Страница 14 из 17
Ручьевик кое-как принял ее только после того, как та сложила выше по течению, в лесу, несколько каменных горок с водопадиками и посадила вдоль русла пять куртин желтых ирисов, взятых у реки, что текла мимо села. Те вовсю цвели, так что время было не для пересадки, но… «ведьма ты али не ведьма», — спросила Лена саму себя, порылась в записях предшественницы и какое-то заклинание под названием «Вырост» нашла. Ну и… наросло так, что берега ручейка едва не скрылись под густой, но нарядной порослью. Крокодильчику желтые цветки понравились, и он наконец сменил гнев на милость.
Дел было по горло. Укрощение метлы из них оказалось самым простым — Лена просто повела себя с ней как с капризным клиентом: рыкнула, стребовала службу, а потом «провела техобслуживание» — протерла и отполировала метловище, прутья расправила да перебрала — тем дело и сладилось. Полеты стали не только способом всюду успевать, но и немалой отдушиной. Она и сама представляла, как это выглядело со стороны — старушенция на метле с молодецким «И-й-йех-ма!» перед домом делает крутой разворот и, паруся юбками, резко тормозит возле дома. Но не перестала — должны же, в конце концов, у нее быть хоть какие-то удовольствия? Увидит кто? Их проблемы.
Удовольствия… кроме снов, пожалуй, и не было ничего… никого. Ей не раз хотелось воскликнуть, мол, пропади они пропадом, но как тут работают ее восклицания, Лена была в курсе и… не могла с ними расстаться, хоть все было точно как в том анекдоте:
— Вас мучают эротические сны?
— Да вы что, я ими наслаждаюсь…
«И скучаю, скучаю по этому рогатому гаду!» — хотелось добавить, но она держалась, не проговаривая это даже мысленно. Демона явно не хватало, и не только потому, что Лена выяснила, насколько большой была его помощь.
А тут еще банник ее личной жизнью озаботился. Дед Уфтя решил считать ее своей подопечной ведьмой. Ну и кто такая Лена была, чтобы спорить? В конце концов, кто здесь бессмертное существо? Правда, вопросы у нее оставались, например, о том, с какого времени бессмертное, с первой бани в этом мире или как. Но она мудро держала их при себе.
— Дедок-то, Тит твой, хорошим человеком кажется, не демоном каким, — деда Уфтя не в первый раз «закидывал удочку» насчет Лениного семейного положения.
— Да ты посмотри на него!
— А что, старик крепкий, вон дров сколько заготовил, да сложил аккуратненько.
— А я? Я ж страшнее атомной войны!
— Ты, голуба, давно на себя в зеркало смотрела?
— Да век бы не видеть! — Лена едва сдерживала слезы.
— А зря ты это, зря. Да вот хоть на руки посмотри, да повнимательнее!
Лена озадачилась и поднесла руки к лицу. А… и правда. Вроде кожа стала уже не такой сухой, трещины не появляются больше. И пигментные пятна частично ушли — или ей это кажется?
— Значит, зелье все-таки работает?
— Так-таки и быть должно!
— А… почему так медленно? — Лена уже успела рассмотреть себя, увиденное порадовало, но до того, чего ей хотелось бы, дорога казалась еще слишком далека.
— Да потому что ты сама себе верить не хочешь! Ни себе, ни зелью своему, ни рецепту ведьмы старой!
*
— Мама… — прошептала Лена и скрючилась от боли.
Низ живота сжал до боли знакомый спазм, и она скорчилась, подтягивая ноги к животу.
«Что с тобой? — внутренний голос был тут как тут. — Помирать собралась, что ли?»
— Мг-м-м, — прошипела она, скрючившись вновь. — Не дождетесь!
Лена с трудом поднялась с лежанки и обулась. Встав, она взглянула на постель и ахнула, ведь последнее, что она ожидала увидеть, была ее кровь.
— Этого быть не может, — прошептала она, стягивая простынь. — Неужели? Неужели правда?
