Или Нед? Как можно было поднять руку на детей?! За что?! Холодная и ясная мысль разрывающим сердце леденящим клинком вонзилась душу. Они искали его.
Зачем этот проклятый чародей оставил его в живых?!
Всем нутром он рвался к неподвижным телам, желая отыскать в них признаки жизни, и все острее чувствовал себя жалким и слабым, не способным ничего изменить.
Его сдерживала не чья-либо сила. А значит, это могло быть только заклятие или зелье. У всего есть свой срок, и когда-нибудь оно должно прекратить своё действие. Может случиться, что через сотню лет. Ему не придется торчать здесь столько времени. Макса кольнула совесть за то, что он собирался оставить друга, а стоило потребоваться помощи, сразу подумал о нём. Тем не менее, Тим уже должен был проснуться и, обнаружив пропажу, броситься сюда. Он обязательно придумает, как снять действие чар, а после они вместе найдут тварей, погубивших столько людей. Их людей.