Незабвенное

— Один детектив из местных собирает для меня информацию.

— Гермиона, статут превыше всего, сама понимаешь, — таким тоном он говорил только с ней — вроде и строго, но все равно как-то извиняющееся, как будто так и не определившись, кто из них главный.

— Под мою ответственность, — она, наконец, оторвалась от бумаг — все сходилось до последней запятой. — Он толковый, хорошо мне помогает.

— Тем хуже, значит внимательный.

— И что с того? Даже расскажи я ему прямым текстом, Обливиэйт решит все вопросы.

— Ты знаешь, как они зачастую тяжело реагируют на информацию о магии.

— Значит, пригодится ещё и Петрификус Тоталус или что-то подобное. Он все равно не сможет противостоять замещению воспоминаний. Что он сделает? Напишет себе послание в тайном месте? Ментальные крючки оставит? — Гермиона картинно закатила глаза. — Да и вообще, они всегда видят то, что хотят видеть, уверена, с ним тоже проблем не будет.

Правда вот её родители назвали вторую дочь тем же самым именем, несмотря на разницу в возрасте и смену места жительства, как будто чувствуя отголоски своей потери. Думать об этом она не хотела.

— Я тебе доверяю, но будь осторожна.

— Как всегда, — Гермиона подожгла маленькую горелку Инсендио и кивнула на пустой стул, между прочим, очень удобный, почти как новые кресла профессора. Хотя не такие уж они были и новые, сколько им, лет семь? — Есть минутка?

Поттер отлип от косяка двери и прошел вперед, разминая шею. Симпатичный молодой человек, может, не великой физической силы и роста, но когда это волшебникам было подобное важно? Да и выглядел он все равно отлично: новые очки, правда, такие же круглые, удивительно ему шли, а Джинни позаботилась о гардеробе, более соответствующем должности, хоть они оба и не привыкли тратить на одежду большие деньги. В его расписании в конце концов закрепился приличный парикмахер, и сходство с Джеймсом стало чуть менее очевидным. Верный, честный и заботливый, пеленки у сына он менял не очень часто, но отцом все равно был любящим — все, как надо. Вот только надо, очевидно, не ей, ей подавай трудностей, да побольше.

— Гарри, как ты думаешь, почему мы с Роном так и не смогли, ну знаешь, построить отношения?

Она отвернулась к турке, делая кофе на двоих, и сказала совсем не то, что хотела. При чем тут Уизли? Впрочем, спрашивать напрямую о Снейпе ей было странно даже Гарри. Особенно Гарри. Хоть они в свое время и общались практически как подружки, рассказывая друг другу все, в том числе и про любовные интересы, сейчас привилегиями в этом обладала явно Джинни. Устраивать соцопрос семьи Поттеров относительно её тайных и крайне неоднозначных чувств не хотелось. А Рон был территорией безопасной и исследованной, параллели «что же со мной глобально не так» она проведет самостоятельно.

— Я не большой знаток амурных дел, Гермиона, — он, очевидно, удивился неожиданному вопросу, но сбежать не попытался.

— Смотри на это как на обстоятельства дела. Как если бы пытался выяснить мотив, например, нанес ли кто-то из нас другому обиду достаточную для мести.

— Ну нет, — фыркнул он. — Вы, конечно, оба хороши, но не думаю, что все было так плохо. Просто, знаешь, все получилось как-то невовремя. У тебя были, — он замялся, — проблемы с семьей, у Рона тоже — Молли от них после смерти Фреда не отходила, даже Джинни жаловалась, что она совсем задушила их опекой. Ты чувствовала себя лишней или завидовала, я не знаю и не хочу тебя обижать, но вы явно не понимали боль друг друга. Потом опять же учеба, стресс, он не слишком то вписывался во все эти аврорские будни, а ты, наоборот, нырнула с головой…

Гарри прервался и вздохнул.

— То есть дело не в том, что мы постоянно скандалили?

— Не знаю, но, честно говоря, мне в какой-то момент стало казаться, что вам это по-своему нравится, — он замолчал на пару секунд. — Сьюзен чудесная, но она так смотрит ему в рот, что даже неловко.

— И все-таки он предпочел её… — неопределенно пробурчала Гермиона.