Как там говорят в рекламе? «У вас эти дни?» Лена не могла поверить, но совет банника и устроенный ею самой для себя аутотренинг оказались успешны! Спешно закатав рукава, она вытянула перед собой руки и уставилась на них, словно увидела впервые: кожа почти совсем выровнялась, словно у молодой женщины, ну или хотя бы зрелой. Хотя почему «словно»? Она всеми силами избегала смотреть на свое новое старое тело, зеркала были под запретом, одевалась и мылась не глядя…
А ведь сколько уже времени прошло? Да больше месяца! Как она радовалась, когда нашла в записях ведьмы один рецепт, обещавший молодость, как с трудом, но смогла изготовить его и принимала теперь каждый вечер перед сном. Банник первым заметил, а она не только ему — собственным глазам не поверила. Но решила попробовать заставить себя это сделать.
И появились сны. А сегодня у ее тела, получается, восстановился цикл. Что-то будет дальше? А если демон еще и свой рецептик принесет…
Она позволила себе робкую улыбку — как и лучик надежды. Вернуть молодость — первый шаг к прежней — нет, ни в коем случае! — к новой, только к новой, лучшей жизни. И очень бы хотелось видеть в ней Масса рядом с собой. Но ведь если он принесет то, что она просила… если это подействует — то он будет свободен от нее навсегда.
Грустные размышления сбил разом «первый дед на деревне» — снова заявился с букетиком, в каком-то залихватском картузе — Лена аж стойку сделала — она все еще не придумала, как вежливо, а главное, не обидно, бортануть ухажера, если тот захочет выяснить отношения.
Однако Тит был мужик неглупый — выражение лица зазнобы видел.
— Ты чегой смурная такая с утра, случилось что?
— О доме вспомнила, — нашлась Лена, с удивлением понимая, что как раз о доме-то она в последнее время почти и не задумывалась.
Ну… не то чтобы это было ей внове. После школы она как уехала из дому, так и не возвращалась — нет, в гости приезжала, конечно, но больше недели уже задерживаться не могла — привыкла к самостоятельности. Да и с местом было все хуже — старший брат с женой, правда, своим домом жил, а вот средний супругу привел к себе в комнату, а потом появились внуки — ей племянники, но…
Возиться с детьми ей не было особенно интересно. Зато родители души не чаяли во внуках. И как-то постепенно получилось, что Лена отдалялась от семьи все больше и больше.
«Это нормально, это правильно», — заявила психолог, к которой Лена решила сходить на консультацию. Ну… правильно так правильно.
— А ты пошто домой не пишешь? — удивился Тит.
— Э… а как?
— Ой, прости дурака старого…
— Короче, как и куда! — не выдержала Лена, но тот на грубость не обиделся.
И быстро обсказал, что всего-то надо послание написать, хоть на чем, да вот же листки, от ведьмы еще небось остались, да и в деревне есть, в школе попросить можно, и он принесет если что. Написать, кому и куда, да в Отцовом Доме оставить.
— И ответ придет?
— А вот ответы по-разному приходят. Соседи-гномы говорят, что сны им снились в ответ. А этой, фее, которая в Тосью вселилась, той в конхвертах во-от такенных, — Тит развел руки на ширину локтя. — Ну что, принести?
Лене осталось поблагодарить, да поскорей постараться избавиться от него — да дедок и сам понял, что не стоит ему оставаться.
Э-э-э… и как начать-то?
«Здравствуйте, мама, папа, братики, золовки и племяшики! У меня все хорошо. Пишу вам из… — Лена призадумалась. — Одного села, большого, хорошего, тут есть и школа, и лечебница, и вообще все необходимое…»
Так, успокоила. Но как все это объяснить-то? Она вздохнула, но тут пришла идея, и Лена быстро застрочила одно слово за другим.
«У нас тут большая, веселая и очень надежная компания дауншифтеров — сейчас это очень модно, Стас и Иван, наверное, слышали о таком. Мы живем в крепком деревянном доме… домах, занимаемся хозяйством, а я теперь местная травница — между прочим, самая лучшая! Передайте бабушке от меня поклон и много-много благодарностей. Писать часто не могу… “
«Можно подумать, раньше писала», — невесело ухмыльнулась она.
«…но если вдруг не поздравлю кого с праздниками, простите, я это не нарочно. Просто быт не такой уж простой, забот много, за день, бывает, закрутишься — не заметишь, как неделя пролетит… “
Через полчаса она закончила, немного прошлась по двору, оценив, что сегодня нужно сделать первым делом, а потом вернулась и перечла написанное. Письмо получилось вполне достоверным, и вроде не содержало ничего, что могло бы родных насторожить. А это главное.