Страница 88 из 133
Никита медленно поднялся, покрутил в руках стакан и поставил его на стол. Хозяин не обидится на подобную вольность, когда гости самолично распоряжаются его алкогольными запасами. Молодой волхв не знал, кто был большим виновником двадцать лет назад: Патриарх или Анциферов. Никита не выгораживал прадеда, который самолично расписался в своем бессилии что-то сделать для сохранения семьи, но еще больше возмущала позиция отца. Да хоть пять, десять лет прошло с тех пор, почему не попытался разыскать мать, узнать о ее судьбе? Сломался или с облегчением сбросил с себя обузу? Но ведь знал, что у него будет ребенок! Знал — и ничего не сделал!
Не проще ли оставаться одному? Что ему Михаил Федорович Анциферов может дать сейчас? Он для своих-то родных уже давно мертв, живя где-то на задворках империи.
— Надо бы что-то сказать, — Никита не дошел до двери, оглянулся на смотрящего ему в спину Анциферова. — А я не знаю. Просто не знаю, как реагировать на ваше появление в своей жизни, сударь. Встреться мы пару лет назад, я бы не сдержался, и неизвестно, чем все могло закончиться. Скорее всего, дал бы в морду и вызвал на дуэль. Но теперь на мне большая ответственность, да и переосмыслил многое.
— Ты можешь приехать ко мне в гости, — неожиданно ответил мужчина, нисколько не обижаясь на услышанное. — Моя жена обрадовалась, что у меня есть взрослый сын, и очень хочет увидеть тебя. Я не давлю на твои принципы и не собираюсь их изменять. Ты не обязан прощать меня — понимаю. Но все-таки надеюсь увидеть тебя в Цабале.
— Прах мамы я привез из Албазина в «Гнездо», — сам не понимая, зачем сказал это, Никита взялся за ручку двери. — Я не буду против, если ты скажешь ей последнее «прости».
Анциферов кивнул уже в спину вышедшего Никиты, и дрожащей рукой опрокинул в себя остатки бренди. Как бы он сам повел себя, будь на месте парня? Да что лукавить? Так же, если не хуже, зная свой чертовски непростой характер. Тем не менее, сын проявил благородство и подсказал, что нужно сделать. Несомненно, Михаил Анциферов съездит в Вологду после окончания Коловорота, посетит «Гнездо» и поклонится праху Валеньки. Балахнин предоставил ему комнату в своем дворце, и вряд ли обрадуется, если Михаил покинет Петербург сразу после встречи с Никитой. Какие-то отношения между князем и сыном, несомненно, были. Не самые лучшие, судя по реакции мальчишки, и все же Алексей Изотович следует какой-то своей цели, и сможет помочь с проживанием в столице и поездкой к Назаровым.
Михаил Федорович решил посмотреть на веселье со стороны. Будет что рассказать Мариете и детям. Ассамблея — очень оригинальная, нужная и полезная задумка императорской семьи. А если Никита примет своих братьев и сестру как родных и сможет взять под защиту ребят, даст им возможность проявить себя в Петербурге? Было бы здорово. Анциферов страстно желал оторвать детей от патриархальных и средневековых горских традиций, и сейчас появился призрачный шанс. Если Никита потребует за это его кровь, Михаил Федорович готов заплатить такую цену.
— Ты где пропадаешь? — непонятно как разглядев Никиту в человеческом круговороте, на него накинулись Тамара и Даша, и от них не отставала Катя, которая почему-то думала, что зять вместе с ее женихом Разумовским прячутся в мужской комнате и чешут языками о политике. — Папа просил быть тебя на виду. Скоро подъедет дядюшка с тетушкой и Владислав с Соней.
Супруга намекала на приезд императорской четы и цесаревича и почему-то жутко нервничала. Никита погладил ее по плечу и пообещал, что никуда больше не исчезнет.
— Ты сам не свой! — безапелляционно заявила Катя, проявив качества сенсорика и ткнула пальчиком, на котором блеснуло дорогущее кольцо с бриллиантом (подарок жениха) в грудь Никиты. — Девочки, да вы посмотрите на своего мужа! На нем же лица нет! Что случилось? С Балахниным сцепился?
Никита про себя обозвал Катерину «глазастой ведьмой» и широко улыбнулся, пытаясь отыграть ситуацию, но было поздно. Девушки утащили его в один из меблированных уголков, где было относительно спокойно и басы мощной акустики сюда докатывались слабыми волнами. Уселись на диванчик пестрой красивой стайкой и требовательно уставились на Никиту.
— Никита, не пугай нас, пожалуйста, — Даша, как более чуткая и сострадательная натура, нервно пригладила платье на коленях. — Ты был с князем, он наговорил лишнего, и ты вызвал его на дуэль?
Тамара с Катей посмотрели на нее с обеих сторон и удивленно хмыкнули. Они-то Балахнина знали гораздо лучше. За всю свою жизнь князь дрался на дуэли всего два или три раза, и то в счастливой и беззаботной молодости. С тех пор, поговаривали, у него в клане завелся штатный бретер. Что, впрочем, не давало шансов противной стороне. Никита в их глазах был непревзойденным бойцом, способным навалять бока любому противнику. Правда, сестры держали при себе это мнение, «дабы гордыня не вознесла муженька на высоту, откуда больно падать», как говорила Тамара.
— Нет, у нас противоречия не перетекают в плоскость оскорблений, — увернулся Никита, пытаясь перевести все в шутку. — Все нормально.
Но Тамара так сердито топнула ногой, что шикарные каштановые кудри запрыгали по открытым плечам, повысила голос:
— Назаров! Лучше скажи правду, а то начал закладывать виражи! Ну знаю я тебя, не отвертишься.
— Может, шампанского? — огляделся Никита в поисках официантов.
— Точно, какая-то стычка случилась, — вздохнула Даша. — И Балахнина, заметьте, не видно уже давно.
— Никита убил князя, — сделав большие глаза, выдохнула Катя и хлопнула в ладоши, — а труп оставил в его кабинете!
Девушки прыснули со смеху, а Никита понял, что они прилично разогреты легким игристым, веселье бушует в их крови, поэтому постарался свернуть допрос, но не тут-то было. Тамара вцепилась в него похлеще лесного клеща, а все благодаря Кате. Если младшая сестричка почувствовала мощный раздрай в душе зятя, то обязательно докопается до истины. Впрочем, никакой тайны из встречи, которую Никита вообще не ожидал в своей жизни, делать не стоило. Ведь он сам пригласил отца в «Гнездо», так что сюрпризец сейчас будет знатный.
— Ладно, сдаюсь и каюсь, — Никита прижал левую руку к сердцу. — Балахнин жив и здоров, хотя было желание устроить стареющему светскому льву головомойку.
— Я же говорила! — воскликнула Даша. — Неладное у них произошло!
— Произошло другое, — волхв оглядел своих красавиц, затянул паузу и выдохнул: — Наверху находится мой отец. Балахнин умудрился отыскать его в каких-то невообразимых далях и притащил в Петербург, чтобы устроить со мной встречу.