Страница 7 из 9
– Если вы не против, я сама сделаю заказ, – сказала Джин, когда мы сели.
– Я не голоден. – Мне было противно даже думать о еде.
Луиджи нависал над нами, и черные глазки его блестели, словно оливки в масле.
– Луиджи, принесите устриц, пожалуйста. Покрупнее. И бутылку «Шабли».
Неплохой выбор. Устрицу я, пожалуй, смогу проглотить.
Луиджи ушел.
– Все дело в Горди, да? – спросила Джин, глядя мне в глаза.
Я удивился, но, помедлив, кивнул.
– Шантаж?
– Как вы угадали?
– Ничего сложного. Уолли проводит расследование, я перепечатываю его записки. Когда Горди явился к вам, все стало очевидно.
– Уолли проводит расследование? – Я оцепенел. – Ему известно про Линду?
– Нет. В ином случае он пришел бы к вам и все рассказал. Уолли восхищается вами, Стив. Он нашел несколько имен и копает дальше. В основном это прислуга. В списке ваша служанка Сисси.
Я достал платок и вытер вспотевшие ладони.
– А кроме прислуги? Помните какие-нибудь имена?
– Салли Латимер, Мэйбл Криден, Лучилла Боуэр.
Принесли устриц, обложенных колотым льдом. Разлив вино по бокалам, Луиджи лучезарно улыбнулся, и они с официантом удалились.
– Откуда Уолли все узнал? Где он взял эти имена?
– Понятия не имею. Я лишь перепечатала его листки. Там были и другие имена, но я их не помню.
– Уверены, что в этом списке нет Линды?
– Ну конечно.
– Он что-то говорил насчет статьи о магазине, но не сказал, что уже собирает сведения. Интересно почему?
Подцепив устрицу, Джин отправила ее в рот.
– Вы же знаете нашего Уолли. Он любит делать сюрпризы. Наверное, хотел принести вам все на блюдечке.
Да, вполне возможно. Уолли был одиночка. Я и знать не знал, что он занимается капитаном полиции, пока Уолли не выложил передо мной все факты и цифры.
Как ни странно, я сумел проглотить устрицу. И вторую, и третью.
– Линда украла флакон духов. У Горди есть запись с камеры наблюдения. Он хочет двадцать тысяч долларов.
Джин тихонько охнула:
– Которых у вас нет.
Все мои чеки проходили через нее, и она была в курсе моего финансового положения.
– Которых у меня нет. Похоже, мне конец. И журналу тоже. Я уже поручил Уэбберу покопаться в прошлом Горди. Надеюсь, он что-то найдет. Больше надеяться не на что. Если повезет, я смогу ответить шантажом на шантаж.
– Осторожнее с Уэббером. Это человек мистера Чандлера.
– Верно. Сегодня вечером мне нужно поговорить с Уолли.
– Зачем?
– Хочу выяснить, откуда он взял имена. Это важно.
– Стив, вы же знаете: наш Уолли не раскрывает своих источников. Вы ничего от него не добьетесь.
– Придется попробовать.
Она кивнула:
– Доедайте устриц, а я позвоню ему домой. Может, застану.
Выскользнув из-за стола, она направилась к телефонной будке. Я посмотрел на блюдо с устрицами, решил, что наелся, и перевел взгляд на ее стройную фигуру. Через три минуты Джин вернулась к столику:
– Уолли только что ушел. К Максу. Ширли сказала, он вернется примерно через час.
– Думаете, Макс в курсе дела?
– Это исключено. – У Джин был взволнованный вид. – Вы же понимаете, Стив, что я выдала вам секрет? Уолли просил никому не говорить об этих записках.
– И правильно, что выдали. Дело-то серьезное, – произнес я.
– Не удивляйтесь, если Уолли ничего вам не расскажет.
– Расскажет! Он просто обязан все рассказать!
– А что вы не едите?
– Не знаю. Наелся, наверное.
– Стив! Ну-ка перестаньте! Это же не конец света.
Я подумал о Линде: как она сидит дома, голодная, с подбитым глазом. Зря я ее бросил.
– Мне нужно позвонить.
Я ушел в телефонную будку, набрал свой домашний номер. После долгой задержки мне ответила женщина:
– Мистера Мэнсона нет дома, а миссис Мэнсон нездоровится. Кто это?
