Страница 6 из 18
Глава 3
Чаёк у Якова Ивановича был что надо.
С печеньками, вареньем, сметаной и пельменями — в общем, самое то для, хе-хе, растущего детского организма.
Ну а пока я расправлялся с богатырской порцией пельмешек, чуть ли не плавающих в растаявшем сливочном масле и густой сметане, директор молча за мной наблюдал.
Дважды в его эмоциях мелькнуло неодобрение.
В первый в самом начале трапезы, когда я накинулся на еду, словно оголодавший каторжник, второй раз, когда на стол случайно упала капелька масла.
В том, что это очередная проверка я даже не сомневался, поэтому усилием воли заставил себя кушать не спеша, а случайно слетевшую капельку тут же вытер салфеткой.
Яков Иванович же пил чай, изредка поглядывая на стоящую на столе статуэтку то ли слона, то ли бегемота.
При её виде на меня тут же накатили воспоминания с практики.
Эх, как же круто было в Пустыне!
Все эти прямые эфиры, вылазки, мастерская… Волна.
Хм, а ведь не зря говорят, что по прошествии времени, человечек, в зависимости от склада своего характера склонен забывать какие-то детали. В моем случае — неприятные.
Ведь по сути, в Пустыне было по-своему тяжело, хоть мне сейчас и кажется, что это были чуть ли не лучшие моменты в моей жизни!
Да ещё и Золотой меч, слава, публичное признание и всякое такое.
Я помотал головой, избавляясь от так не вовремя накатившей ностальгии. Интересно, почему я вообще вспомнил про Пустыню?
Я тщательно прожевал последний пельмень и, бросив взгляд на стол директора, отодвинул тарелку в сторону.
Это все статуэтка, точно!
Интересно, она здесь для связи или организаторы Золотого меча опять что-то задумали?
— Итак, — Яков Иванович, всё это время терпеливо ожидающий, когда я закончу, отодвинул от себя чашку чая, и сцепил руки в замок. — Готов к конструктивному разговору?
— Всегда готов, — не удержался я.
Директор усмехнулся, видимо уже слышал девиз пионеров, и тут же нахмурился.
— Для начала, я расскажу тебе что произошло в гимназии за время твоего… отсутствия.
Я согласно кивнул и достал свой верный блокнот — так, на всякий случай.
— Начну с извинений, — Яков Иванович нахмурился и впервые за встречу отвел взгляд. — Я знаю, через что тебе пришлось пройти в остроге и… прошу простить.
— Не вопрос, — я не колебался ни секунды, — но хотелось бы знать зачем это было нужно.
— Справедливо, — улыбнулся заметно повеселевший директор.
Было заметно, что эта ситуация его серьезно тревожила.
— Но начнем с гимназии.
Ну с гимназии, так с гимназии.
— Семеро гимназистов забрали документы, родители шлют десятки писем на имя князя с требованием отстранить меня от управления гимназией, отдел Народного образования приостановил аттестацию и документооборот.
— Я так понимаю за этот гадюшник наконец-то взялись всерьез? — уточнил я, проигнорировав первые два пункта.
— Компетентных людей всегда было мало, — директор скривился будто откусил пол-лимона. — А после вдумчивых чисток образовались серьезные пробелы. Кое-кто решил напоследок подгадить по-крупному и уничтожил огромное количество документов.
— Зато, поди, стало меньше дурацких распоряжений?
— Это да, но учебный процесс на грани коллапса.
— Расстрелять? — предложил я.
— Что ты, — покачал головой Яков Иванович, — мы цивилизованное княжество. Поедут на рудники.
Насколько я знал половина заключенных на рудниках теряли конечности в первые два года работы. И лишь единицы могли в принципе выжить после десяти лет каторжного труда.
Так что насчет цивилизованности я бы поспорил.
Хотя о чем это я? Пусть страдают!
— Твои одноклассники делают значительные успехи в освоении дисциплин. Мирон всерьез заинтересовался темой механических протезов. Милослав бредит УГами и дронами-разведчиками. Филипп получил грамоту за самое оригинальное экономическое решение года.
Я удивленно вскинул бровь, и директор добродушно усмехнулся.
— Да, ты многое пропустил, Михаил. У нас была неделя предпринимательства, и Филипп предложил интересную идею компактных витрин с бодрящими напитками.
Компактные витрины с бодрящими напитками? Фил что, воплотил в жизнь идею про вендинговые аппараты?
Что сказать… Красавчик!
— Роман идёт на поправку, — продолжил тем временем директор. — Относительно его состояния. Ребята из вашего класса ежедневно читают вслух свои конспекты.
— А Пылаев? — вырвалось у меня.
— Пылаева ни для кого нет, — недовольно ответил Яков Иванович. — Понял?
— Понял, — мне было жутко интересно по какой причине директор до сих пор держит всех вокруг в неведении относительно Адена, но спрашивать не стал.
Все равно не скажет.
— Кстати мы отошли от пятёрок. Сейчас твой класс разбился на два десятка. Одним командует Толстой, вторым Прокудин-Горский.
Ага, значит Дмитро так и не сумел завоевать в коллективе авторитет, что ж, ожидаемо.
— Скоро начнем объединять классы вашей параллели, — поделился Яков Иванович. — В общем, действуем с небольшим опережением графика.
— Северяне? — понимающе кивнул я.
— Они самые, — скривился директор. — По идее, гимназия располагается близко к пограничным заставам, где наши выпускники и проводят выпускную практику, но про нас будто… забыли.
— Нереально, — возразил я. — Нужно быть совсем тупым, чтобы проигнорировать гимназию с одаренными.
— Я тоже так считаю, — согласился Яков Иванович. — Поэтому мы и перевели гимназию на осадное положение.
— То есть, в принципе все неплохо, но вы опасаетесь штурма северян, так?
— Так, — кивнул директор. — И пожалуйста, не говори мне о переводе гимназистов в безопасные места.
Именно это я и хотел предложить, но Яков Иванович срезал меня на подлете.
— Но почему?
— Гимназия — самое безопасное место в княжестве, — неохотно ответил Яков Иванович. — Я бы на месте противника, нагнал жути в новостях, дождался бы роспуска учеников по домам и только тогда нанёс удар.
— Мда уж, — на мгновенье я даже порадовался, что я не директор гимназии, и что мне не нужно волноваться об учениках.
— Разберемся, — Яков Иванович махнул рукой, — теперь дальше. Я хотел поговорить с тобой о твоем наделе.
— Слушаю внимательнейшим образом.
Я сосредоточился, понимая, что сейчас Яков Иванович и приоткроет завесу тайны над вручением дворянства и проклятого надела.