Страница 109 из 127
– Ладно, дед, разбирайся ты со своей Чечней и Ельциным сам.
– А ты, часом, не один из таких энтузиастов? – Матейко внимательно посмотрел Мне в глаза. – Куда ты ездил? Не в Чечню? От тебя постоянно пахнет порохом.
У деда хороший нюх. Действительно, после тира моя одежда пропитана пороховой гарью. Я ничего не ответил, вышел из квартиры, остановил такси и примчался на квартиру к Лене.
Несколько секунд она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, словно никак не могла поверить в мое возвращение, а затем громко воскликнула:
– Боже! Мой наемник вернулся! И повисла у меня на шее.
Я выронил «дипломат» и крепко прижал женщину к себе.
– Я так ждала тебя! – шептала Лена. – Как я рада, что ты вернулся!
Я осторожно внес ее в комнату, поставил на пол, затем вернулся в прихожую и поднял с пола «дипломат».
– Гершенович на работе?
– Да!.. Слушай, – суетилась Лена, – неужели это ты, а? Почему не звонил мне?
– Я звонил тебе…
– Не оправдывайся, ты звонил только один раз. А говорил, позвонишь обязательно…
– Но разве я сделал хуже, чем обещал? Я здесь!
– Не оправдывайся. Ты не представляешь, как я рада! – улыбка не сходила с ее лица. Но за этой улыбкой да, и в ее словах скрывалась растерянность и тревога. Я незаметно для Лены пытался найти следы присутствия в ее комнате другого мужчины.
Я подошел к ней и снова прижал ее к себе. Я гладил ее тело, целовал ее губы, лоб, шею, глаза…
– Ты там случайно ничем не заразился? – весело шептала Лена. – А ну, признавайся!
Но я не отвечал и неустанно целовал ее.
– Кажется, на мне слишком много одежды, хотя и такое ощущение, что на мне ничего нет.
Лена гладила мою спину, волосы, потом резко, но не сильно оттолкнула меня от себя.
– Подожди! Твое появление необходимо запечатлеть.
Лена бросилась к тумбочке, на которой стоял телевизор, достала оттуда «Поляроид».
– Откуда это у тебя?
Она замялась, потом сказала:
– Папа подарил… Ну-ка…
– Нет, не надо! – я запротестовал. – Слушай, что ты собираешься делать?
– Я собираюсь тебя фотографировать! Отступая, я споткнулся о кровать и спиной упал в постель.
– Прекрасно! – засмеялась Лена. – Сейчас получится отличный кадр!
– Послушай, какую часть меня ты снимаешь? Перестань! Ты извращенка!
Несколько раз блеснула вспышка.
– Порядок, – сказала Лена. – А теперь у меня к тебе есть другое дело.
И она, словно пантера, прыгнула в постель.
То, что было потом, я запомню на всю жизнь. Лена словно преобразилась за последнюю неделю. Откуда только у нее появились эта страсть и это умение? Я ничего не понимал.
Мы проснулись рано. Я взглянул на часы. Была только четверть седьмого – почти три часа до начала работы, хотя добираться мне отсюда не более получаса.
Лена положила свою голову мне на грудь. Я погладил ее волосы.
– Знаешь, – сказал я, – мне никогда не было так хорошо, как сейчас.
– Ты имеешь ввиду, с другими женщинами? – Лена подняла голову и заглянула мне в глаза. – И сколько их у тебя было? Много?
– Да нет.
Я не хотел сейчас говорить о женщинах, хотя минуту назад как раз о них и думал. Перебирая их в памяти сравнивал – нет, так хорошо, как с Леной, кажется, действительно, еще не было. Разве что с Анастасией.
Я улыбнулся. «Если бы еще вспомнить, как хорошо и с кем мне было лет пять-десять тому назад!», – весело подумалось мне.
– Ты чего смеешься? – настороженно спросила Лена. – Что-то от меня скрываешь? А ну-ка, говори сейчас же!
– Ничего я не скрываю. Просто подумал, как хорошо, что на Новый год не прогнал тебя! А ведь было такое желание…
Лена дотянулась своими губами до моих губ, и некоторое время мы так лежали, не отрываясь друг от друга.
Наконец, она высоко вскинула голову и, не открывая глаз прошептала:
– Пора вставать.
– Еще рано, – я совсем не хотел вылезать из постели.
– Пора, – замотала головой Лена. – Привести себя в порядок, приготовить завтрак и – работа, работа, работа…
– И где так вкалывают, если не секрет?
– В одной фирме. Я там секретаршей.
– Надо увольняться, – не то серьезно, не то шутя сказал я. – Денег на жизнь хватит.
