Выживалки

– Я больше не могу, – вздохнул Ким, по нашему примеру заряжаясь водой.

– А ты через «не могу», – подмигнула Лада.

– Меня вырвет…

– Ой, нежнота какая, – фыркнула наша подруга и с ехидством взглянула на Велку – не заступится ли та за брата.

Но новенькая ничего не сказала. Она пила впрок.

И мы снова двинули, до дневного привала нужно было пройти ещё приличный отрезок пути. Вскоре нам повезло – на одной поляне мы нашли и зверолист, и огнеловку лютую.

– Е-е-е, начало положено! – обрадовались мы. – Два контейнера из восьми заполнены!

Но расслабляться было рано, до конца намеченного перегона оставалось часа полтора, и мы пошли дальше. Как и ожидалось, сочные заросли редели, оголяя наш путь, трава под ногами сменилась мхом, а затем песками, деревья уступили место кустарникам. Впереди бликовал горизонт – туда, в песчаники, мы и направлялись. Но сначала дневной привал. Это правило, которое мы приняли за аксиому на третьих играх – наше собственное правило, выстраданное и испытанное. Пусть какие-то отряды делают один долгий перегон за день, пусть другие перемещаются дробными перегонами (в правилах на этот счёт нет никаких ограничений, главное, ночью оставаться на месте), но мы для себя решили, сколько бы часов ни включал в себя световой день – тридцать семь, как на Призме, или пятнадцать, как на Марсе-4, – всегда делать два перегона с обязательным привалом между.

Час этого привала настал. И если справа маячили сухие земли, то слева мы почувствовали прохладу, которую ни с чем не перепутаешь – вода. То был маленький родничок, уходящий под землю почти сразу, как выныривал из-под неё, но природе этого хватило, чтобы организовать возле скромный оазис, который порадовал и нас.

– Ну вот, и отпиваться не стоило, – усмехнулся Ким, указывая на воду, но все так посмотрели на него, что он тут же смутился и промямлил что-то про неудачную шутку.

– Не смешно, – припечатал Лада, она, видимо, вспомнила нашу вторую игру, когда мы были уверены, что впереди ещё будет источник, не рассчитали запас воды и полутора суток были вынуждены делить несколько глотков.

– Здесь и отдохнём, – скомандовал я. – Сорок пять минут сон, затем обед двадцать минут, десять на утряхивание пищи, и двинем.

– Прям как дома, – буркнул Ярик.

Он терпеть не мог строгую дисциплину, в оковах которой был вынужден жить, но и меня он знал – время было моим «пунктиком», поэтому и не спорил, а лишь бубнил.

Я засёк на напульснике сорокапятиминутный промежуток и лёг, подложив под голову рюкзак. Как только я закрыл глаза, пейзажи этой планеты и всех, что я видел ранее, вспыхнули, замелькали, словно реклама «Выживалок», сознание привычно скатывалось в забытьё, на миг перед самым погружением в сон соединяясь с какими-то надъестественными силами – в такие секунды (доли секунд) мне кажется, что я знаю все ответы, что я слышу пульсацию бытия, что могу уловить неулавливаемое: рождение букашки, смерть растения, дыхание планеты, защитную вибрацию наших камуфлоров, хотя это и невозможно. И это не страшит, а наоборот, приводит в состояние гармонии. Словом, засыпаю я всегда быстро и приятно.

Лёгкий толчок в запястье ровно через 45 минут – кровь послушно ускоряется, пробуждая тело – и я уже на ногах. Теперь очередь еды. Конечно, у нас ещё остались выданные пайки, но, если существует возможность прокормиться без запасов, её надо использовать. Около воды всегда есть что-то съедобное – фрукты, ягоды, травы.

Оглядевшись, я увидел, как минимум, четыре вида съестного, но сам собирать не стал – разбудил Велку, пусть доказывает свою полезность.

– Нам нужно поесть. Покажи, на что ты способна.

Новенькая хлопала глазами – стало понятно, что спать днём она не привыкла, долго ворочалась, думала и заснула ненадолго. Впрочем, медлить Велка не стала, правильно потянулась, умылась и обошла стоянку. Мне всё больше нравился её подход к делу, и я даже немного гордился своим выбором.

