Страница 5 из 16
– Quitollispeccatamundi, misererenobis[Берущий на Себя грехи мира, помилуй нас]! – воскликнул ученый, отскакивая от девчонки.
Несколько секунд все молчали. Даже твари лесные умолкли. Первым подала голос добросердечная Анья:
– С вами в порядке? Вы нездоровы?
Девочка протянула к мужчине ручки, желая помочь и ободрить, но он отскочил от нее, как от дьявола и прошипел:
– Ты хоть знаешь, что у тебя на шее? Ты хоть имеешь понятие, чем больна?
– Я? Больна? – Анья обиженно надулась. – Не я тут скачу в горячке и хватаю всех за руки!
От этих слов Ян будто бы опомнился. Грозное выражение лица сначала исчезло, а затем уступило место печальному, скорее даже скорбному.
– Мне так жаль! – еле слышно промолвил он. – Простите! Я не могу помочь!
Ян развернулся и убежал прочь, оставляя девочек в лесу одних. Он бежал, не разбирая дороги, лишь бы убраться подальше от живых мертвецов. Ветки хлестали юношу по лицу, а ему казалось, что это пальцы покойников пытаются утянуть его назад. И только когда Чёрный лес остался позади, паника слегка отступила. Испуганный не сбавил шаг, но теперь он точно знал, куда направиться: ноги вели его в низину – к пускай и странной, но родной по крови Христе.
Добравшись до дома, Ян беспокойно заколотил в дверь.
– Открывай, я знаю ты дома!
Тишина.
– Ну же, открывай, не будь…
Дверь неожиданно распахнулась, отталкивая юношу. Однако на пороге стояла вовсе не девушка, а старый ссохшийся мужчина в черных одеждах. И всё же под строгим взглядом старика Ян показался себе очень маленьким и ничтожным. На груди старика висел массивный деревянный крест, а в руках тот держал книгу, переплетенную кожей.
«Священник» – догадался юноша.
– Благодарю вас, отец, что пришли к нам. Маменька бы это оценила.
– Да хранит тебя Господь, дитя, – молвил священник и пошел прочь со двора.
– Что вам нужно? – раздраженно спросила Христа, когда старик скрылся из виду.
– Ты знала, что деревню сожрала чума? – выпалил Ян, пристально глядя девушке в глаза.
Она не могла сдержать его взгляда.
– Так ты знала! – сорвался он на крик, верно истолковав молчание.
– Да знала! – горячо воскликнула девушка. – Знала и не сказала, потому что маменька просила! Она обо всем догадалась, догадалась, что Чёрная смерть вернулась. Вот только ей никто не поверил. И она перестала что-либо доказывать. А потом заболел отец, а следом…
– Как ты могла?
– Я не могла иначе! Скоро здесь не останется ничего кроме трупов! Я должна сбежать, пока не поздно! А узнай вы, что в деревне бушует чума, ни за что бы не согласились помочь!
– Вот я дурень! Винил себя за то, что бросаю родственницу. Вы знали, что мне грозит смерть, но всё равно держали подле себя!
– Чушь! Я отвела вас в дом Иоганна. У него самый богатый дом в деревне. Ни один не умер! Даже слабоумный Йохан!
– Анья больна! Боюсь, ее сестра тоже. И я был с ними. Да что там, я был с вами!
Ян безумно качал головой. В глазах показались слёзы. Уж слишком поздно до него пришло осознание. Растерзанное сердце девушки жалостливо забилось.
– Не думай об этом, не надо! – она подскочила и обхватила его лицо ладонями. – Ты не болен, ты силён, как и я. Сколько месяцев я ухаживала за больным отцом и матушкой, и болезнь не тронула меня. Я меняла пеленки, дышала их нечистотами, омывала лопнувшие язвы. Ангелы хранят нас, Ян! Не сомневайся в них!
Он стоял, лишенный всяческих чувств, не в силах даже мыслить.
– Мы сбежим. Мы сбежим далеко, где смерть не найдет нас! Прошу тебя, Ян, ты просто ничего не бойся!
Сухим и безжизненным голосом он ответил:
– Оставь меня, ведьма!
Вырвавшись, он побрел прочь. На этот раз девушка его не останавливала.