— Ну, знаешь, формально, это ты его бросила. А со Сьюзи он закрутил уже позже, ещё шутил, что только за это аврорской форме и благодарен, ты не помнишь?

— Тяжелые были времена, — она смутилась, потому что действительно забыла такие детали.

— Это точно. У всех забот был полон рот, я вообще все курсы думал только о сне, так и не понял, как мы с Джинни съехались. А ты опять все на себя взвалила, особенно тем летом, — в Хогвартс, как на работу ходила, к экзаменам готовилась, Снейп, опять же. Наверное, Рону в твоей жизни просто не хватило места.

— При чем здесь Снейп? — не без труда выдавила она и обернулась, ожидая, когда вода закипит.

— Брось, я хоть и сам во всем этом участвовал, но ты опять включила эту свою программу по спасению сирых и убогих и бросилась искоренять несправедливость со всем энтузиазмом, — он улыбнулся. — Даже против воли пострадавшей стороны.

— Вполне в моем характере, — эмоций в голосе не хватало. — Все должны быть счастливы, хотят они этого или нет.

— И все даже было хорошо поначалу, пока он не пришел в себя, а вместе с ним не проснулся и его характер. Да что я рассказываю, сама лучше меня знаешь. Ты же одна пыталась помогать ему и после, хотя он дал нам отворот поворот, как только его выписали домой. Не знаю, как тебе терпения хватало. И хватает.

Мозаика постепенно складывалась, но в ней не доставало слишком много кусочков — только намек, никакого цельного образа. Честно говоря, думать об этом ей не хотелось тоже, хотя паззлы Гермиона очень любила.

— Да, профессор не из тех людей, что с благодарностью примет помощь, а с учетом, что он и так торчит мне долг жизни…

Гарри ухмыльнулся, но слишком очевидно грустно и понимающе.

— Только не считай себя сейчас злодейкой просто потому, что попросила услугу за услугу и то по моей просьбе. Это оплачиваемая работа, а не рабство, а ты потратила на него просто прорву времени за так.

— Ты меня пытаешься убедить или себя?

— Знаю, как это звучит. Но мне все ещё сложно воспринимать его… правильно. Собственно, как и Дамблдора. Они спасли наш мир, но…

— Я понимаю.

Ложь всегда оставляет свой след. Гермиона разлила кофе по чашкам и откопала новую упаковку сливок в сумке, передав Гарри сахар.

— А что ты вдруг подняла эту тему?

— Думаю, чего мне в жизни не хватает.

— Что за вопросы, аврор? Работы, конечно же, — он неловко попытался разрядить обстановку.

Нет, определенно большинство её снов были порождены и приукрашены сценами из любовных книг, что она читала. Никаких платьев точно не существовало в реальности. С Невиллом, вероятно, они тоже не разговаривали, это просто проявление её паранойи и скрытности — конечно, она переживала, что кто-то узнает о её чувствах и истолкует все неверно (или верно?). Мог ли Снейп что-то напевать с его травмами? Его периодически мучило удушье и кашель, а для восстановления голоса требовалось правильно дышать и выполнять упражнения. Почему она это знает? Ещё эти чертовы удобные кресла, как будто выбранные под её вкус. Когда все началось на самом деле? Что помнит профессор? Имеет ли он отношение к её забывчивости? У неё не было никаких конкретных ответов, но доверие — штука хрупкая. Было бы слишком оптимистично предполагать, что они оба стали жертвами какого-то хитроумного заговора. Кажется, она опять разглядела в нем злодея.

От всех этих рассуждений разболелась голова, а мысли путались и отказывались выстраиваться в четкую последовательность. Это тоже было частью её внушения и информационного блока? Что же такого она забыла? Отношения с ним? Но почему? Уж каких только отстойных способов расставания она не встречала по жизни, но этот бил все рекорды. Даже если она вдруг вешалась ему на шею из-за депрессии после войны, окончательного разрыва с семьей и проблем с Роном, то почему бы просто не сказать «нет»?

========== Часть 8 ==========

Роджерс зашел к ней уже поздним вечером, когда она закончила со всеми бумагами, даже отложенными в дальний ящик, и теперь беспокойно вертела в руках телефон, не имея ни малейшего понятия, что хочет написать, и, в то же время, сдерживая себя лишь тем, что сеть в министерстве по-прежнему не ловила.