К тому моменту, как я разбудил весь отряд, Велка насобирала еды: восемь плодов эухетании, большую горсть орехов слативии (они вообще-то не орехи в ботаническом смысле, но все отряды именно так называют семена этого кустарника), сладкие листья китыфоры и коренья янтеля, которые я не заметил, но и Велка прошла мимо вертипрашки – её бутоны хоть и выглядят неказисто, зато заряжают энергией похлеще глизейского кофе. Словом, поели мы нормально, но в двадцать минут не уложились. Лада фыркала на янгель, она вообще не любит коренья, а уж тем более пресные, Ким комментировал скорость, с которой Ярик закидывался вертипрашкой, но я не пресекал перебранки – в конце концов, необходимо, чтобы отряд слился, притёрся.

Это новое правило – не менее пяти человек в отряде – немного выбило из колеи. Конечно, мы бывали в больших группах, даже дважды: сначала это была наша первая игра и мы перестраховались, а затем мы попали на юбилейные «Выживалки», настолько масштабные, что даже отрядный максимум подняли до десяти человек против обычных семи. Ну а три последних раза мы ходили только втроём (это всегда был минимум). Вообще, если по исходнику, на этих «Выживалках» ни задания, ни территория, ни климат не обязывали собирать многочисленные отряды, но организаторы уже по прилёту на эту планету вдруг заявили о правиле «пяти-семи человек». Вот буча-то началась! Слаженные тройки-четвёрки кинулись выбирать себе соратников, заманивали сильных или умных, рекламили свои отряды. Пока Лада возбухала и вставала в позу, когда к нам подходили пообщаться, остался скудный выбор. Среди невостребованных большинство были новенькие, да ещё и «купольные». Они испуганно посматривали на деловито готовящихся ребят, жались друг к дружке, совершая тем самым главную ошибку при сборе команды – создавали отряд целиком из новичков.

Но одна пара заметно выделялась – это были Велка и Ким. Они спокойно осматривали зал Отрядного Центра, о чём-то переговариваясь между собой, не паниковали и в ступоре тоже не были, словом, вели себя так, словно ничего странного или волнительного не происходит. Было понятно, что верховодит в их паре девчонка, на мгновение я даже подумал, будто они действительно парочка, но тут же увидел неочевидную, но всё-таки заметную схожесть этих двоих. Их явная смуглость указывала на принадлежность к планете, укрытой старым куполом, не способным заменить реальную атмосферу и пропускающим слишком много УФ-лучей.

– Новенькие? – спросил я.

– Да, – ответил парень, хотя я ожидал, что будут говорить девчонка. – Я – Ким, это Велка, сестра моя.

– «Купольные»?

– Да, – смутился Ким.

– А что? – без вызова, но откровенно уточнила Велка.

– А то, что, скорее всего, вы много читали, изучали, готовились к играм. Прав?

– Прав.

– Заявку сколько раз подавали?

– Я три, Ким два, – ответила Велка.

– Но всё равно никого из друзей подбивать не стали, а просто ждали, когда ещё кто-то с вашей планеты соберётся лететь на «Выживалки». Так? – продолжал я строить из себя сыщика.

– Так.

По спокойному тону ответа легко было догадаться, что я не ошибся в своих выводах. Подать заявку на участие в играх может любой, кому исполнилось одиннадцать, даже разрешение родителей не нужно, вот только никто не станет гонять транспортник ради одного-двух человек, поэтому по негласному правилу желающих участвовать с одной планеты должно быть, как минимум, пять. Экономически и такое количество невыгодно, зато можно расширить космическую географию игр, привлекая инвесторов.

– А не суетитесь вы потому, – продолжал я, – что уверены в своих силах. К однопланетникам примыкать не стали… Они все в одном отряде? (Ребята кивнули.) Их сколько?

– Шесть.

– Ну, понятно – с вами двумя перебор…

– Да мы бы и сами с ними не пошли, – пожал плечами Ким.

– Одиннадцатилетки, что ли? – сообразил я.

– Как догадался? – Велка прищурила свои тёмно-синие глаза.

– Ну, если за пару лет никто, кроме вас, не просился на игры, значит, тогда ещё не доросли. А раз толпой летят, аж шесть человек, да ещё и делиться не стали, значит, одногодки… одноклассники, небось…