Хвостатые приключения

– Представь себе.

– Непорядок. Так и лапы недолго протянуть.

– Можно подумать, ты сегодня сытый.

– Как сказать, – заулыбался Шустрик. – Вечером наткнулся на кусок колбасы. Ага. Не веришь? На помойке, рядом с продуктовым магазином. Учуял запах – носу собственному не поверил. А потом смотрю – колбаса, в чистом виде колбаса.

– Повезло.

– Не совсем. Кусок не такой уж и большой. Так скорее кусочек, но голод утолил.

Шустрик был постоянно голодным. Сколько бы он не съел, чувство голода его не покидало. А съесть Шустрик мог что угодно, его желудок был способен переработать даже полиэтилен. Не так давно от сильного голода старый пёс сжевал пакет, пропахший рыбой. Помниться, Баг тогда ему сказал, что вскоре у Шустрика начнутся проблемы. Тот лишь посмеялся. И действительно, съеденный пакет никак не дал о себе знать. Очевидно, от голода желудок Шустрика научился переваривать неперевариваемые на первый взгляд предметы.

– Баг, слышал последние новости? – спросил Шустрик, обнюхивая жестяную банку. – Живчика вчера чуть не убили.

– Кто?

– Человек стрелял в него из пистолета. Промахнулся. Я не знаю подробностей, но вроде бы Живчик напугал ребёнка.

– Не удивительно, не первый раз он бросается на людей.

– Одноглазый хочет отомстить тому человеку.

– И нарвётся на серьёзные неприятности.

– Вот и я про что говорю. Вообще, Баг, скажу тебе, странные они стали.

– Ты о ком?

Шустрик лизнул банку.

– Я об Одноглазом и его компании. Явно что-то замышляют.

– Не говори загадками. И перестань лизать банку. Всё равно не получится её проглотить.

– Она пахнет мясом, – мечтательно проговорил Шустрик и снова лизнул банку.

– Не отвлекайся. Почему ты решил, что Одноглазый странно себя ведёт?

Оглядевшись по сторонам, Шустрик зашептал:

– Ходят слухи… Баг, повторяю, это только слухи… но…

– Не тяни уже, – разозлился Баг.

– Одноглазый метит на место Марфы.

– Эти слухи я слышал. Их и сама Марфа слышала.

– Ты не понял меня, – Шустрик жадно посмотрел на жестяную банку и сглотнул. – А с другой стороны, не стоит верить слухам. Ладно, Баг, мне пора бежать.

– Подожди, ты что-то знаешь? Шустрик, стой.

– Некогда, Баг. Увидимся.

– Да остановись ты!

Но Шустрик уже перебегал дорогу, рискуя попасть под колёса мчавшихся машин.

Баг задумался. Шустрик явно недоговаривал. Хотел сказать, но в самый последний момент передумал. Или испугался. Не мешало бы разузнать, что замышляет Одноглазый, но сперва необходимо увидеться с Сэлой.

Баг пролез через решётки секционного забора, миновал площадку детского сада, выбежал во двор, спустился к первому подъезду и вдруг увидел Одноглазого. Лёгок на помине. Как всегда, со своей свитой. И Живчик с ним, и Рекс с Батлом, и ещё около десятка бродячих псов, снискавших в округе славу агрессивных животных.

Баг наблюдал за Одноглазым. Видел, как собаки, сгруппировавшись, что-то увлечённо обсуждают. Изредка Живчик начинал лаять, остальные виляли хвостами, вертели головами, у Рекса были прижаты уши, Батл постоянно оглядывался, щуря воспалённые глаза.

Переводя взгляд с подъезда, откуда с минуты на минуту могли вывести Сэлу, на свору собак, Баг вдруг догадался, что источником его тревоги является Одноглазый. Всё стало на свои места: разговор с Шустриком, слухи о желании Одноглазого занять место Марфы и это необычное сборище с утра пораньше. Слишком неспокойна свора, и разговор, что они ведут между собой, наверняка касается заговора против Марфы.

Посмотрев на подъезд, Баг тихо заскулил и бросился бежать. Он должен успеть предупредить Марфу об опасности.

Подбегая к мосту, Баг начал громко лаять. Люси и Пинта выскочили ему навстречу, пребывая не в духе от столь бесцеремонного вторжения.

– Ничего не говорите, – крикнул Баг. – Одноглазый планирует расправиться с Марфой. Я видел их. Скоро они будут здесь!

Люси загавкала, Пинта побежала к Марфе. Баг начал завывать, оповещая местных собак о предстоящей схватке.

