Только с тобой

– Рабочий на лесопилке под нож пилы попал, – ответил Зотов, задумчиво глядя в окно и наблюдая, как скорая разворачивается у крыльца. – Говорят, нога висит на коже.

– А к нам зачем? – проворчала Оля и села за свой стол дежурной медсестры. – Пусть бы везли в городскую травматологию. У нас ни ресурсов, ни специалистов нет.

– Боятся, что по дороге мужик концы отдаст от болевого шока. А сегодня Анисимов дежурит. Сама знаешь, хирург от бога. Кстати, предупреди его и операционную закажи. Все, прибыли, – подскочил доктор, увидев в окно каталку с раненым, вокруг которого суетились врачи. – Иди, встречай!

– Это не моя работа, – привычно огрызнулась Оля, – сами встречайте. Я в хирургию звоню. Она демонстративно схватила телефон.

– Ну, почему ты такая? – досадливо махнул рукой врач и засеменил к двери. Оля пожала плечами: пусть сам выкручивается.

И завертелось…

Рабочая рутина не оставляла ни одной свободной минуты до самого вечера. После раненого с лесопилки привезли мальчика с аппендицитом, осложнённым перитонитом. Бедный ребёнок три дня мучился болями в животе, так как в дальней деревне, где он жил, давно не было медика, чтобы своевременно поставить диагноз. Он лежал на кушетке в ожидании своей очереди и стонал. Бледное лицо покрывала испарина. Оля жалела паренька, но операционная и хирург были заняты.

Потом доставили старичка с инсультом, за ним девушку, покрытую красными пятнами аллергии: наелась клубники в огороде у бабушки. А ещё через полчаса в процедурном кабинете приемного покоя освободившийся после двух операций хирург вскрывал фурункул, а Оля ему ассистировала.

Иногда одновременно лежали на кушетках несколько человек, и Оле тогда приходилось тяжело. Спасал Владимир Владимирович. Он садился за ее стол и начинал размашистым почерком заполнять медицинские карты, пока медсестра делала укол, или брала анализы. Здесь же крутилась и татарка Гульнара – санитарка приемного покоя, шустрая, активная и скандальная тетка. Но она как никто могла поставить на место зарвавшегося пациента, остановить истерику у обезумевшей матери, вынужденной отдать ребёнка на срочную операцию. Ее громкий голос с татарский акцентом слышен был из каждого уголка больницы.

Приемный покой районной больницы принимал всех страждущих от мала до велика, и от слаженной работы персонала зависело здоровье пациентов.

Суточное дежурство заканчивалось в восемь часов утра. К двум часом ночи наконец-то все успокоилось: одних больных оставили в стационаре, других отправили домой. Гуля вымыла полы, собрала использованный материал в пластиковый пакет и ушла подремать до утра в бытовку. Оля устало потёрла глаза, потянулась и пошла закрывать дверь приемного покоя на задвижку, чтобы тоже немного поспать. Для срочных больных есть специальный звонок. А о самых срочных сообщают дополнительно по телефону. Опасности, что из-за ее отдыха пострадает пациент, нет никакой.

Не успела она сделать два шага к приготовленной для сна кушетке, как филенка двери задрожала от яростного стука. Оля бросилась обратно: на крыльце стояли три человека, одетых по-походному. Двое держали под руки третьего, голова которого висела на груди.

– Помоги, – прохрипел парень.

Пот градом катился по его лицу и капал с носа. Внезапно он отпустил друга и сам стал оседать на пол.

– Гуля, – крикнула Оля, согнувшись под тяжестью мужского тела, повисшего на ней, – зови Зотова!

– Кого шайтан принёс среди ночи? – выглянула из бытовки маленькая и круглая татарочка. – Шляются и шляются, – проворчала она, но тут же прижала палец к кнопке срочного вызова.

Оля с помощью ещё одного рыбака дотащила больного до кушетки. С трудом уложила его на спину, но поднять его ноги не хватило сил.

– Сам сделай! – приказала она парню и побежала за следующим.

Молодой человек лежал ничком на полу и не шевелился. Он был высокого роста и крупного телосложения. Оля схватила его за запястье: пульс едва прощупывался. Она взяла его за плечи, уперлась в пол ногами и перевернула, приложила ухо к груди. Редкие удары сердца подсказывали, что с парнем случилась беда.

– Что тут у нас? – над ухом раздался голос Зотова, и Оля облегченно вздохнула.

