Врата

— Есть… Так по второму вопросу докладывать?

— Да.

— С ресурсами меня малость того отцы-командиры… Ты поставил задачу выяснить на что мы рассчитываем в рамках приказа. Ответ центра вот, — он протянул ПДА Резанову.

«Не ограничивать… Что потребуется… Список необходимого… Срочность»

— Это там золотой тазик без дна у генералитета оказался случайно? — таких формулировок Валентин до сих пор по службе не встречал.

— Не могу комментировать. Я расшифровал. Ты тут командир, а я твой подчинённый с момента начала действия приказа. Тебе и решать, что у них запросить.

— Значит действительно у нас припекло. Только мы пока не заметили с тобой? А? Ты знаешь, я говорил — мне твоё мнение всегда интересно в первую очередь.

— По всем объективным показателям ты прав, командир, у нас тут планируется передовая. А про тазик… Это когда дядя Сэм включается, то довольствие рекой начинает течь. Значит у них нарисовалась общая и непростая такая проблема, такое моё мнение.

— Вот бл…ть. Не было у бабы печали…

В дверной проём снова всунулся Малыгин:

— Разрешите?

— Позвалям! Цо там ест? — по-польски ответил командир квада. Бойцы украинцы его понимали, но разговаривать с ним на этом языке умел почему-то только татарин Гизатуллин.

— Докладываю. Бюрера своими силами успокоили. Разрешите осмотреть и всё такое?

— Осмотреть — да, а «всё такое» без презерватива отставить.

Штатный снайпер квада довольно хмыкнул и скрылся.

— Возвращаясь к плану, — агент разведки снова потёр подбородок привычным жестом, — полагаю, имеет смысл попробовать вбить, что называется, гвоздь между генералом и Петей. Подумать над этим нам сейчас надо. А по списку необходимого, это я завтра. Надо с квадом сначала определиться.

— Мой отец служил, был кадровым. Знаешь, что говорил в таких случаях? «Проси восемь дадут четыре».

— Понял тебя, — вставая, покивал Резанов, — Попрошу шестнадцать.

Сталкрюги заявились назавтра как говорится «со сранья». То есть разбудили честного служаку ни свет ни заря, вломившись в подвал, где располагались койки Долговцев. За что были руганы и изгнаны клановцами, которым не надо было на дежурство, и они собирались давить на массу до завтрака.

— А мы сказали что к тебе, нас пропустили! — оправдывался у входа Злой. Конечно, пропустили, они же до сих пор тут своими считаются. На улице стоял бодренький морозец, но утро вносило коррективы: сгущалась туманная дымка, солнце обозначило своё присутствие подсветкой серой облачности, поднялся обычный утренний бриз.

— А чего, ночью шли что ль? Привет, рад видеть живыми. Могли написать что идёте, я бы встретил.

— Да ну его писать. Мы того, руки в ноги и свалили с той богадельни. Лебедев обещалкин тот ещё. Платить артами грозился, да оказалось — пустышками. Ну а там своя война народная идёт. Мы на ихнем празднике жизни типа лишние.

— Вечно ты несёшь околесицу, — мрачно оборвал Злого напарник, — говорил бы по делу. Там у Чистого Неба постоянный вооружённый конфликт, ты знаешь.

Резанов кивнул. Затем решительно взял обоих под руки и потащил внутрь, в подвал, где располагалась столовая клана. На улице было уж больно зябко.

— У клана появились непредвиденные трудности. Похоже, кто-то помогает ренегатам оружием и боеприпасами. И этот кто-то…

— Монолит!!! — выпалил Злой, не в силах не перебивать.

— Все так подумали, — Угрюмый покосился на товарища, — и мы так подумали. На БолотАх встречалось несколько ихних групп, но только один раз пострелялись с Чистыми. Куда шли, зачем? Предполагаем, что к ренегатам.

— Над же. Новости прямо. И что вы?

— Мы получили твоё сообщение как раз как рассчитались за рейд с их главным. Ну и всё. Там стало неуютно, денег-то не особо. Ты написал — мы согласны, так? — Злой ткнул в бок напарника, тот кивнул.

— И нет вопросов, претензий к клану у вас?

— Да ну его, претензии. Тут остаться живу! — Злой досадливо махнул рукой, — А к тебе мы пойдём. Ты ж договорился, да?

