Врата

***

— Ай бл…! — Проводник отскочил назад, разворачиваясь в прыжке. Раскалённый воздух от очереди обжёг щёку.

Сзади медленно заваливался на спину зомбак без головы. Видать, крупный калибр Пищалки его таким сделал. И упал как-то странновато, на спину, а ноги в коленях согнулись только.

— Ты охерел чтоль?! — заорал он напарнику, — А этого я чего ж не засёк-то?.. — это удивлённо уже в сторону дёргающейся тушки зомби.

— Вот щас и глянем что за нафиг, — ответил Призрак флегматично, двинувшись к криво лежащему телу.

— Эээ… Нет! Не подходи, там что-то не так…

Напарники, переглянувшись, одинаковым движением вынули и включили свои «Свароги» в активный режим. На экранах расплылось пятно очень редкой аномалии.

— Так, ты сказал Жадинка в 30 метрах у Южному!? — приказывая антенной детектора на аномалию, недовольно заявил в полголоса Призрак.

— Как грибница, видимо, выпустила сюда щупальцу… — только и мог ответить напарник, всё так же удивлённо разглядывая сухой остов трупа в середине аномалии.

Аномалия Жадинка не опасна, но очень неприятна. Это лучшее учебное пособие для сталкеров по теме «Один в Зоне не ходит.» Она просто присасывает, примагничивает к месту живой организм. Мелкого не тронет, а вот человека, кабана, псевдоплоть ту же. Если нет напарника рядом, то самостоятельно выбраться практически невозможно. Жадинка тупо не отпускает попавшийся объект. И Зона его, что называется, прибирает. Вот и зомбак в остатках военной формы тоже попал в её объятия.

Зомбак был классический, попадающийся нечасто — тип сухой скелет. Именно этим Призрак объяснял товарищу странность с его обнаружением. Похоже, солдатик урыл в самоход. То ли за драгоценными артефактами, что валяются в Зоне, как только за порог блокпоста выйдешь, то ли по какой другой причине. И приласкала его Жадинка, обняла аж до смерти. Хотя он, возможно, кричал, звал на помощь, ждал что кто-то пройдёт мимо — свои патрульные или местные бродяги. Но выброс его успокоил. Иначе нашли бы его, ведь недалеко он ушёл от базы. Услышали бы вопли, стрельбу. А зомби кричать не будет. Вон и калаш ржавый валяется в метре.

Если бы совсем прижало — застрелился бы. Точно, что выброс его забрал. В пси-шторме дураком зомбированным становишься, но общие навыки остаются. Зомбированный — не путать с зомбаком, мёртвым трупом, что восстал и шарахается, ко все пристаёт — ведёт себя как агрессивный дебил. И он вполне мог отрезать, отгрызть бы себе ногу, что прихватила аномалия. Долго бы не прожил потом, ясно. Тут ведь непреложный закон — зомбированные действуют в рамках животного поведения. А этот просто высох, стоял привалившись в осинке неизвестно сколько и ждал. Вот дождался, увидел объект и попробовал до него добраться. Ну и упокоился.

— Во как, значит. Догулялся зольдат, ты его не почувствовал, видать, потому что в нём живой материи не осталось совсем. И не двигался он, не мог. Был частью пейзажа, — заключил Призрак, отступив на пару шагов назад, — Ты чего заорал то так?

— Да я чуть не обосрался! Тычет мне в харю стволом, а потом ещё спрашивает галантерейно, мля, чегой-то вам не понравилось! — раздражённо выпалил Проводник, потирая обожжённую выхлопом щёку.

— Да, как-то оно да, получилось. Сначала про то, что с немереными деньгами можно с Зоны свалить, а потом — стволом в лоб. Двусмысленно немножко, — извиняясь, не смог сдержать ржания Призрак.

— Полудурок ты, Сань, — в ответ захихикал Проводник, успокаиваясь.

Время рандеву с человеком Хали. Призрак снял рюкзак, вынул из встроенного контейнера артефакты и протянул руку:

— Ну чего, если ты мне теперь ещё доверяешь…

— Теперь больше, чем раньше. Хочешь один пойти? — Проводник вынул конверт с евро.

— Пока так. Отдам денег, поговорю, может удастся ему арты все скопом впарить. За ту сумму, что мы принесли.

— Их в пятеро дороже за Кордоном можно продать.

