Страница 10 из 15
Глава 4
Глава 4. Рассуждения о магии.
Я вернулся домой уже довольно поздно. Вручил обрадованному Люпену злополучную книгу виконта Крюмо и не стал никому рассказывать о том, что едва не погиб. Молча поднялся на третий этаж и проник в свою небольшую комнату. А та встретила меня сумраком и запахом чего-то кислого. То ли грязные носки так воняли, то ли протухло что-то.
Мой палец щёлкнул выключателем. И мягкий жёлтый свет сорвал с комнаты покров мрака.
Да, так и есть. На письменном столе обнаружилась тарелка со вчерашним недоеденным завтраком, молочной кашей. Я больше суток отсутствовал в особняке и за это время еда успела стухнуть. А убрать её было некому. Я всем запрещал входить в своё логово. Это была моя территория, к которой помимо комнаты ещё относилась гардеробная и ванная. Вот в последнюю-то я незамедлительно и направился.
Повалялся в горячей водичке, наполнившей бронзовую ванну на изогнутых ножках. А затем накинул на себя свободный халат и вернулся в комнату. Окинул её придирчивым взглядом. В углу стояла широкая кровать с резным изголовьем, на дубовом паркете лежали шкуры медведя и волка. А возле стен прикорнули книжный шкаф, трюмо, тумбочка с пузатым чёрно-белым телевизором и письменный стол. На последнем красовался печатная машинка и телефонный аппарат с накладками из пожелтевшей слоновой кости.
Не люкс, конечно, но жить можно. И желательно жить без вони.
Я взял тарелку, отдёрнул тяжёлую бархатную портьеру, открыл окно и вывалил в темноту проулка остатки завтрака. Пара оголодавших кошек смутными тенями накинулись на угощение. Они явно мысленно восхваляли дары, посланные им с небес. Плюсик мне в карму, а то сейчас кто-нибудь обязательно скажет: свинья, свинья… Не свинья, а благодетель.
Довольно улыбнулся и вернулся мыслями к заданию учителя. В академии мне явно будет не сладко, поскольку я простолюдин. А вот будь я дворянином, то имел бы прочное положение в обществе и множество разнообразных плюшек.
В теории, простолюдин мог стать дворянином. Но для этого требовалось совершить крупное пожертвование в имперскую казну, купить несколько гектаров плодоносной земли и дом. А также получить диплом какого-нибудь престижного университета и иметь магический дар не ниже шестого уровня. Звучит не так уж и сложно, да? Но на практике всю жизнь можно собирать деньги, прокачивать магический дар и всё равно не достичь желаемого.
Хотя, деньги-то ладно. С ними было попроще, а вот дар… Львиная доля простолюдинов после пробуждения дара получала всего-то четырнадцатый-тринадцатый уровень. Дворяне же — сразу обретали одиннадцатый-девятый. Однако это было единственное различие между магией аристократов и простолюдинов. Дальше дар вёл себя одинаково со всеми. Его развитие резко замедлялось после двадцать первого дня рождения, а после сорокового — полностью останавливалось. В шестьдесят — дар начинал деградировать. Так что самым важным отрезком времени в жизни мага был период с семнадцати лет до двадцати одного года. За это время при должном усердии можно прокачать свой дар на четыре пункта. А за последующие годы — на те же четыре-пять пунктов.
Теперь понимаете, почему Люпен проводил эксперименты с даром? Лично мне он подарил целых два дополнительных года усиленного развития. И, казалось бы, учитель может озолотиться, если начнёт продавать дворянам секрет более раннего открытия дара, но он почему-то так не поступал. А все мои расспросы на эту тему заканчивались его злым взглядом и приказом убираться из кабинета или лаборатории, а однажды и из библиотеки.
Я против воли тяжело вздохнул и наконец-то отошел от окна. Поставил тарелку на столик и решил перед сном поиграться с энергией. Но не тут-то было…
Оказывается, я не плотно прикрыл дверь. И теперь между ней и косяком ловко просочилось мерзкое создание, держащее в страхе весь дом. Оно было дьявольски похоже на кота породы «Сфинкс». Полностью лысое, с большими ушами, складчатой розоватой кожей и торчащими передними клыками-иголками. Помимо этого, существо обладало крыльями летучей мыши, ехидными зелёными глазищами и несносным характером. И ко всем прочим ужасам оно ещё умело говорить, что сейчас и продемонстрировало.
— Вернулся-таки, юродивый, — с неудовольствием проскрежетал нежданный гость, по-хозяйски усевшись на шкуру медведя. — А я уже рассчитывал переехать в твою комнату. В подвале же снова крысы завелись.
— Шиш тебе на постном масле, иждивенец, — показал я кукиш существу. — И выметайся из моей комнаты. В подвале тебе самое место.
— Нет, я туда не вернусь. Сперва выгони оттуда крыс с помощью своей магии, — нагло заявил монстр, который был плодом неудачного эксперимента Люпена.
Почему неудачного? Так лысое чудище каким-то фантастическим образом обрело разум, хотя учитель просто желал получить летающую химеру. И что самое странное, после того случая у барона больше не получалось создать хоть сколько-нибудь разумное существо. Так что Фауст, а этого монстра назвали именно так, остался единственным в своём роде. Ведь вскоре Люпену надоело пытаться создать ещё одну разумную химеру. И он переключился на другие исследования.
Я с раздражением глянул на Фауста и бросил ему:
— Марка попроси. Он всё равно ничем сейчас не занят.
— И что этот неуклюжий толстяк сделает с крысами? — насмешливо выдал химер. — Сдастся им? Там же крысы величиной с бультерьера.
— Тогда иди сам с ними разберись. Мне не до них сейчас, — отмахнулся я и твёрдо посмотрел на лысое чудовище. Блин, из него же в случае чего даже шапку не сошьёшь.
— Хр-р-р-р-р… — утробно прошипел Фауст, начав недовольно подметать хвостом пол. — Лучше не зли меня, человек.
— Ты думаешь, что напугаешь меня, лысый? Клянусь могилой своей матери, что у тебя ничего не выйдет, — легкомысленно заявил я и снисходительно усмехнулся.
— Ты даже не знаешь, кто твоя мать, — напомнил Фауст и попытался ехидно улыбнуться. Но его физиономия не была создана для выражения эмоций. Поэтому у химера получилось нечто вроде вымученной улыбки бедолаги, страдающего запором.
Глядя на морду монстра, я мысленно содрогнулся и выдал:
— Но могила-то у неё есть или будет.
— Логично, — вынужденно согласился Фауст, наградил меня многообещающим взглядом и бесшумно выскользнул из комнаты.
После него в воздухе остался витать почти неуловимый запах формальдегида.
Я фыркнул вслед химеру, закрыл дверь на ключ и завалился спать. Утром помедитирую.