Я узнал гнусавый голос Лучиллы Боуэр и повесил трубку. Линда быстро нашла, кому поплакаться. Интересно, хватит ли ей ума не рассказывать о флаконе духов? И тут я вспомнил, что Лучилла тоже воровка. Ее имя было в списке Уолли. Выходит, у меня теперь не дом, а воровской притон.
Я вернулся к столику и сказал:
– Давайте возьмем еще устриц. Больному человеку от них сплошная польза.
– Хватит, Стив! – резко произнесла Джин. – Только не начинайте жалеть себя. Такого я не потерплю.
Я бросил на нее изумленный взгляд:
– Ничего себе! Что ж, прошу прощения. Сами понимаете, вечер выдался непростой. И все же я съел бы еще устриц.
Джин взглянула на Луиджи и подняла руку. Устрицы прибыли с такой скоростью, словно только и ждали, как бы попасть к нам на стол.
Через сорок минут мы вышли из ресторана, и Джин отвезла меня назад к офису. Я решил съездить к Уолли и поговорить с ним лично, хоть Джин и настаивала, что дело может потерпеть до завтра.
– Спасибо за все, Джин, – сказал я. – Вы спасли мне жизнь.
Какое-то время она смотрела на меня, потом улыбнулась и уехала прочь.
Я же отправился на другой конец города. Уолли жил в скромном бунгало – миленьком, но не более того. И к тому же в зоне смога. Однако я был уверен, что его банковский счет выглядит получше моего.
Остановившись возле дома Уолли, я с удивлением увидел, что в окнах нет света. Взглянул на часы. Было всего лишь начало десятого. Я вышел из машины, открыл калитку, подошел к двери, нажал на кнопку звонка, подождал. Ничего не произошло. Я позвонил снова.
– Их нет дома, – раздался чей-то голос.
Я обернулся. У калитки стоял пожилой мужчина с собакой.
– У них беда, – продолжил он. – Вы друг мистера Митфорда? Я его сосед.
Я подошел к калитке:
– Меня зовут Стив Мэнсон. Беда?
– Я читал про вас, мистер Мэнсон. У вас отличный журнал. Да, настоящая беда. На несчастного Уолли напали грабители. Его увезли в больницу.
По спине у меня снова прошел холодок.
– Его сильно избили?
– По-моему, да. Полицейские вызвали «скорую». Миссис Митфорд уехала вместе с ним.
– В какую больницу?
– В Северную.
– Можно от вас позвонить?
– Конечно, мистер Мэнсон. Я живу в соседнем доме. – Он свистнул пса и проводил меня к своему бунгало – точной копии дома Уолли.
Через две минуты я разговаривал с Джин:
– Митфорда избили. Он в Северной больнице. Вы не могли бы приехать? Ширли наверняка понадобится помощь.
– Сейчас буду, – сказала она и повесила трубку.
Я думал, что Джин приедет позже меня, но у больницы мы оказались одновременно. Наверное, ее «порше» был помощнее моего «мерседеса». Она вышла из машины, и мы мрачно переглянулись.
– Он совсем плох?
– Не знаю. Давайте выясним.
Оказалось, что в тот вечер дежурил доктор Генри Стэнстед, мой приятель по игре в гольф.
– Что скажете, Генри? – спросил я, заглянув в ординаторскую.
– Дело плохо. Эти подонки на нем живого места не оставили. Сломана челюсть, треснули четыре ребра. И его по меньшей мере трижды ударили ногой по голове.
– А Ширли?
Он кивнул на дверь:
– Там. Послушайте, Стив, сегодня у нас напряженная смена. Вы не могли бы взять Ширли на себя?
– Для того и приехали. – Я повернулся. – Джин?..
Она кивнула и скрылась за дверью.
– Он выживет?
– Да, но ближайшие дни будут сложными. Не исключено, что он ослепнет на один глаз.
– А что полиция?
– Взять показания можно будет дней через пять. В лучшем случае через четыре. Раньше он не заговорит.
Джин вывела из комнаты Ширли, дрожащую, зареванную. Я подошел к ним:
– Ширли, милая, мне так жаль…
Промокнув опухшие глаза носовым платком, она бросила на меня гневный взгляд:
– Это все ты и твой проклятый журнал! Я предупреждала Уолли, а он и слушать ничего не хотел!
Она вцепилась в Джин. Та посмотрела на меня и покачала головой. Я отступил в сторону, и обе женщины ушли.
– Ну ладно, Стив. Звони и заходи в любое время. Он выживет.
Пожав мне руку, Стэнстед убежал по делам.