— Валь, поверь, и я ходил за Кордон, и ты сам ходил. Там примут на раз. Ждут там таких, что хотят обеспечить себя до конца дней. Обычно прикапывают недалеко от колючки. Так что вопрос тот мой был бессмысленным. Для того, чтобы безопасно сдать хабар, нужны каналы, подготовка. А мы вчера только и услышали, что сюда пойдём. Лучше меньше да лучше, как говорил…

— Ленин, да. То есть ты ему всё хочешь сдать?

— Хочу. Есть у меня планы на эти деньги. Да и такое тут… — Призрак неопределённо махнул рукой в сторону центра Зоны. Там к ночи снова глухо громыхало, вдалеке несколько раз рокотали то ли вертолёты, то ли ещё что. По звуку — серьёзное.

— Как бы нам не пришлось лыжи смазывать отсюда! Вот тогда нам гроши дюже пригодятся, — закончил он, — Время уже, я пойду. Если чего — ПДА на режиме уоки-токи. Сиди тихонечко, если чего — уходи. Хотя куда там, уйдёшь ты… Я тя знаю.

— Ни пуха.

Перелезть солидное дерево было не очень-то просто — мешали ветви. Призрак спрыгнул на землю обычного мира и почапал в сторону ближайшей рощи. Если его встречают серьёзные дяди, то о незаметном передвижении можно было не беспокоиться. Человечек обнаружился под раскидистым деревом, вышел сам. Так его не видно было совсем — очень модный камуфляж скрывал его почти полностью.

— Откуда идёшь? — оговоренным вопросом встретил он приближающегося сталкера.

— С холмов что на востоке, — ответил тот условной фразой.

— Почему один?

— Второй стережёт хабар, я пришёл проверить.

— Проверил? Давай!

— Вот деньги, пожалуйста, пересчитайте, — Призрак понял, что лёгкого разговора с этим сапогом не будет.

— Не умничай, давай товар!

Ага да ты, дядя, не из местных. Товар ему давай. Поди, русский, тут такого слова отродясь не употребляли. Ну что ж, потанцуем. Не зря Призрак уговорил Проводника посидеть с рюкзаками, тут базарить придётся, что для немногословного напарника стало бы проблемкой.

— Пожалуйста, пересчитайте деньги, — добавив в голос вредной нержавеющей стали, повторил Призрак. Таких надо давить с высоты положения.

— Ты меня поучи!

— Прошу прощения, мы не познакомились. Александр.

— Давай сюда своего пацана и не умничай, салага!

Ну вот всё и стало понятно. Точно, что сапог в портупее. Всё, мать его, тупее… Призрак понял, что выбрал верный тон для разговора.

— Салага у вас, я прошу прощения, очко в казарме зубной щёткой драит. Меня зовут Александр. Я являюсь подотчётным и финансово ответственным лицом. И, если вам трудно считать купюры, я могу помочь, — не повышая голоса, будто по 200 раз на дню повторял эту фразу, отвечал Призрак, — Как прикажете к вам обращаться?

Этот пассаж из прошлой жизни кандидат технических наук, автор статей и патентов, Александр Вениаминович Новак выдал от холодной ярости, что буквально взорвалась внутри. Хам помойный, ушлёпок с тремя классами, что он позволяет себе?! И тут же пришло понимание. Это нормально для него, нормально для мира, на поверхность которого Призрак ступил минут 15 назад. Это тут так всегда было, а там, в Зоне, всё иначе. Там человек значит то, что может. Там тупому быдлу, вне зависимости от чинов и регалий, быстро затыкают рот зуботычиной или пулей. Вот он, на самом деле, настоящий ответ на тот вопрос к Вале, — им уйти в этот мир, значит потерять уважение к себе. В Зоне они как боги, а тут сразу натыкаешься на подобную гнусь. И ничего поделать не сможешь! Не надо из Зоны уходить даже со ста миллионами…

Собеседник явно смешался, не ожидая встретить такую отповедь. Открыл конверт и вынул неоднородную толстенную пачку валют. Начал считать. Призрак холодно наблюдал за его действиями. Тот поднял взгляд, вспомнив про вопрос:

— Семён. Давай уж на ты… Тут дурдомом невсратый, все как в жопу укушенные, еле коридор дали, я вторые сутки на ногах.

— Из-за этого, на ЧАЭС?

— Что там случилось то у вас?

Вот этого Призрак не ожидал вообще. Сам прицеливался, как лучше спросить об обстреле и взрывах в центре.

— Ваши тоже скупы на комментарии. Сказали, что прорыв какой-то случился и по-другому нельзя было. Мы были на Северном у товарища капитана — выделил он звание Хали специально для собеседника, — и занимались местными проблемами — было нападение.