Обагрённые

В следующий миг две ослепительные молнии с глухим треском ударили в тело У-Сина с разных сторон, пронзая его страшной болью, которая сдавила сердце и лёгкие железными тисками. В глазах померкло. Падая на холодный камень, У-Син понял, что это конец, что он умирает.

Примечания:

9. «Охайо!….. Нандешо?» — «Доброе утро! Что вам угодно?»

10. «Хаи. Ичибу….. Ваташи ва аната ни тсуите хококу шимас» — «Да. Одну минуточку. Я доложу о вашем приезде».

Часть 2. Глава 4

глава четвёртая

ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ

«…«Земля»! «Земля»! Мы падаем в Атлантику. Слышите меня? Действуем по протоколу… Прощайте, товарищи!..»

Чей-то дрожащий от напряжения голос кричит в ушах, пробиваясь сквозь тягучую тишину, заполнявшую всё вокруг. А затем уже другой нестройный голос где-то далеко затягивает песню, до боли знакомую песню:

«Орлёнок, орлёнок, блесни опереньем,

Собою затми белый свет.

Не хочется думать о смерти, поверь мне…»

Слова постепенно стихают, проваливаясь в бесконечность, из которой вырывается оглушительный грохот, швыряющий в лицо охапку убийственного огня. Опалённое им тело, будто взрывается изнутри, распадаясь на тысячи, миллионы и мириады молекул, сверкающих ослепительными искрами. Их сияющий водопад сливается в тугой пылающий шар, который стремительно падает в клокочущие тёмные воды с немыслимой высоты.

И вот тебя уже нет, но ты смотришь на это убийственное падение — смотришь будто бы со стороны, смотришь спокойно и отчуждённо, пока откуда-то сверху не спускается ослепительно сияющая пустота, окутывающая тебя — невесомого и бестелесного — уютным одеялом.

А потом свет гаснет… Тьма… Беспросветная тьма, в которой повсюду ворочаются невидимые и от того ещё более ужасные чудовища, готовые пожрать тебя без остатка. Ты сопротивляешься, борешься со своими страхами, карабкаешься куда-то вверх, хотя не осознаёшь ни верха, ни низа, ни конца, ни начала. И, наконец, снова оказываешься во власти животворящего света. Этот свет повсюду — он не холодный и не обжигающий, не слепящий и не тусклый, он всеобъемлющ и безграничен. И ты весь в нём, весь без остатка, как и бессчётное множество бестелесных существ, таких же, как ты. Светоносная бесконечность несёт несказанное блаженство и покой, пока неведомая могучая сила вдруг не начинает тянуть тебя куда-то, сдавливая и сжимая до размеров атома. Снова тьма, снова стремительное падение в бездну, в неизвестность…

Виктор содрогнулся всем телом, как это случается, когда неожиданно проваливаешься в сон, и испуганно открыл глаза, с трудом поднимая веки, которые казались отлитыми из свинца. Судорожно и хрипло хватая ртом воздух, словно провёл долгое время под водой, Виктор удивился тому, что ничего не изменилось вокруг. Его снова окружала черная кромешная пустота.

«Жив?.. Или нет?» — с изумлением подумал Виктор, силясь наполнить мыслями туманное сознание. Ему нужны были какие-нибудь материальные маркеры, чтобы ухватившись за них, сориентироваться в пространстве. Как на тренировках в невесомости. Он сосредоточился на своём теле, пытаясь заставить пошевелиться пальцы на правой руке, но к его ужасу это не получилось.

«Неужели этот кошмар никогда не закончиться? Неужели так и выглядит церковный ад? Но за что ему такая участь?» — в отчаянии думал Виктор.

Он собрал всю свою волю в кулак и с трудом пошевелил, казалось, онемевшими руками, а затем ногами. Тело не хотело слушаться его, словно машина неумелого водителя.

«Да что же это такое?!» — недоумевал Виктор.

Ему с большим трудом удалось встать на четвереньки, а затем подняться на ослабшие ноги. Колени тряслись, как у только что родившегося жеребёнка.

Значит, всё-таки жив! Вот оно, тело с руками и ногами, с головой. И всё же его не покидало ощущение, что это чужое тело. Как же такое может быть?

Виктор ощупал себя. На нём была странная бесформенная одежда из грубой жёсткой ткани. Босыми ногами он отчётливо чувствовал холодный камень. Виктор негромко вскрикнул, и темнота отозвалась глухим эхо.

Пещера? Он в пещере! Значит, это не продолжение кошмара, это явь и он действительно жив! Но как такое возможно и как он оказался здесь? И «здесь» это где?

