Цена твоих грехов

— Нет… Мамочка, папочка, пожалуйста, откройте глаза! Я не смогу без вас, прошу! — Она кинулась к ним, вырвавшись из моих объятий. Милана кричала. Кричала настолько сильно, что этот крик навечно запечатался в моей памяти.

Что же ты наделал, отец. Даже сам дьявол не поступил бы так, как это сделал Виталий Соколовский.

— Мам, пап, не оставляйте меня одну, мне страшно… Это моя вина, на этом месте должна лежать я! Мне нельзя было рассказывать вам всю правду, если бы я могла вернуть все назад, если бы могла… — Архипова склонилась над родителями, сжимая их холодные руки в своих маленьких ладошках.

Подхожу к блондинке сзади, невольно кинув взгляд на тех, кто даровал этой девочке жизнь. Их лица были умиротворенные, словно они просто спали, только лишь мертвенная бледность отличала их от живых.

— Милана, нам пора, — осторожно сообщаю ей.

Она на мгновение замирает, будто обдумывая мною сказанное.

— Нет, никуда не пойду! Я останусь тут! — шепчет, даже не оборачиваясь.

Приближаюсь к ней почти вплотную, аккуратно кладя руки на талию и разворачивая к себе.

Ее красные от слез глаза сталкиваются с моими. Во взгляде замечаю лихорадочный, даже безумный блеск. Она скидывает мои руки.

— Не трогай! Это… это ты во всем виноват! Ты и твой отец! Он убил моих родителей, УБИЛ! За что, скажи?! Что они сделали такого, за что их можно лишить жизни?! Вам это с рук не сойдет! Я буду мстить всей вашей семье, слышишь?! Даже после смерти мой призрак будет вечно преследовать весь твой род! Тебе никогда не стать счастливым, Кирилл Соколовский, как и твоему родителю. Я сделаю все, чтобы при первой же возможности забрать жизни всех, кто ему дорог, а после убить и его самого! Запомни мои слова, запомни их и каждый день повторяй, как молитву. Ненавижу вас, вы отняли у меня самое дорогое. Но придет время, клянусь, я сделаю тоже самое. Мои руки будут запятнаны кровью, но меня это не остановит, так и знай, — она выкрикивала эти угрозы и проклятия, пытаясь напугать, хотя сама сейчас находилась в жалком безвыходном положении. Глупая, глупая маленькая девочка. Ее жизнь теперь полностью зависит от меня. Этой особе теперь некуда идти.

— Я не хотел смерти твоим родным! Мой отец всегда делает то, что хочет, ему плевать даже на свою семью! Бизнес заменил этому человеку все, — делаю еще одну попытку и двигаюсь в ее сторону.

Я что оправдываюсь?! Приди в себя, Соколовский!

— Да какая разница?! Все началось с тебя! Ты окунул меня в этот ад, обесчестил, забрал в плен! Ты такой же, как и твой папа! — ее кулачки ударили в мою грудь, вымещая всю злобу, которая накопилась в этой девчушке.

— Перестань кричать! Сейчас сбегутся все врачи! Я пошел тебе навстречу, чтобы ты смогла попрощаться с родителями, а не стоять сейчас и извергать из себя яд! — не выдерживаю, перехватывая тонкие девичьи запястья.

Она замирает, ловя ртом воздух.

— Дай мне пять минут побыть с ними наедине, Кирилл, — вся ее напыщенная злость испарилась, оставляя лишь чувство скорби.

— Хорошо, жду тебя на улице.

Свежий воздух подействовал отрезвляюще. Вдохнув полной грудью, достаю пачку сигарет и выкуриваю две подряд. Черт, эта девчонка сведет меня с ума! Я никому раньше не позволял в таком тоне со мной разговаривать, каждый на месте этой бунтарки сейчас бы находился с отрезанным языком. Но эмоции блондинки были оправданы. В этот раз на ее выходку я закрою глаза. Но лишь в последний раз.

Архипова вышла из здания ровно через обозначенное время. Ноги еле-еле держали эту малышку. Ее взгляд был направлен куда-то в пустоту, абсолютно ничего не выражая. В какой-то момент, она просто рухнула на колени прямо на землю, закрыв ладонями бледное лицо.

Выругавшись, подхожу к ней и беру на руки. Она настолько легкая, что ее вес практически не ощущается.

— Мне больно, Кирилл, мне так больно, — неожиданно произносит Милана, словно в бреду. Она утыкается в мое плечо, всхлипывая.