Поутру отправились в свой первый дозор. Недеформированный квад на серьёзное задание Петренко не отправил. Да и не стал бы, его интерес в отношениях Резанова с Халецким был вполне понятен, ему арты были нужны, а не героические потери личного состава нового квада в неравной борьбе с фанатиками или кровососами. Согласно своему статусу первого зама лидера клана, распределением ежедневных задач он занимался на ежеутренней планёрке. Командиры квадов получали задания и оправлялись кто на караульную службу, кто на зачистку территории от досаждавших тварей, кто в рейд. Некоторые оставались по окончании основного совещания для подробного инструктажа, обычно в компании с майором Иванцовым. Что там они делали дальше остальным знать было ни к чему.

В полутьме позднего осеннего утра тройка Долговцев шла к своему месту службы в ближайшие пару суток. Южный блокпост или Блокпост на Свалке — ворота в спокойный и безопасный Росток для бродяг, что сумели дойти. База Долга cчиталась неким пограничьем для новичка. Дальше в сторону цента Зоны рисковали ходить только опытные сталкеры.

Было прохладно, но сухо и ясно, что вселяло надежду на хороший денёк. По правую сторону от лейтенанта шагал старый друг и напарник Призрак. Вчера Резанов был занят своими новыми подчинёнными: у Пети довольствуйте, бронька и оружие с боеприпасом. У Громова Мишки — подгонка сняряжен6ия, техобслуживание калашам и порция нытья относительно бедной жизни бедного главы технического департамента клана. Пришлось по обычной схеме попросить за деньги сделать то же самое ТО личному оружию вновь прибывших. Вообще зае…ал это подход Мишкин, честно если. Инженер он справный, только вот жаден и клянчит вечно.

Призрак отыскал новичка-лейтенанта в Баре вчера вечером. Оно понятно, двое новых — старых бойцов в клане. Должны поздороваться с личным составом, проставиться, получить свою долю радостных восклицаний и дружеских похлопываний по плечам. За этим немудрёным занятием его напарник бывший и нашёл.

— Здаров, я тебя и не поздравил, ты уж извини.

— Ты где был?

— На Блокпост Свалки пошёл со своими этими… Ну ты понял, с Сантой и Гансом. Они оттуда к наёмникам отправились на переговоры о моём дельце. А я посидел чуток, Чалый подошёл. С ним тут сговорились, пошли схрон его проведать. Он там арты оставлял и винторез на продажу. Забрали, вернулись вчера вечером, я сразу спать. Так всё как-то пока. У тебя что?

— Чалый, это Голлум чтоль?

— Ага… Ещё «Моя прелесть» кликуха у него. Ты его знаешь?

— Ну конечно, только что он Чалый пришлось догадываться, — хихикнул Резанов. И правда, это мужичок-с-ноготок был очень похож на того Голлума из кина американского в момент его экзальтированного шипения своему зажатому в кулаке колечку: «Ммайа пьреэльэссссь!!». Особенно после грамм 300–400 принятых это внешнее сходство вообще потрясало. Одно в нём было неоценимо — чуял он артефакт. Как собака след, такой у него полезный был талант. Да не вредным он был бродягой, его за личную особенность часто в большие рейды приглашали.

— Так. Чего у меня… — Пришлось кратко рассказать, как входил в клановые отношения.

— Мужики написали, что возвращаются от наймов к обеду, я встретить их хочу. Ты же на Свалку, на блокпост? — спросил Призрак.

— Да, на планёрке уточню, пока не утверждено. А ты откуда знаешь?

— Свои каналы… — Призрак улыбнулся, как всегда. И Резаной понял, что уже соскучился по своему старшему товарищу. Жаль он не соглашается в клан. Может ещё получится уговорить.

— Так чего. Пойдём с нами с утра тогда, если подтвердит Петя?

— Добро, подойду тогда. К семи?

Теперь он шли чуть впереди, как тогда, на Болотах.

— Я понять не могу, Валь, ты извини. Я сам не готов, что называется. А тебе-то это всё зачем? Ты вродь в войну наигрался, — Призрак пнул кстати подвернувшийся собачий череп.

— Возможно возраст. Возможно, опасения относительно этих всех неоняток в Припяти и вообще. Ты мне про прорыв мысль толкал ночью на дежурстве. Ну, тогда, на ферме в Тёмной Долине у забора сидели. Помнишь?