Вдруг в глазах у него потемнело, как от резкого скачка давления, и сознание наполнилось стремительным калейдоскопом незнакомых лиц, странных лиц людей, которых Виктор никогда не видел. Через мгновение они смешались, будто слились воедино, и превратились в полупрозрачные образы. Виктор увидел женщину с грустными тёмными глазами азиатки и двух маленьких девочек, при виде которых его сердце почему-то всколыхнулось радостью, а затем в груди кольнуло острой болью.

Не понимая, что с ним происходит, Виктор почувствовал, что может упасть от головокружения. Пытаясь сохранить равновесие, он неуклюже взмахнул руками, резко наклоняясь вперёд. И в туже секунду прямо перед ним в темноте, на уровне его груди замерцал крохотный голубой огонёк, который моментально раскрылся веером дрожащего, словно на ветру, синего света.

Виктор замер на месте, как вкопанный, а световой веер медленно ощупал его с головы до ног, затем ещё и ещё раз, словно сомневаясь в чём-то. Виктор затаил дыхание, чувствуя, как противный холодок спускается от затылка к лопаткам и ниже к пояснице, как начинают неметь кончики пальцев на руках. В пещере явно находился кто-то ещё — невидимый и неведомый, возможно, даже опасный.

Но страхи Виктора оказались напрасными. Веер синего света снова свернулся в голубую точку, которая упала на каменный пол пещеры и разлилась озерком тусклого мерцающего света. Этот свет стал медленно подниматься вверх, медленно закручиваясь дымными кольцами, пока, наконец, светящееся озерцо не превратилось в толстую мерцающую голубыми искрами колонну.

Виктор отказывался верить своим глазам. Он даже ущипнул себя — не спит ли он?

Между тем, в глубине светящейся колонны неожиданно появился высокий рыжеволосый человек в свободных белых одеждах, скрывавших его атлетичное тело.

Виктор, наконец, понял, что видит всего лишь изображение, похожее на голографическое.

Человек в светящейся колонне добродушно улыбнулся ему и поднял в приветствии руку.

— Чистого неба тебе, брат! Я Юлий Торрена. Мы оба с планеты Земля, — зазвучал звучный баритон. — Мы не знаем, кто ты и как попал сюда, но наш сканер определил тебя, как землянина. Ауру земного человека не спутать ни с чем.

— Земного человека? — удивился и испугался Виктор. — Значит, я не на Земле? Но где я?!

Юлий Торрена ничего не ответил, словно не слышал слов Виктора. Он снова добродушно улыбнулся и произнёс:

— Теперь надень вот это устройство…

Говоривший указал себе под ноги, где Виктор разглядел тонкую вертикальную штангу с крючком на конце, на котором висел тонкий серебристый обруч.

— Это биоволновая антенна. Она позволит ввести твоё сознание в изменённое состояние, и мы сможем общаться с тобой телепатически, — пояснил мужчина в белом. — Сделай это сейчас! — В голосе Торрены прозвучала уверенная твёрдость, не терпящая возражений.

Виктор нерешительно приблизился к световой колонне, с трудом переставляя ноги, и осторожно взял в руки обруч, чем-то напоминавший ему старинную корону. По внутренней стороне обруча в беловатый металл были впаяны овальные чёрные кристаллы. Виктор глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, и надел обруч себе на голову, на всякий случай, усаживаясь на каменный пол перед светящейся колонной. Но она тут же погасла, и в следующее мгновение Виктор ощутил в голове медленное кружение, как будто он катился на карусели, набиравшей обороты с каждой секундой. Виктор перестал ощущать время, как и своё тело, и совсем забыл об окружающей реальности, которая будто исчезла вовсе. Ему даже показалось, что он странным образом воспарил над каменным полом пещеры и завис в воздухе.

«Где я и как попал сюда? Как вы нашли меня?»

Мысленно Виктор задал вопрос, который больше всего волновал его сейчас. И с изумлением для себя услышал в голове, казалось, звучавший откуда-то из вечности, но в тоже время совсем близко голос рыжеволосого землянина. Это было очень похоже на собственный внутренний голос, которым разговариваешь сам с собой во время размышлений. Оказалось, что общаться телепатически совсем не сложно. Просто передаёшь свои мысли другому человеку и моментально слышишь его мысли. Нужно только сконцентрироваться друг на друге. Подобное общение лишь поначалу сбивало с толку, но Виктор быстро приноровился и счёл мысленный диалог гораздо более лёгким, чем обычный разговор.