— Пройдет. Время все сотрет, — отвечаю ей, прекрасно понимая, что эти слова не смогут утешить девушку, чья жизнь в один миг полностью оказалась разрушена.

Глава 20. (Милана)

Кирилл привез к себе домой уже под вечер. У меня не было сил даже пошевелиться. Казалось, что я вообще перестала существовать. Пустота внутри сжирала.

Соколовский открыл дверь машины, впуская в салон холодный воздух. Долго не церемонясь, мужчина взял меня на руки и понес в дом.

Оказавшись внутри, он усадил мою персону на большой диван в гостиной и сел рядом. Я чувствовала, как брюнет наблюдает за мной, но продолжала сидеть и никак не реагировать. Кирилл изнасиловал мое тело, растоптал мою гордость, заставил желать смерти. Его отец убил моих маму и папу. Моя жизнь полностью разрушена этими людьми. Но я отомщу. В моем сердце теперь есть лишь один смысл жить— жажда мести. Только она будет заставлять подниматься с колен каждый раз, когда меня вновь на них поставят. Я найду слабое место этой семьи и заставлю их испытать на себе всю ту боль, что они заслужили. И я не успокоюсь, пока час расплаты не настигнет. Они заплатят за смерть моих родителей своей кровью и слезами. Их души будут сгорать в огне, а я буду смотреть и подкидывать дров. С этого дня, мои глаза не проронят больше ни единой слезы. Хватит доставлять врагам такое удовольствие. Теперь их очередь плакать. Мам, пап, обещаю, что теперь стану сильной и не подведу вас. Соколовские утонут в своих же грехах.

— Милана! Ты слышишь? — довольно громко прогремел голос молодого человека.

Вздрогнув от неожиданности, повернулась к нему.

— Я сейчас позвоню врачу и попрошу принести тебе успокоительное, — он достал телефон и быстро напечатал кому-то короткое сообщение.

— Думаешь, какие-то таблетки способны залечить мои раны? А может быть они способны воскресить моих родителей?! — хотелось накинуться на него и расцарапать это красивое нахальное лицо.

— Нет, но тебе нужно поспать, — парень устало запустил руки в свои черные угольные волосы и небрежно растрепал их.

Сейчас, брюнет выглядел абсолютно по-другому. Он постоянно хмурился, будто прокручивая в своей голове какую-то надоедливую мысль раз за разом. Его челюсти были плотно сжаты, мышцы напряжены.

— А тебе нужно оставить меня в покое! Что еще ты собираешься делать со мной? На эксперименты пустишь? Проституткой заставишь работать? Давай, веди в свой бункер! Почему привез в этот дом?! Зачем держишь здесь?! — мой голос дрожал, но я изо всех сил старалась держать себя в руках.

— Эксперименты над тобой отменяются. Все равно долго не протянешь, — спокойно ответил Соколовский, подсаживаясь ближе.

— Тогда что хочешь? — Пытаюсь отодвинуться, но руки наглеца быстро хватают и усаживают к себе на колени.

— Тебя. Хочу тебя, Милана. Не понимаю, что в тебе особенного, но так сильно я еще никого никогда не желал, — он шептал эти слова, зарывшись носом в мои распущенные волосы.

Мое сердце билось настолько часто, что казалось еще немного, и оно не выдержит, остановится навсегда. Я начала сопротивляться, всячески пытаясь вырваться из крепкого захвата этого мужчины. В нем нет ничего от света, лишь сплошная тьма! Мои родители погибли от рук его отца, но все, о чем он думает сейчас, как бы снова изнасиловать мое тело! Ему плевать на скорбь и боль других, он привык получать то, что хочет в любой момент.

— Сиди смирно! Я не собираюсь делать тебе ничего плохого. Посиди спокойно и дождись, когда придет доктор, — парень одной рукой нащупал лежащий рядом плед и укутал им меня и себя.

— Я могу сидеть на диване, а не на твоих коленях! Отпусти! — не прекращая попыток, продолжаю дергаться и елозить.

— Какая же ты противная девчонка! Успокойся, иначе свои слова возьму обратно!

Я сразу замерла, понимая, что этот монстр шутить не будет. Он возьмет меня вновь, разрывая своей плотью мое тело. Этот человек не знает жалости.

Не знаю, сколько мы так сидели, но, когда в дверь постучали и на пороге появился незнакомец с небольшим чемоданчиком в руках, в моей голове пронеслась только одна мысль: «Где Артем?». После их драки с Кириллом мы больше не виделись. Надеюсь, что с ним все хорошо…