Незабвенное

Наверху магазинчика располагалась творческая лаборатория. Выглядела она, конечно, куда неряшливее и, откровенно говоря, хуже исследовательских центров в министерстве, но в такой работе главным было вовсе не оборудование и антураж. Даже если большую часть времени тут изобреталось что-то уровня наикислейших в мире жвачек и призрачного грима.

— Но триггер может быть совершенно любой, — горячо уверил её Джордж. — Это уж я так, переусложнил, чтобы не перепутать и не активировать его случайно.

— И правильно сделал. Вы же понимаете, что все это чисто теоретические выкладки, и опытный образец надо уничтожить в обязательном порядке?

— Да, но идея интересная…

Она подняла на Джорджа тяжелый взгляд. Гермиона была уверена, что и на этого Уизли прием не сработает — у них у всех уже давно выработался иммунитет против любого проявления строгости и порядка (кроме Перси, но тот просто сам в совершенстве овладел этим оружием), но, хотелось бы верить, что благоразумие тоже не обошло семейство стороной. По крайней мере, Рона.

— Будет сделано, аврор Грейнджер, — Джордж «выключил» ковёр и поднял руки вверх в шутливом жесте. — Не извольте беспокоиться.

Рон обнадеживающе кивнул ей с достаточно серьезным видом, Гермиона немного успокоилась и продолжила опрос.

— Значит, провернуть это можно было просто добавив, к примеру, ещё одну фразу-активатор?

— Это было бы не проще, скорее даже наоборот, гораздо сложнее, но удобнее всего. Иначе, если мои расчеты мощности верны, артефакт в принципе работал бы из рук вон плохо. Ложные срабатывания, все такое. А тут вроде как дополнительная функция.

— Сколько лишней возни.

— Ну, если ему был важен не только сам факт, но и способ… — не то чтобы Джордж когда-то был кровожаден, но после войны о смерти в их семье старались не говорить вслух в принципе.

— Ещё один ублюдок на мою голову, — она скривилась.

— Сама пошла в аврорат, — подал голос Рон, который почти всю презентацию молчал, хотя, она была уверена, в постановке эксперимента тоже участвовал в полной мере.

— Да-да, надо было становиться штабной крысой: сидеть в уютном кабинете и изучать бумаги.

— Это тоже достойная профессия. И, насколько помню, ты никогда ничего против бумаги не имела.

Точно, Сьюзен же работала в Отделе магического правопорядка на какой-то «писчей» должности, да и сам Рон занимался по большей части бухгалтерией и прочей организационной работой. Некрасиво вышло, но все равно:

— В том и суть. Я половину детства просидела, уткнувшись в книги. Провести так всю жизнь? Нет уж, увольте.

— Поэтому надо было броситься в другую крайность?

— Напомнить тебе, что ты тоже прошел аврорские курсы?

— На общей волне, и ушел оттуда сразу же, как понял, что это не мое.

— Просто не потянул, вот и злишься, — ух, как мерзко.

— И что с того? Мне стесняться нечего, это действительно скотская работа, а, так как я видел всю кухню изнутри, то могу судить объективно, — да уж, Уизли в искусстве спора с годами поднаторел.

— Соглашусь, скотская, но нужная. И геморрой с ней точно не заработаешь, полный спектр нагрузок и тот ещё драйв.

— Тоже мне адреналино-зависимая.

— Скажешь, никогда не вспоминаешь с ностальгией наши приключения? — Гермиона сложила руки на груди и снисходительно улыбнулась.

— То есть наши попытки не убиться об очередное воплощение Того-кого-нельзя-называть и его компанию? — Рон её не поддержал. — У меня слишком много причин любить свою жизнь здесь и сейчас, чтобы скучать по смертельной опасности.

