Страница 77 из 87
Он заранее позаботился о всевозможных приготовлениях. Предвидел все очевидные трудности и оградил себя от неочевидных. От всех, кроме одной.
Проклятая девчонка попросту отказывалась поддаваться.
Инкристаллизация прошла безупречно. Грубая мощь Вэстора позволила Кроналу распространить по всему телу Леи кристаллическую матрицу со скоростью паука, ползущего по переохлаждённой транспаристали. Поскольку в запасе оставалось очень мало времени, а танатизина-2 не имелось вовсе, Кронал продолжал действовать, не используя препараты, что временно замедляли процессы жизнедеятельности. В конце концов, он имел дело всего лишь с девчонкой, которая только в результате генетической случайности возымела сильную, исключительную связь с Великой Тьмой – с тем, что джедаи ввиду невежества называли Великой Силой. Кронал намеревался сокрушить девчонку силой иного характера.
Лею лишили зрения, отрезали от её собственного слуха, отделили от обоняния, вкуса и осязания. Мышечно-суставного чувства Кронал ей также не оставил, и в результате она попросту не ощущала и своего тела. Поскольку отключили и активность определённых нейромедиаторов в её мозгу, она не могла даже вспомнить, что некогда чувствовала себя живой.
Она не сражалась с Кроналом. Ей не оставили способа провернуть нечто подобное. Кронал не позволял ей воскресить в памяти значение слова «борьба».
Вот только она никак не желала уходить.
В Лее крылось нечто такое, чего не хватало её брату: какая-то внутренняя искра непреклонности, которая позволяла противиться Тьме. Кронал никак не мог разгадать природу этой искры, разве что предполагал наличие примитивной девичьей эмоциональной привязанности. Как бы то ни было, ему предстояло погасить искру раз и навсегда, а Лее – уснуть вечным сном. Вот тут-то Кронал и столкнулся со сложной задачей: как осуществить задуманное, не убив девчонку наповал. Сознанию требовался полностью функционирующий мозг, чтобы поддерживались функции вегетативной нервной системы, которую оплела паутина плавлеита. Он не стал бы прикладывать столько усилий ради замены своего разлагавшегося тела на мёртвый труп.
Кронал и так потратил слишком много времени. Мальчишка-джедай уже был готов улизнуть в кратчайшие сроки, но он наверняка предварительно прибавит Кроналу очередной головной боли. Скайуокер нёс в себе солидную порцию Тьмы, которая наверняка бы привела в изумление его сестру, если бы она прожила достаточно долго. Не повреди Скайуокер контрольные механизмы «Кукловода», всех этих проблем бы просто не появилось. И в сложившейся ситуации Кроналу оставалось только сконцентрировать Тьму силой воли и проделать брешь в возведённой девчонкой защитной стене, как если бы он был клептианской каменной выдрой, отгрызавшей по кусочку от раковины базальтомоллюска.
Но когда он, наконец, преодолел это целеустремлённое сопротивление, то обнаружил, что её разум не только не ослаб и вовсе не дрожал от страха, но и уподобился жгучей камнеягоде, излучая ярко-белое пламя. Луч света будто пронзил его ножом прямо в глаз и заставил отскочить назад.
Кронал положил этот камень на наковальню Великой Тьмы и ударил по нему сотканному из той же Тьмы молоту… и воображаемый молот раскололся в воображаемой руке. Он обошёл камень, словно голодная гарпия, после чего набросился на него и проглотил, попытавшись измельчить камень в порошок… но тот прожёг себе путь наружу. Тогда Кронал поместил на ладонях целые галактики и резко свёл их вместе в надежде раздавить мерцавшую белым звёздочку, но когда возникший катаклизм растворился в пучине Великой Тьмы, на месте удара вновь воссияла крошечная звезда.
Да что с тобой не так?! – в отчаянии крикнул он звезде. – Что ты вообще такое, и почему ты никак не умираешь?
Я могу ответить.
Голос донёсся сразу отовсюду и одновременно ниоткуда. То был тенор молодого человека со стойким гнусавым акцентом далёкого Внешнего Кольца.
Кронал резко выпрямился посреди кромешной темноты Теневого кокона.