Узнав, что нарушителем спокойствия явился Баг, Марфа разозлилась.

– Ты всех взбаламутил! С какой стати тебе пришло в голову, что Одноглазый замышляет недоброе?

– Я чувствую, Марфа, интуиция меня не обманывает. Ещё ночью появилась тревога, а когда увидел их, сразу понял – тебе угрожает опасность.

– Спасибо за заботу, но ты поторопился. Никогда Одноглазый не осмелится на такой шаг, поверь мне на слово.

– Но Марфа…

– Расходитесь, – обратилась Марфа к собравшимся дворнягам. – Баг погорячился, от голода часто случаются неконтролируемые приступы страха.

– А вдруг он прав? – спросила Пинта.

– Ещё одна паникёрша.

– Марфа, я настаиваю на своём, – прикрикнул Баг.

– Голос на меня повышаешь? А ты знаешь, что я могу…

– Смотрите, – протявкала пегая собачонка. – Сюда бежит Одноглазый со своей шайкой.

Схватка была ожесточённой. Разъярённые собаки дрались не на жизнь, а на смерть. Даже маленькие шавки, которым здесь явно было не место, и которым простилось бы позорное бегство, рвались в бой. Под мостом стоял шум, визг, громовой лай и протяжные стоны. Хуже пришлось тем, кто был слабее физически. Когда Баг увидел, как Одноглазый, подскочив к Пинте, попытался вонзить острые зубы ей в шею, он отпружинил назад, извернулся, оскалился.

– И ты здесь, – прорычал Одноглазый.

– Из твоей затеи ничего не выйдет, – Баг вцепился зубами в холку Одноглазого.

Тот взвыл, а Пинта, не зная, как себя вести, отбежала в сторону. И почти сразу была атакована израненным Живчиком.

Прошло немало времени, прежде чем Одноглазый подал голос, призывая своих соратников дать задний ход. Кто-то хромал, другие с трудом волочили лапы, третьи так и не поднялись с земли.

Уставшая Марфа, лёжа на животе и вытянув передние лапы, делала свистящий вдох, задерживала дыхание и пыталась выдохнуть. Пасть большой собаки была в крови, уши порваны, сильно кровоточила задняя лапа.

– Кто серьёзно пострадал? – спросила она, с трудом подняв голову и осмотревшись.

К ней подошла Люси.

– Дела плохи. Пинта погибла.

Баг стоял возле Пинты, зализывая той рану на боку. Он всё ещё верил, что есть надежда. Вот сейчас Пинта откроет глаза, посмотрит на него, улыбнётся и встанет на лапы. Обязательно встанет.

– Ну Пинта… – шептал Баг. – Давай, я же знаю, ты жива.

– Напрасно стараешься, – крикнула Люси. – Отойди от неё.

В общей сложности погибло восемь собак.

– Наших трое, – протявкала пегая шавка, поджимая лапу.

– Здорово они меня помяли, – сокрушался Шустрик. Он примчался из ниоткуда, и сразу вступил в схватку. И хоть драться Шустрик не любил – а если говорить правду, не умел – сегодня показал себя с хорошей стороны.

– Не думал, что ты появишься, – сказал ему Баг.

– Как я мог не появиться? А ты видел меня в деле? Я к Одноглазому подскочил и за заднюю лапу его… Видел, Баг? Он аж взвыл! А я снова зубы сжал, – и чтобы придать словам значимости, Шустрик начал щёлкать пастью.

– Угомонись, – едва слышно простонала Марфа.

– А я чего, просто Багу рассказываю. Вообще, хорошо мы их сегодня проучили, мне даже понравилось.

– Это далеко не конец, Одноглазый не успокоится. Он не из тех, кто признаёт поражения.

– Ничего, – Шустрик умудрился отыскать кусочек косточки и мгновенно её проглотил. – Пусть только сунутся, мы снова их… я ведь Одноглазого за ногу. Честно! И пастью – щёлк. Кто-нибудь это видел, а?

Встав на трясущиеся лапы, Марфа отправилась к себе.

– Марфа, – к ней подбежал Баг. – Мне жаль, что погибла Пинта.

– И мне жаль. Значит, ей суждено было погибнуть именно здесь и сейчас. Хорошая была собака, хоть и глуповата.

– И трусиха страшная, – грустно улыбнулся Баг.

– Видишь, как вышло. Я боялась, что когда меня не станет, Пинте придётся туго. Теперь сама ковыляю, а Пинты больше нет. Жизнь… кто её разберёт?!