Черный Принц

Проблема французов заключалась в том, что им предстояло штурмовать выгодную и тщательно укреплённую позицию, которую нельзя было ни окружить, ни обойти с фланга. По фронту между живых изгородей и виноградников места для атаки было не так много, что в значительной степени нивелировало численное преимущество французской армии. Не добавляло шансов на успех и отсутствие согласия по поводу тактики у главных военных советников короля — маршалов Арнуля д’Одреема[73], Жана де Клермона и шотландского рыцаря Уильяма Дугласа. Впрочем, последний сумел настоять хотя бы на том, чтобы латники шли в пешем строю во избежание повторения катастрофы при Креси. Тогда стрелы лучников, поражавшие коней и всадников, привели к тяжелейшим потерям. Он апеллировал к своему опыту англо-шотландских войн и сумел убедить королевский совет в своей правоте.

Итак, французы решили отказаться от массированной кавалерийской атаки. Они оставили лишь небольшой отряд из 500 конных латников, в задачи которого входило добраться в самом начале сражения до английских лучников и смять их строй. Командование этим отрядом было поручено маршалам де Клермону и д’Одреему, что оказалось роковым решением. Остальная часть армии спешилась, коней отослали в тыл. Латникам предстояло подняться по склону пешком, воспользовавшись замешательством, которое должна была вызвать резня, учинённая кавалерией среди вражеских стрелков.

Войска Эдуарда Вудстокского были истощены. Они провели неспокойную ночь, им не хватало воды и провизии. Похоже, что принц и его капитаны искали возможность отступить. Иначе сложно объяснить странный манёвр, предпринятый баталией графа Уорикского. Она стояла на левом фланге боевых позиций, затем вдруг вместе с обозом двинулась прочь от поля боя и пересекла Миоссон по броду Ге-де-л’Ом. Сам принц позже писал: «Было решено, что мы должны обойти их с фланга таким образом, что если бы они захотели биться или напасть на нас в месте, которое не очень нам выгодно, мы поспели бы первыми. Что и было исполнено»59.

Это объяснение, похоже, Эдуард выдумал позже: покидать хорошо укреплённые позиции для не очень внятного отвлекающего манёвра не было никакого смысла и тем более незачем было тащить с собой обоз. Принц знал, что французская армия спешилась, и надеялся осторожно отступить, прикрывшись арьергардом от небольших конных отрядов, пока противник был не в состоянии преследовать его крупными силами.

Одновременно он выслал небольшой отряд под командованием Эсташа д’Абришикура навстречу неприятелю — то ли на разведку, то ли с целью отвлечь внимание от перемещений графа Уорикского. Однако в завязавшейся стычке д’Абришикур попал в плен, что крайне огорчило принца.

Отвлекающий манёвр провалился, а французские разведчики обнаружили начавшееся движение англичан в сторону Миоссона. Оба маршала сразу же предположили, что это отступление. Между ними тут же вспыхнул яростный спор, в котором они не стеснялись в выражениях: «И сказал маршал де Клермон королю, что было бы сумасшествием атаковать англичан там, где они стоят, и что нужно перекрыть им подвоз провианта; и когда у них закончится пища, они покинут это место. И тогда сказал ему маршал Одреем: “Маршал де Клермон, мы должны напасть на них”. И ответил маршал де Клермон сему Одреему: “Вы никогда не будете столь смелы, чтобы поставить морду своего коня у крупа моего”»60.

Затем, демонстрируя свою храбрость, они бросились на неприятеля. Арнуль д’Одреем атаковал баталию графа Уорикского. Оставив обоз на южном берегу Миоссона, англичане и гасконцы развернулись и пересекли реку в обратном направлении. Лучники засыпали стрелами атакующую кавалерию, в то время как солдаты графа Оксфордского атаковали французов с фланга. В рядах атакующих началась паника, кони скидывали и топтали копытами седоков. Маршал д’Одреем был захвачен в плен, многие из его людей погибли. Уильям Дуглас, также оказавшийся тут, был тяжело ранен, его с большим трудом удалось вынести из боя.

Маршал де Клермон со своей частью кавалерии ринулся в нападение на другое крыло английской армии и атаковал баталию правого фланга. Он попытался подойти к врагу с фланга через брешь в изгороди, но этот манёвр был вовремя замечен и нейтрализован графом Солсберийским, который спешно отправил лучников к изгороди и зарослям боярышника. Под их прикрытием стрелки нанесли страшный урон наступающей кавалерии. Тех, кто сумел прорваться через изгородь, встретили латники с топорами и мечами, а также пехота с алебардами и копьями. Результат этой атаки был ещё трагичнее, чем у Арнуля д’Одреема — отряд понёс тяжелейшие потери, сам Жан де Клермон был убит.