– Не знаю. Он без сознания. Пульс слабый, брадикардия.

– Какого хера ты стоишь? – выругался Зотов. – Быстро тащи сюда нашатырь и зови на помощь!

Оля побежала к процедурному кабинету, по дороге доставая телефон. Когда она вернулась, Владимир Владимирович уже начал срочные меры реанимации. Из хирургии прибежал доктор Анисимов и занялся вторым пациентом. Единственный человек, кто был в сознании, сидел на стуле и растерянно наблюдал, как врачи мужественно пытаются вытащить его друзей с того света. С мокрой одежды капала вода, которая чавкала и в болотных сапогах при каждом движении.

– Что случилось? – собирала анамнез Оля, автоматически выполняя необходимые процедуры. Гульнара тоже не сидела просто так. Она вскипятила чайник, чтобы напоить ребят чаем, когда они окончательно придут в себя. – Чтобы правильно лечить ваших друзей, надо знать, почему они в таком состоянии.

– Я сам не знаю, – тихо ответил парень. – Я рыбачил, а ребята остались на стоянке: надо было поставить палатку, приготовить место для ночлега, ну, и остальное… Я пришёл через час, а Илюха блюет в кустах и машет рукой в сторону палатки. Заглядываю: Серега без сознания лежит. Я их дотащил до машины и сюда…

– Чем обогревались? – крикнул из-за шторки Анисимов между подсчетами нажимов на грудную клетку.

– Горелкой… О, боже! – схватился за голову парень. – Вы думаете они угарным газом траванулись?

– А то! Радуйся, что легким отравлением отделались, – хирург вышел из кабинки, где оказывал помощь пострадавшему, и раскрыл штору. – Оля, вызови лаборантку, пусть возьмёт у горе-рыбаков анализ крови.

Из коридора показался и Зотов, который с помощью Гули вёл пострадавшего. Высокий парень почти висел на маленьком докторе. Длинные волосы закрывали его лицо. Зотов осторожно положил его на кушетку и задернул штору.

– Но… Как же так? – ничего не понимал мокрый рыбак. – В палатке же вентиляция, да и ребята не спали, а только готовились ко сну.

– Вот так и получается. Мы твоих друзей на ночь в травме оставим, понаблюдать надо. Гуля, найдите этому горемыке что-нибудь из одежды. Пусть снимет мокрое. Ты в озеро свалился, что ли?

– Да. Лещ попался здоровый. Я его пока вываживал, оступился и – в омут с головой. Потому и пошёл к палатке. А там…

– Значит, так судьба распорядилась. Не пришла пора твоим друзьям концы отдавать.

– П-и-и-и-ть… – попросил пострадавший из второй кабинки. Оля сорвалась с места и замерла: что-то знакомое почудилось ей в его голосе. Сердце пропустило один удар, другой, а потом заколотилось, как безумное. Дрожащей рукой девушка взялась за шторку.

Глава 10

– Ты чего застыла? – окликнула ее Гульнара. – Шайтан! Девка! Не спи! Пусти, я чай несу.

Оля сделала шаг в сторону. «И вправду, что это я? Откуда здесь взяться Илье? Рыбалкой он никогда не интересовался. Хотя… Я в суматохе на лицо парней не смотрела. А вдруг это он? Нет, не может быть, – Оля потрясла головой, которая от усталости нафантазировала лишнего. – А Илья… Ему здесь не место. Он уже должен был закончить вуз. Наверняка престижный. О детской мечте – поступить вместе в Саратов – давно забыл. Шесть лет прошло. Сейчас у него год интернатуры. Фу! Почудилось от усталости», – она ещё раз встряхнула головой, отгоняя коварные мысли, и села за стол: нужно оформлять пациентов в отделение травматологии.

Оля взяла карту больного и прошла в первую кабинку. Она села на стул рядом с пострадавшим и заполнила карту молодого человека, который отключился ещё в лесу. Сергей уже чувствовал себя неплохо. Немного болела голова, и тошнило, но эти минимальные последствия отравления должны к утру пройти.

Пока она с ним возилась, второго парня, потерявшего сознание в коридоре больницы, Гуля с помощью доктора Зотова положила на каталку. Он пришёл в себя, выпил стакан чаю и снова отключился. Анисимов забрал его в отделение: пациент нуждался в более серьезном уходе, который нельзя было обеспечить в приемном покое.