Если бы ты подружился с плавильщиками вместо того, чтобы делать их своими рабами, ты мог бы открыть все их возможности. – Кронал понял, что голос исходил изнутри его головы. – Что касается моего местоположения, что ж…
На внутренней поверхности кокона неожиданно вспыхнул свет: бело-голубой разряд молнии, пробежавший по каменной оболочке. Мгновение спустя конструкция рухнула, разбрызгиваясь полужидкой массой вокруг лодыжек Кронала и стекая с репульсорной платформы, которая некогда служила постаментом обсидиановому трону.
В паре десятков метров, у выступа, что торчал над пропастью неподалёку от туннеля, стоял юноша в лётном комбинезоне Новой Республики. В его руке как бы ненароком вспыхнул световой меч ярко-зелёного цвета.
Люк попытался дышать медленно и ровно, хотя его сердце норовило выскочить из грудной клетки словно бритвокрыса, которая попалась в мышеловку и теперь силилась вырваться из западни. В течение бесконечно растянутого во времени мгновения, наступившего после того, как плавлеитный кокон осыпался на землю, Люк мог только смотреть и оценивать увиденное. Оценивать размеры увиденного…
Кар Вэстор присел перед обсидиановым троном словно саблезубый кот перед прыжком. Одна из огромных ладоней покоилась на большом сгустке плавлеита, украсившего трон. Его губы разлепились, обнажив длинные, изогнутые и острые как кинжалы клыки. Люк моргнул, потом ещё раз. «Да его бицепсы будут побольше моей головы…»
Вокруг Кара Вэстора завихрилась тёмная буря, не похожая ни на одну из тех, которые Люк ощущал после случившегося при гибели Императора: поток тьмы, что мог задуть его собственный свет, будто огонь свечи.
Но страх имел над ним власть, лишь когда ему это позволялось. Люк продолжал выравнивать дыхание, и с каждым выдохом обнаруживал, что весь овладевшим им было ужас, всё напряжение и все опасения уходят прочь, прихватив заодно и скопившийся в горле комок вместе с тревогой, которая охватила его.
А как бы Бен справился бы с этим?
Мысль окончательно успокоила его. Он представил, что Бен стоит рядом, светясь тёплой улыбкой старого мудрого джедая.
– Чёрная дыра, – твёрдо произнёс Люк, и эта прозвучавшая твёрдость в голосе придала ещё больше уверенности. – У тебя только один шанс сделать всё по-хорошему.
Ответом Люку было тихое рычание, которое каким-то образом раздалось в сознании, одновременно преобразовываясь в слова.
«По-хорошему, ― заговорил обладатель рыка, ― означает поменяться местами. Отдай мне своё тело, и я отпущу твою сестру».
Люк покачал головой и поднял световой меч.
– Если станешь сражаться, то будешь уничтожен.
Рычание Чёрной дыры приобрело насмешливый оттенок.
«Ты думаешь, что сможешь достать меня, мальчишка?»
– Сегодня я убил слишком многих.
«И как это поможет уничтожить меня?»
– Ты помнишь Ника, не так ли? Своего «Кукловода, рождённого тенями», который на самом деле был марионеткой? А знаешь про его подружку? Её зовут Эона. Так вот, видишь ли, Ник знает о тебе всё.
«Приведи его, чтобы он смотрел, как ты умираешь».
– О, его со мной нет. Мы высадили Ника с Эоной по дороге сюда. Они в твоём нестандартном шаттле.
«Что?»
– Я же сказал: Ник знает о тебе всё. Ты решил, будто я лгу? Он и Эона уже в пути. В пути к твоему настоящему телу.
Вэстор начал двигаться – вкрадчиво и очень тихо.
– Держу пари, если ты закроешь глаза и сконцентрируешься, то почувствуешь, где он сейчас. Ты сможешь, я в тебя верю. Потому что связь имеет обратное свойство, и благодаря ей он тоже чувствует, где ты находишься. Давай, попробуй.
Глаза Вэстора будто остекленели. Люк, достигший теперь спокойствия, безмятежности и точки равновесия в Силе, также мог ощущать Ника при помощи паутины плавлеита: мчавшегося уже далеко отсюда, через космос, где он вёл шаттл мимо астероидов, направляя судно по широкой дуге к одной конкретной глыбе, что осталась со времён Большого размола – к глыбе, которая отличалась от других, несмотря на совершенно обычный внешний вид. Ни один глаз не смог бы выделить этот астероид среди бесчисленного множества других, заполонивших звёздную систему, равно как ни один прибор не смог бы засечь ни малейшей аномалии.