Хуже такого начала сражения сложно что-то придумать. Перед маршалами ставилась весьма точная цель, которая являлась ключом ко всему французскому плану сражения. Кавалерия должна была действовать как таран, прорваться через все препятствия, защищавшие английских лучников, рассеять их или хотя бы на время связать боем, чтобы обеспечить безопасный подход пешим воинам. Эту задачу маршалы не выполнили, оставив фланги английской армии, где были сосредоточены отряды стрелков, фактически нетронутыми. Напротив, разбитыми оказались они сами.

Французская армия не знала о гибельном финале рейда де Клермона и д’Одреема, а разработанная советом тактика требовала, чтобы пешие отряды выступили к неприятельским позициям как можно скорее после кавалерийской атаки, чтобы воспользоваться замешательством английских лучников. Поэтому первая баталия — латники под командованием восемнадцатилетнего дофина Шарля — двинулась вперёд широким фронтом, не дождавшись подтверждения того, что первый натиск на фланги врага увенчался успехом. Лучники смогли вызвать некоторое замешательство в их рядах, многие были убиты или ранены, но большей части удалось достичь изгороди, за которой располагались позиции англичан. Поднимаясь по склону холма, латники порядком выдохлись, в то время как их противник оставался относительно свежим, ибо стоял на месте.

Солдаты графа Уорикского успели вернуться от брода Ге-де-л’Ом и заняли своё прежнее место на левом фланге. Они стояли теперь рядом с баталией Эдуарда Вудстокского под защитой канав, изгородей, а также искусственных укреплений, сооружённых англичанами за то время, пока тянулись бесплодные переговоры. Воскресные приготовления принца заставляли наступающие войска продираться через несколько узких брешей в живой изгороди или по тропинкам в зарослях кустарника.

Добравшиеся до боевых порядков англичан и гасконцев французы вступили в ожесточённую рукопашную схватку. Над полем боя гремели, заглушая друг друга, боевые кличи: «Сент-Джордж! Сен-Дени!». Сам Эдуард Вудстокский бился в центре своей баталии, окружённый друзьями и телохранителями. Плечом к плечу с принцем сражались лорд Бергерш, сэр Джон Чандос, сэр Нил Лоринг, сэр Джеймс Одли, сэр Уильям Трасселл и Алан Чейни. Над ними развевался личный штандарт Эдуарда, который держал в руках знаменосец принца Уолтер Вудленд. Этот знак, отмечавший позицию командующего, притягивал к себе вражеских солдат как магнит. Схватка продолжалась около двух часов, пока не стало очевидно, что прорвать английский фронт французам не удастся. Они начали отступать, понеся большие потери. Бой постепенно затухал: англичане не поддались соблазну преследовать отходящего неприятеля, так как понимали, что это не последняя атака, и у врага ещё много сил. Лишь горячий сэр Морис Баркли, влекомый азартом сражения, бросился в погоню и тут же попал в плен.

Отступавшая баталия вернулась к исходным позициям без командира: рыцари, которым было поручено защищать дофина, то ли по приказу короля, то ли по собственной инициативе ускакали с ним в направлении Шовиньи. С одной стороны, удаление наследника трона с поля боя могло показаться мудрой предосторожностью, однако это действие не очень-то соответствовало рыцарским идеалам, да и военной целесообразности — момент был выбран не самый удачный. Исчезновение дофина нанесло сильный удар по боевому духу французов: вторая баталия во главе с герцогом Орлеанским вместо того, чтобы в свою очередь идти в атаку на врага, в панике отступила. Причины такого странного поведения герцога неясны. Официально после битвы было объявлено, что он-де получил приказ об отступлении от короля. Однако поверил этому объяснению только придворный хронист из Сен-Дени. А в более поздних работах приводилась другая, малоуважительная причина: «Затем король спешился, как и все, кто был в его баталии. Но когда остальная французская армия увидела это, то все подумали, что король убит, и побежали. И первым отступил герцог Орлеанский, брат короля, а потом сыновья короля — а именно, его старший сын Шарль, герцог Нормандский, Луи, герцог Анжуйский[74], и Жан, граф де Пуатье, с войсками, оставив королевскую баталию, против которой принц Уэльский обратил всю свою военную мощь, и таким образом неожиданно получил победу»61.

73

Арнуль д’Одреем (1302/07—70) — сир д’Одреем, маршал Франции (с 1351 года), наместник Пуату, Сентонжа, Лимузена, Ангумуа, Перигора и земель между Луарой и Дордонью (с 1351 года), наместник Нормандии (с 1353 года), Артуа и Пикардии (с 1355 года).

74

Небольшая ошибка хрониста: графство Анжу получило статус герцогства и пэрства только в 1360 году.