– Надо, – Лена резко поднялась с кровати, отбросив одеяло. – Надо, все надо!
Она нащупала ногами тапочки и медленно, покачиваясь, направилась в ванную. Я полежал еще несколько минут, но, наконец, пересилил себя и тоже поднялся. Натянул штаны и направился вслед за Леной.
– Это еще что такое? – я протянул руку через ее плечо и взял с полочки золотую коробочку для украшений.
– Это подарок.
– Подарок?
– Да, – спокойно сказала Лена. – Мне подарил папа. Он любит дорогие вещи. И это, – Лена кивнула на коробочку, – для него мелочь.
Я открыл коробочку и увидел изумительной красоты перстень с весьма крупным бриллиантом.
– Так, значит, у твоего папаши дела пошли в гору, раз он дарит брилики, походя? Я правильно тебя понял?
В моем голосе послышались холодные нотки.
– Ну, перестань злиться! Бука!
– А я ничего злого и не говорю.
– А тебе и не нужно ничего говорить. Я догадываюсь, о чем ты хочешь меня спросить.
– Ну, и…
– Хорошо. Я соврала тебе. Это подарок Тимура. Ты доволен? – расстроенно спросила Лена. Идиотка!
Я молчал. Я был ошарашен. Но тут же попытался взять себя в руки.
– У тебя хороший вкус, – сказал я, по-актерски ухмыльнувшись.
– Почему?
– С богатыми людьми всегда неплохо поддерживать связи. Теперь я понимаю, откуда у тебя эта огромная квартира.
– Если это попытка сделать мне больно, то считай, что у тебя получилось. Квартиру мне «сделал» папа.
– А о том, что можно сделать больно мне, ты, конечно же, не подумала.
– Но ведь я же не упрекаю тебя за твоих женщин! Мне нет до них никакого дела.
– Понятно.
– Прости, я что-то не то сказала!
– Я на тебя не обижаюсь. Даже рад, что тебе нет никакого дела и мне не нужно перед тобой отчитываться.
– Прекрасно.
– Ну, а что же дальше?
– Что – дальше?
– Это я у тебя спрашиваю. Ты у нас человек занятой. А я – свободный.
– В таком случае, предупреждаю, что сегодня я вернусь поздно, а завтра я тоже целый день занята.
– А, значит, ваша фирма и по выходным работает, я правильно понял?
– Совершенно верно.
– Ну, что ж, буду знать. И, пожалуй, не стану тебе сейчас мешать, а то вдруг на работу опоздаешь…
Я быстро оделся и, не попрощавшись, громко хлопнул дверью.
…В офисе, куда я, обозленный, притащился, шло самое настоящее заседание штаба. На журнальном столике стояла наполовину опорожненная бутылка водки, лежало печенье. Лица чеченцев были мрачны. У многих лихорадочно блестели глаза. Яраги тоже был в офисе.
«Докладывал» Тимур:
– Что Лабазанов? Это тоже фуфло! Пресса расписала, что самое организованное и вооруженное оппозиционное формирование в чеченской республике – группировка Руслана Лабазанова. Так он же беглый зэк, этот Лабазанов, получивший десять лет за убийство. Он в августе 1991 года, в дни путча, освободил себя и весь следственный изолятор в Грозном. Его за это посадить надо! Из своих сообщников он создал организованную команду отборных убийц. Что, мы будем им помогать? Только Дудаеву!
– Но они же, лабазановцы, в охране Джохара Дудаева были!
– Да, но потом ушли от него вместе со своим командиром. Я согласен, что на сегодняшний день Руслан Лабазанов – один из самых непримиримых противников и личных врагов Джохара Дудаева. В его группировке насчитывается более сотни боевиков, которые вооружены автоматами, гранатометами, пулеметами.
– Как там? – спросили у меня сразу, когда я вошел.
– Все нормально, – ответил я. – Слухи разные ходят. В Чечне обстановка все обостряется… На самом деле уничтожается все, что связано с Чечней, – сказал я. Чеченцы не смотрели на меня. Тимур разлил водку по рюмкам.
– Уничтожается население поселков: русские, чеченцы, евреи. Переговоры с Россией Дудаев назвал фарсом, поскольку под их прикрытием ведутся бомбометания по населенным пунктам, – продолжал я. – Президент призвал граждан республики и весь народ идти в бой за право на жизнь на этой земле. Земля должна гореть под ногами оккупантов. По мнению Дудаева, миротворческие усилия должны быть закончены. Единственно, с кем он готов разговаривать, – это донское казачество, с которым у Чечни заключен договор. А вы тут водку пьете…