Гермиона попыталась замять разговор. Вечно они с Роном цапались не по делу, и никто из них не мог вовремя остановиться. Она с ужасом представляла, на что была бы похожа их совместная жизнь, не сумей они своевременно расставить приоритеты. Перед Джорджем было вдвойне неудобно — только отметила, что он до сих пор старается не поднимать темы, связанные со смертью, как тут же напомнила ему о прошлом. Да и выходило, что сама она жить в мирное время так и не научилась, хотя, если рассуждать в подобном ключе, то все сотрудники аврората должны были быть глубоко несчастными людьми, живущими исключительно работой и постоянно ищущими проблемы себе на задницу. Но взять того же Поттера! Семья, дети, ответственность, а после того, как подростковые гормоны окончательно в нем успокоились, ещё и полная эмоциональная непрошибаемость. Впрочем, он тоже не самый адекватный пример, Гермиона это понимала.

Возвращаться на рабочее место не было никакого желания, все равно сейчас гораздо больше толку от неё было в маггловском Болтоне, так что она сама себя пригласила, нет, не к инспектору, а к Снейпу. Утром он писал, что все же приготовил какие-то образцы для Стивенсона, а ещё у него дома был прекрасный сигнал — написать Моргану и договориться о встрече с Косой аллеи не было никакой возможности, так что причины визита к профессору вполне себе считались вескими и совсем не натянутыми, в её понимании. Да и заявляться к нему без приглашения она давно привыкла, а вот детектив все ещё напрягался в её присутствии (не без причины).

Паучий тупик с прошлого её посещения нисколько не изменился и выглядел так, как будто весна сюда даже не собиралась заглядывать. На сей раз Гермиона пренебрегла прогулкой, и трансгрессировала сразу к защитному барьеру. Ей было доподлинно известно, что весь ближайший к дому профессора квартал пустовал, она, в свое время, лично проверила каждое здание, чтобы знать, насколько свободно здесь можно использовать магию. Хотя рядом со Снейпом было как-то странно страдать подобной подозрительностью — уж он-то точно озаботился своей безопасностью. Профессор очень ценил приватность, и ей пришлось сильно постараться, чтобы достучаться до него в прошлом марте. С тех пор он внес её в список допущенных лиц, и его магия Гермиону больше не беспокоила, хоть иногда и ощущалась кожей, как легкий укол или холод — она не могла сказать точнее. У чистокровных наверняка было какое-то общепринятое описание или даже термин для этого чувства, но Гермиона так и не удосужилась узнать такие почти лиричные тонкости магического мира, конкретные факты ей всегда были куда интереснее. Снейп открыл сразу же, как только её костяшки коснулись дерева, хотя было очевидно, что у него стояли оповещатели, наверное, ещё на внешний безопасный контур, и в стуке не было никакой необходимости.

— Добрый день, профессор, — судя по выражению лица, вряд ли он хотел пожелать ей того же. — Вы писали, что у вас есть что-то для меня.

«Это было утром. И вы не предупредили меня о своем приходе». Вот стоило обменяться номерами, как это сразу стало ему принципиально! Пергамент подлетел слишком близко к её лицу наверняка специально, чтобы она рефлекторно отшатнулась. Гермиона отодвинула его рукой, пачкаясь в чернилах и обращая все свое внимание на это.

— У вас есть мобильник, но нет карандашей или шариковой ручки? Мне кажется, вам будет удобнее пользоваться ими, а не перьями.

«Это официальное разрешение от аврора, или я, по-вашему, должен нарушать закон и зачаровывать маггловское изобретение ради мнимого комфорта?»

— Так говорите, как будто вы никогда не делали ничего незаконного.

«Война кончилась, мисс Грейнджер. Никаких особых обстоятельств больше нет. И меня, если вы не знали, судили за все, что я сделал».

Она поморщилась: уже второе напоминание о второй магической за полчаса. Не то чтобы она ожидала, что шлейф последствий просто исчезнет через пару лет, все-таки они были главными действующими лицами в этой кровавой истории, но им бы самим не помешало перестать зацикливаться.

— Никому нет дела, что вы делаете в своей гостиной. Может, это лицемерие, может, цинизм, но, учитывая мою должность, могу утверждать с уверенностью, что уж за это вас судить никто не будет. Если мы, конечно, не будем обсуждать подобные вопросы на улице во всеуслышание, — она кивнула в сторону. — Правда, публики тут маловато, но кто знает, кто знает, я уже пару минут как не использовала Ревелио.