В тот вечер юноша переступил порог дома лишь для того, чтобы забрать свой дорожный мешок. Находиться в одних покоях с чумными всё еще было не безопасно. Ян рассказал Иоганну о болезни, но тот лишь отшутился, мол, парень слишком усердно читает. Юноша старался убедить, но вскоре понял, что то было напрасно. А вот девочки вели себя тихо. Судя по всему, они не рассказали отцу о происшествии в лесу, но и защищать незнакомца не пытались, будто бы новость о болезни старшей могла разозлить отца с матерью. Последняя возмущалась больше всех и, только заслышав восклицания студента, пустилась кидаться на него с грязными тряпками. Муж оттащил благоверную, лицо которой от возмущения раскраснелось ещё пуще прежнего. Стоило Иоганну прикрикнуть, она тут же замолчала и с гордо поднятой головой удалилась в другие покои.
Как только юноша покинул дом, то буквально почувствовал вздох облегчения его обитателей. Ночь пришлось провести в сарае с сеном, но даже там Ян не сомкнул глаз, размышляя о нелегкой судьбе деревни и её обитателей, в особенности Христы. Он также старался прислушиваться к своим ощущениям, к каждому зуду или зову своего тела, время от времени тщетно пытаясь разглядеть в кромешной тьме малейшие метки смерти на коже.
А всадники уж были недалеко. И цокот копыт их лошадей раздавался всё тяжелее и явственней.
Паранойя не покинула его до первых петухов. Осознав, что скоро придется выдвигаться, он прекратил всяческие попытки забыться во сне, прекрасно понимая, что сие было бы бесполезно. Он встал, отряхнулся от сена и пыли, подхватил дорожную сумку и покинул сарай. У дома на скамье стояла бадья с чистой ледяной водой. Ян умылся, пытаясь хоть немного собраться с мыслями, затем сделал несколько кругов около дома, чтобы прийти в себя и уселся на скамье рядом с бадьёй в ожидании Иоганна. Долго ждать не пришлось. Вскоре мужчина вышел на улицу в ночной рубахе и вдохнул полной грудью. В отличие от студента он был бодр и весел.
– Ну что, студент, не пожалел о ночи с крысами и гадами? – Иоганн подошел к бадье, чтобы умыться.
– Ночь прошла хорошо, спасибо, – вежливо ответил уставший юноша.
– Зря ты вчера на Аньку так взъелся. Тебе, видно, от лесного духа дурно стало да почудилось.
– Послушайте, Иоганн, – уверенно начал студент. – я знаю, что видел, хотя предпочел бы остаться неправым. Вам надобно отселить Аньку, иль хотя бы запретить девочкам быть рядом. Если Хельга еще не больна, то неизбежно захворает, будучи постоянно рядом с сестрой. Да и вы тоже.
Рыбак склонился над Яном. В сравнении со щуплым юношей мужчина излучал силу, а потому мог прихлопнуть дерзкого юнца одной левой, или по крайней мере хорошенько поколотить. Ян тотчас же замолчал, чтобы не гневить ни судьбу, ни тем более хозяина. Тогда Иоганн отступил и развернувшись кинул студенту через плечо.
– Ерман будет ждать тама, где мы повстречались. На твоёном месте отправился бы туда не мешкая.
Ян так и поступил. Сперва он помыслил пройти через дом Христы, которая наверняка уж готовилась к погребению. Но тут же понял, что вряд ли та вообще желает его видеть, а если и желает, то уж не для того, чтобы прощаться. Тогда юноша решил обойти её дом, чтоб даже из оконца не быть ненароком замеченным. Предприятие обернулось успехом.
Ерман, как и было указано хозяином, ждал на опушке. Он сидел на гнилой коряге и точил камнем длинную палку, напоминавшую посох. Едва глянув на Яна, проводник недовольно проворчал:
– Путь нелёгкий предстоит, а похож ты на подстреленного кабана.
– Ночь неспокойная выдалась, – буркнул в ответ студент.
– Отчего же? Ни гроз, ни ветра не было. Али тебе девки Иоганна спать мешали?
Мужчина похохотал себе в усы, хитро поглядев на юношу. Тот отвечать не стал и лишь брезгливо отвернулся.
– А где сам-то хозяин? – осведомился Ерман.
– Скоро будет, – коротко ответил студент.
На том они замолчали и больше в разговоры не вдавались до самого прихода Иоганна, который, очевидно, задерживался. К часу его прихода солнце уже ярко освещало верхушки древних чащоб, вынуждая Яна всё пуще задумываться над тем, как скоро состоятся похороны тётки. Однако в ожидании он так и не решился проведать Христу. Юноша устроился рядом с Ерманом на коряге и принялся наблюдать за его работой. Спустя некоторое время проводник превратил свой посох в копьё, а вскоре после этого со стороны деревни, наконец, раздался мужицкий возглас: