Вечность

Без особого успеха стараясь унять дрожь, охватившую ее, Кэрри осторожно вытирала кровь с руки Джоша.

— Я… думаю, что рана не слишком серьезная.

Джош смотрел на волосы Кэрри.

— Зубов у него маловато, чтобы укусить серьезно.

Кэрри подняла глаза и улыбнулась. Сейчас она была абсолютно уверена, что Джош собирается поцеловать ее. Каждая клеточка ее существа просила этого поцелуя. Мысленно она умоляла Джоша заключить ее в объятия и целовать до тех пор, пока она Не лишится чувств.

Внезапно Джош отступил назад:

— Мне нужно идти. Я должен выяснить, что произошло с моей… моей…

— Женой, — подсказала Кэрри.

Он молча кивнул.

— Мне действительно пора.

Он повернулся на каблуках и быстро зашагал по направлению к станции.

— Это я, — Кэрри Монтгомери; — произнесла Кэрри.

Джош остановился как вкопанный спиной к ней.

— Я — Кэрри Монтгомери, — повторила она чуть-чуть громче.

Едва Джош начал поворачиваться к ней, Кэрри улыбнулась в предвкушении радостного изумления Джоша, но, когда он обернулся, его лицо было бесстрастным, будто маска.

— Что вы хотите этим сказать? — спокойно спросил он.

— Я — Кэрри Монтгомери. Я — женщина, которую вы ждете. Я… — Кэрри опустила глаза. — Я — ваша жена, — прошептала она. Она скорее почувствовала, чем услышала, что он сделал несколько неуверенных шагов в ее сторону, и когда он подошел так близко, что она ощутила его дыхание на своем лице, она осмелилась взглянуть на него. На лице Джоша не было ни тени улыбки. Будь он одним из ее братьев, Кэрри могла бы поклясться, что он в ярости.

— Вы никогда в жизни не подходили к плугу, — выдохнул он.

— Верно, — подтвердила Кэрри.

Трясущимися руками он вытащил из кармана письмо.

— Она написала мне обо всем, что умеет делать.

Она заявила, что едва ли не с пеленок помогала в работе на ферме.

— Ну, положим, я слегка приукрасила истину, — застенчиво сказала Кэрри.

Джош подошел к ней почти вплотную:

— Обманщица. Ты чертовски ловко меня одурачила!

— Кто вам давал право грубить мне? Я бы попросила вас…

Он сделал еще один шаг вперед, но поскольку ближе подходить уже было некуда, Кэрри была вынуждена немного отступить.

— Я написал, что мне нужна женщина, которая помогала бы мне в работе, а не… не расфуфыренная особа, которая нянчится с длиннохвостой крысой, претендующей на звание собаки.

Словно почувствовав, что его только что обругали, Чу-Чу начал облаивать Джоша.

— Но послушайте… — начала Кэрри.

Но Джош не дал ей договорить.

— Чего вы хотели добиться благодаря своей милой шуточке? — Прижав руку ко лбу, как будто ему вдруг стало дурно, Джош сделал шаг назад. — Ну и что же мне теперь прикажете делать? Когда я получил бумаги на заочный брак, мне это показалось немного подозрительным. Но потом я решил: это вызвано тем, что моя невеста — редкостная уродина. И я был готов к этому. — Он оглядел Кэрри с выражением величайшего презрения. — Но вы! Такого поворота я не ожидал.

Прикрикнув на Чу-Чу, Кэрри внимательно осмотрела себя, поскольку она уж было подумала, что вдруг превратилась в лягушку. Она не привыкла к тому, чтобы люди выражали презрение и отвращение к ее внешнему виду.

— А что вам, собственно, не нравится во мне?

— А что в вас может нравиться? — бросил он. — Вы когда-нибудь доили корову? Вы сможете отрубить голову цыпленку? Вы умеете готовить? Кто шил вам это платье? Французская модистка?

Действительно, портниха Кэрри была француженкой, но какое это имело значение?

— Я не считаю, что это так важно. Позвольте мне объясниться, и для вас сразу все станет ясно.

Джош подошел к дереву, прислонился к нему спиной и сложил руки на груди:

— Я вас слушаю.

Глубоко вздохнув, она начала свой рассказ.

Сначала она поведала о том, как они с подругами основали агентство, заключающее браки по переписке. Кэрри надеялась, что упоминание о такой благородной миссии возвысит ее в глазах Джоша. Он хранил молчание, и невозможно было догадаться, о чем он думает. Она перешла к тому, как впервые увидела его фотографию и сразу же поняла, что влюблена в него.

— Я почувствовала, что вы и дети нуждаетесь во мне. Я прочла это в ваших глазах.

На его лице не дрогнул ни один мускул.

Со всеми подробностями она рассказывала о своих сомнениях и колебаниях, о том, как, наконец, приняла непростое решение. (Кэрри вовсе не хотела, чтобы Джош подумал, будто она просто взбалмошная девчонка, которая привыкла удовлетворять все свои прихоти, не задумываясь о последствиях.) Потом она рассказала о трудностях, которые ей пришлось преодолеть, чтоб стать его женой. Не умолчала она и о том, что ради него оставила свою семью и друзей. На ее глазах заблестели слезы.

— Это все? — спросил Джош сквозь зубы.

— Думаю, да, — ответила Кэрри. — Теперь вы видите, что я не способна на подлость и не хотела причинить вам зла. Я была уверена в том, что нужна вам. Я чувствовала….

— Вы чувствовали, — сказал он, отойдя от дерева и направляясь к ней. — Вы решили. Вы, и только вы, сочли себя вправе решать судьбы других людей. Этим другим вы просто не оставили выбора. Вы устроили веселенькую жизнь своим родным и друзьям только потому, что вам не давали покоя какие-то романтические бредни о человеке, которого вы даже в глаза не видели. — Он свирепо уставился на нее. — Вам втемяшилось в голову, что вы нужны ему. — Последние слова он произнес с изрядной долей насмешки.

Подойдя еще ближе, он так низко навис над ней, что она даже отпрянула назад.

— К вашему сведению, избалованная, изнеженная богатенькая девчонка, мне нужна жена, которая занялась бы моей фермой. Если бы мне понадобилась пустоголовая маленькая финтифлюшка вроде вас, далеко ходить мне не пришлось бы. Таких, как вы, не меньше полдюжины в самой Вечности. Мне не нужна милашка в постели. Мне нужна жена, которая умела бы работать! — Выпалив все это на одном дыхании, он повернулся и решительно, зашагал обратно к станции.

Растерянно мигая, Кэрри стояла, совершенно сбитая с толку. Никто раньше не разговаривал с ней подобным образом, и никто не посмел бы этого сделать в будущем. Одернув на себе платье, как будто это могло придать ей мужества, Кэрри кинулась вдогонку за Джошем. Несмотря на то что он шел очень быстро и его не так-то просто было догнать, Кэрри это удалось. Она загородила ему дорогу:

— Не знаю, почему вы так убеждены в том, что вам все обо мне известно. Это не так. Я…

— Внешний вид, — перебил он. — Я сужу о вас по вашей внешности. Разве вы не таким же образом составили себе мнение обо мне? Вам достаточно было один раз увидеть мою фотографию, и вы сразу же задумали исковеркать мне жизнь. И вам даже в голову не пришло, что я, скорее всего, не захочу, чтобы в мою жизнь кто-то лез.

— Я вовсе не собиралась коверкать вам жизнь. Я собиралась…

— Что? — Глаза Джоша метали молнии. — Что вы собирались сделать еще, кроме как сломать мне жизнь? И моим детям тоже. — У него вырвался короткий смешок. — Я пообещал им, что сегодня вечером привезу домой кого-то, кто будет готовить им еду. Я поклялся, что моей стряпни они больше никогда в рот не возьмут. — Схватив ее за руки, он пребольно сжал их с таким видом, как будто именно они были его личными врагами. Да, ручки у Кэрри были мягкими и нежными, с наманикюренными ноготками. — У меня такое ощущение, что из меня все-таки получится лучший повар, чем из вас. — С выражением глубокого отвращения он выпустил ее руки и пошел прочь.

Не желая сдаваться, Кэрри вновь забежала вперед и встала перед ним:

— Но ведь я вам понравилась! Я это точно знаю. Я не сказала вам сразу, кто я на самом деле, чтобы проверить, какое впечатление на вас произведу.

Внезапно лицо Джоша утратило свое злобное выражение. Похоже было, что последняя тирада Кэрри показалась ему почти забавной.

— Неужели вы предполагали, что, когда мы с вами встретимся, я буду совершенно ослеплен вашей красотой и не замечу очевидного: вы годитесь только на то, чтобы целыми днями просиживать в гостиной какого-нибудь богатея и разучивать на фортепиано менуэты? Неужели вы думали, что, когда я окажусь в плену у вашей красоты, то забуду обо всем на свете, кроме моего неистового желания делить с вами постель каждую ночь, и стану глух к слезам двух голодных ребятишек?