Вик Разрушитель 2

Бледно-изумрудный сгусток сорвался с пальцев Макария. Но не пролетев и пары метров, рассыпался каплями по бетонному полу. Деление на шкале зарядки заметно дернулось, но ячейка осталась полной. Жестом показал, чтобы маг продолжал закидывать меня магемами. Через несколько минут активной бомбардировки Макарий махнул рукой, призывая опуститься на пол.

Я сбросил шлем.

— При атаке идет сброс заряда, но не такой активный, как раньше…

— Хорошо, — потер руки Макарий. — Я там парочку рун прибавил, чтобы стабилизировать защитное поле от антимагических волн. — Но эти батареи нужно выкидывать. Не для твоего «механика». Ты как дальше планируешь жить-то, Викентий? Твое увлечение экзоскелетами перерастет во что-то дельное? Будешь пилотом или Булгаковы тебе другое применение найдут?

— К чему вопрос? — я нажал на фиксаторы, и бронепластины разошлись в стороны. Времени еще предостаточно, можно посмотреть выступление одиночников. Иван Олегович сказал, что будет ждать меня в гостевом секторе.

— Если хочешь и дальше осваивать ППД, тебе нужен оригинальный аккумулятор, сделанный по заказу, — пояснил Макарий. — Он стоит больших денег, и вообще — довольно сложен в изготовлении. Это ведь не техномагический предмет, который по себестоимости будет выгодно заказать на профильном предприятии. От «механиков» давно отказались именно по этой причине. Поэтому и пытаюсь понять, есть ли смысл идти к Главе Рода с предложением раскошелиться на дорогую игрушку.

Я почесал затылок. С одной стороны — заманчиво потрясти Булгаковых и получить от них настоящий заводской ППД, заточенный под мои «хотелки». Но ведь потом не рассчитаюсь с ними и попаду в долговую кабалу. Неизвестно еще, чем закончится история с открывшимися обстоятельствами моего происхождения. Если князь Мамонов и в самом деле мой отец, открываются невероятные перспективы. И кто знает, буду ли я тогда всерьез заниматься пилотированием экзоскелета.

— Надо гимназию сначала закончить, — ответил я.

— Правильно, — одобрительно кивнул Макарий. — Учись, глупостями не занимайся. Это детки аристо могут себе позволить расслабиться. Им не нужно думать о завтрашнем дне, потому как статус и деньги решают очень много проблем!

— Мне бы об антимагии побольше узнать, — пробурчал я.

— Узнаю, — пообещал чародей. — Обязательно узнаю. Мне тоже интересно поработать с таким материалом.

Посчитав, что наши эксперименты закончились, в комнату вернулись дядя Боря и Толик. Выслушав замечания Макария, старший механик тоже озаботился почесыванием макушки, обдумывая ситуацию.

— Делать все равно нечего, придется учитывать риски, — сказал он. — Один бой аккумулятор вытянет, а там видно будет.

На том и порешили, и больше возвращаться к этому вопросу не стали. Чародей убедил нас, что заряд теперь не будет падать столь катастрофически, и механики стали готовить «скелет» к бою. А я и Макарий поднялись на верхний сектор в комнату, отведенную для семейства Булгаковых и гостей, приглашенных мною.

Стадион почти заполнился и живо реагировал на происходящее. Гремела музыка, вверх взлетали разноцветные ленты, прыгали гимнасты, совершая акробатические пируэты в воздухе. Мотоциклисты показывали свои трюки на большой скорости: езда на одном колесе, то на переднем, то на заднем, стоя, на руках. В общем, отмороженные каскадеры к восторгу зрителей отрывались по полной программе.

Я обнаружил, что почти все мои одноклассники, которым отослал приглашение, были здесь. Солидно поздоровался с пацанами, улыбнулся Наташе Тучковой с парой подруг, которые помахали мне в ответ, увидел княгиню Аксинью Федоровну. На ее щеках зацвел легкий румянец, и скрывая свое волнение, она раскрыла свой веер, прикрылась им.

— Вик! Сюда иди! — раздался вопль Светы.

Она сидела в дальнем ряду, чуть выше приглашенных гостей, вместе со своими тетушками-родственницами и… с Иланой. Соседка по парте была в светло-голубом платье с принтом в горошину. Она увидела меня и в волнении вцепилась в толстую заплетенную косу, потом перекинула ее на грудь. Я не ожидал, что сердце так тепло ворохнется от волнения.

Чинно поздоровался с тетушками и нахально сел между девчонками, чтобы ни одной не было обидно. Светка все равно засопела от злости, а Илана только улыбнулась, когда я поприветствовал ее.

— Молодец, что приехала, — прошептал я в зарозовевшее ушко с болтающейся золотой сережкой, украшенной крохотным камешком гранатового цвета.

— Не могла же я пропустить такое событие для нашего класса, — чинно положив руки на колени, ответила Илана. — Теперь вся гимназия лопнет от зависти. Весь учебный год будут нас осаждать: расскажи да расскажи.

— А Дубровский? Он ведь тоже наш, — возразил я, глядя не на соседку, а на происходящее на стадионе. Тем временем представление завершалось, и на середину ристалища вытащили стол с тремя прозрачными ящиками, в которых перекатывались шары: в каждом по четыре.

— Егор уже давно легенда Щукинской гимназии, но скоро покинет ее, — возразила Света, услышав наш разговор и попыталась перехватить инициативу. — А ты еще несколько лет будешь учиться. Поэтому твоя фотография будет висеть на входе. Привыкай к популярности.

— Не, не хочу, — шутливо замотал я головой. — Интервью, встречи, венец славы — загоржусь!

Девчонки прыснули со смеху и пригрозили, что будут щелкать меня по носу каждый раз, когда буду задирать его. Нам стало весело. Тут же появились официанты, разносящие холодный лимонад, бисквиты и мороженое. Илана и Света выбрали по шоколадному пломбиру, а я отказался. После такого лакомства обязательно захочется пить, а в «скелете», да еще во время драки ощущать вязкую шершавость на языке и постоянно глотать слюни — та еще морока.

К микрофону под радостный рев зрителей, в окружении суровых личников вышел сам император и начал говорить о том, что День Рода давно перерос в нечто большее, и праздник ушел в народ, в обычную семью. Все чувствуют в этот день радость и единение, дарят подарки друг другу. Голос Его Императорского Величества разносился по стадиону, а я вдруг загрустил, ощущая одиночество среди оживленной и радостной толпы людей.