Страница 7 из 18
— Про саботаж отдела Народного образования ты в курсе, — протянул Яков Иванович. — Но не в курсе зачем они упекли тебя в острог.
— Задеть князя? Понизить престиж образования в гимназии? Публично наказать, кхм, наглеца, который осмелился что-то им высказать?
— В целом верно, — усмехнулся Яков Иванович. — Но самое главное — это Золотой меч.
— В смысле?
— Ты, Михаил, далек от жизни обычного вольника, — снисходительно улыбнулся директор, — и не знаешь, что после Пустыни и трансляции с бала тебя называют не иначе, как Золотой гимназист.
— О как, — я покачал головой. — Даже не знаю, радоваться мне или грустить.
— Радоваться, конечно, — усмехнулся директор, — ну а для дальнейшего разговора я приглашу, если ты не против, нашего общего знакомого.
— Не против, — ответил я, размышляя кто бы это мог быть.
Понятно, что в моем разрешении приглашать кого бы то ни было Яков Иванович не нуждался и просто проявил вежливость.
И всё же, кого он хочет позвать?
Яков Иванович тем временем повернул статуэтку не то слона, не то бегемота в сторону свободного кресла и хлопнул по ней рукой.
Статуэтка тут же завибрировала, и её из открытого рта вырвался луч света.
— Несколько мгновений, — бросил директор, — идёт настройка.
Я кивнул, с интересом наблюдая за созданием иллюзии.
Я, честно говоря, думал, что она транслирует только запись, а оказывается возможен, хе-хе, созвон.
— Как, кстати, тебе передачки? — поинтересовался Яков Иванович, заполняя затянувшуюся паузу.
— Какие передачки? — удивился я.
— Понятно, — тут же помрачнел директор. — Что ребята, что педагогический коллектив, мы все собирали для тебя посылочки.
— Хм, — перед глазами тут же всплыло лицо противного надзирателя-садюги. — Кажется я знаю у кого они зависли.
— Имя помнишь?
— Его звали Огрызок. Игнат Иванович вполне себе профессионально его допросил, а после заколол, как свинью.
— Вот как, — поморщился директор, — Подумаем, что можно сделать. Например…
Что например, договорить Яков Иванович не успел.
Тусклый луч света налился красками, засверкал, и на кресле появилась хорошо различимая фигура.
— Эм, — я внимательно всмотрелся в щеголя, улыбающегося во все тридцать два зуба. — Дионисий… Викторович?
— Современная молодежь радует меня с каждым разом всё больше и больше, — представитель шоу «Золотой меч» расплылся в ещё большей улыбке. — Приятно, что вы меня запомнили, Михаил!
— Знаете, я вас даже в остроге вспоминал, — я вспомнил макрисы, висящие на стене и постарался скопировать тяжелый взгляд Якова Ивановича.
Вот ведь наглости у человека на десятерых хватает, а! Я там, значит, сражался со всякими отморозками, а они трансляции вели!
— Отличные были бои! — Дионисий прямо-таки расцвел. — Жаль, что вы не попали на нижние ярусы! Получились бы замечательные выпуски! Путь золотого гимназиста из острога в Окраинный легион.
— Замечательно звучит, — одними губами улыбнулся я, представляя, с каким удовольствием я бы сейчас сломал этому хлыщу челюсть. — Зрители, наверно, были в полном восторге.
— О! — представитель Золотого клинка чуть не захлопал от возбуждения. — Это был успех! Полный успех! Наши инвесторы чрезвычайно довольны. За этот месяц мы сделали годовую прибыль!
Я скрипнул зубами, мечтая о скорой встрече зубов хлыща с моими кулаками, но Дионисий Викторович неожиданно меня удивил.
— От лица совета директоров уполномочен передать вам благодарность, а также три процента акций без права голоса, помимо…
— Почему без права? — автоматически уточнил я, случайно перебив иллюзию на полуслове.
— Ну, наверное, можно и с правом, — смутился Дионисий Викторович. — Я уточню.
— Уточните, — тут же сориентировался я. — У меня есть парочка отличных задумок.
— Кстати о задумках, — Дионисий посмотрел на с интересом наблюдающего за нами Якова Ивановича. — что скажете насчет…
— Одну секунду, — прервал я его, — вы забыли про процент.
— Процент? — переспросил представитель золотого меча. — Я же уже сказал про акции…
— За акции спасибо, но что насчет процента за, м-м-м, главную роль Золотого гимназиста?
— Я уже успел позабыть, — Дионисий Викторович с нескрываемым восхищением посмотрел на меня, отчего я даже смутился, — про вашу великолепную деловую хватку, Михаил!
Дионисий, хоть и выглядит как модный хлыщ, но в общем-то нормальный мужик.
Увлекающийся, да, но щедрый, и в прошлый раз отдарился от души.
А ещё он постоянно витает в облаках, поэтому может просто-напросто забыть или не уделить внимания такому пустяку, как финансовое вознаграждение мне любимому.
Ещё немного, и мы бы сменили тему и уже вряд ли бы вернулись к вопросу оплаты, но мой внутренний хомяк был решительно против.
Местная медиа-корпорация не обеднеет, а мне деньги ой как пригодятся. Даже не столько деньги, сколько то, что на них можно купить.
УГи к примеру…
— Ничего страшного, — улыбнулся я. — У меня хорошая память.
— Я не успел сказать, что восемь тысяч золотых уже на вашем счете, расписка у вашего казначея Филиппа Крудау. Но если вы считаете эту сумму недостаточно существенной, то мы готовы к обсуждению…
— Я бы предпочел взять УГами, — признался я.
Восемь тысяч золотых — сумасшедшие деньги для обычного вольника, но если говорить про УГи — это не так чтобы много.
— Филипп ответил точно также! — Дионисий снова заулыбался, предчувствуя новый материал для своего шоу.
— И не забудьте смонтировать макрисы на грудной броне, шлемах и плечах, — подсказал я.
— Оооо, — с благоговением протянул распорядитель Золотого меча. — Гениальная идея! Обсудим ваш райдер?
Надо же, слова-то какие! Райдер…
— Только после того как мы закончим, — остудил наш пыл Яков Иванович.
— Да-да, конечно, — тут же отозвался Дионисий, — к слову…
— Мы направляем в надел Михаила три класса, — директор, видимо, знал Дионисия, поэтому тут же его перебил, не дав начать молоть языком. — И трех учителей.
— Яков Иванович… — от услышанного меня чуть Кондратий не хватил, — Побойтесь Бога! В смысле Древних! Какие три класса?!
— Твой и два выпускных, — невозмутимо ответил директор. — А теперь помолчите оба, все вопросы после того, как я закончу.
Яков Иванович начал говорить, а я выпадать в осадок.
И чем больше говорил директор, тем сильнее мне хотелось забиться куда-нибудь подальше и переждать эту… смуту.