(Не) бывший папа

Невесомо провожу пальцами по щеке и заправляю за ухо упавшую на лицо прядку. Воспоминания обрушиваются валом, погребая под собой. Я даже не пытаюсь выплыть, просто позволяю этому потоку ненадолго унести меня. А после трясу головой и снова тянусь. Так не хочется возвращаться в неудобное кресло, но выбора нет. Спать все же хочется.

Утро встречает меня болью во всем теле. Я выхожу из комнаты, где Мила еще сладко спит, и в узеньком коридоре пытаюсь сделать комплекс упражнений, по выходит плохо. негде развернуться. Ладно, Мила проснется, в комнате будет удобнее.

Смотрю на часы — начало восьмого. Ставлю чайник, открываю полки в поисках кофе, нахожу банку с растворимым и морщусь. Вот как раз кофе я купить и забыл. Но это лучше, чем ничего. Размешиваю кофе ложкой, и тут по квартире прокатывается громкая трель звонка. В дверях тут же появляется испуганная Мила. Я отодвигаю ее в сторону.

— Я открою.

Иду к двери, смотрю в глазок и не верю своим глазам. А звонок продолжает звонить. Потому что гость не отрывает от кнопки палец. Рывком открываю дверь.

— Что ты тут делаешь, черт побери?

Людмила

От присутствия Дениса неуютно. Долго ворочаюсь и не могу заснуть. Взгляд все время возвращается к креслу. в котором сидит Деня. И хотя я не вижу его в темноте, но ощущаю его всем своим существом. Такое знакомое, но почти забытое чувство. Почти. От тихого дыхания по коже бегут мурашки, накрывая воспоминаниями. Хочется коснуться, ощутить тепло и силу рук, мягкость губ…

Трясу головой и зарываюсь лицом в подушку. Я же сама отказалась. Он мне изменил. Я не должна все это чувствовать! Не должна, но чувствую. И ничего не могу с этим поделать.

Пытаясь справиться с эмоциями, мыслями возвращаюсь в тот день, когда ушла. Снова прокручиваю в голове услышанный разговор. Наверняка тогда речь шла о его нынешней жене и их будущем ребенке, Руслане. У Иры есть брат. Родной брат. зацикливаюсь на этой мысли. Возможно, если бы я тогда не узнала об измене, то у нее было бы два брата. Я очень хотела двух детей — мальчика и девочку. Так что наверняка к этому моменту уже родила бы. Но… как говорится, не судьба. Нужно довольствоваться тем, что есть.

Слышу какой-то неясный звук и приподнимаюсь на подушке. Денис стонет. Тихо, почти неслышно, но это точно стон. Ему что-то снится? Или это реакция на неудобное положение? Кресло не из мягких, старенькое, затертое до дыр, с жесткой спинкой. И наличие подушки не делает его удобнее. Скорее, наоборот. Наверняка у Дениса утром все будет болеть. Раньше я делала ему массаж, когда он засиживался за работой и мышцы затекали. Интересно, его жена сейчас поступает так же?

Вспоминаю эту красивую, но холодную женщину. Вряд ли. Не похожа она на тех, кто будет массажи делать. Хотя кто знает, чужая душа потемки.

Поворачиваюсь на другой бок, отчаянно желая заснуть. Но бесполезно. Воспоминания, которые казались мне утерянными, накатывают, как волны. Я захлебываюсь в них, чуть ли не скуля в подушку. Думала, что смогла забыть Дениса, но просто убедила себя в этом, поверила в ложь, потому что так было проще. Но чувства никуда не делись.

Засыпаю лишь к утру. Буквально проваливаюсь в сон без сновидений, вымотавшись эмоционально. И когда просыпаюсь, не сразу понимаю, что меня разбудило. А поняв, подскакиваю на кровати испуганно. Кто-то настойчиво звонит в дверь, не отрывая пальца от звонка. Смотрю на часы — и восьми нет. Из моих никто так рано не придет.

Холодный пот течет вдоль позвоночника, вызывая дрожь. неужели Денис был прав и ко мне пришли за деньгами. А разве они не выбили бы дверь? Хотя это привлекло бы внимание соседей. Но почему в такую рань? И почему звонят? ничего не понимаю, но страх сжимает сердце ледяной лапой.

Накидываю халат, запахиваю его потуже и выглядываю в коридор. Денис, выходящий из кухни — я даже не заметила, что он уже встал! — задвигает меня обратно со словами:

— Я открою. — Смотрит в глазок и резко распахивает дверь. А потом удивленно и немного грубо спрашивает: — Что ты тут делаешь, черт побери?

За его широкой спиной я не вижу, кто пришел, но это явно не тот бандит, который заявлялся ко мне. Пытаюсь разглядеть гостя и замираю. Что за…

— Так вот ты где? Это ты так работаешь? — раздается знакомый голос. Но я уже и так узнала пришедшего. Верне, пришедшую. Жена Дениса.

— Оксана, что ты тут делаешь? Где Рус?

Я, наконец, протискиваюсь ближе, и гостья меня замечает.

— Ну да, я так и думала, что ты с ней. Решил попробовать еще раз? Одного раза было мало?

— Оксан, прекрати устраивать сцену. Давай вечером поговорим спокойно, я тебе все объясню…

— Что ты мне объяснишь? — срывается она на крик. — Что соврал, будто у тебя важное дело для клиента, а сам провел ночь у этой… — Она окидывает меня презрительным взглядом, а мне от него хочется одновременно и пойти в душ, чтобы отмыться, и вжать голову в плечи. не знаю, что я ей сделала. Даже Дениса ей уступила, дала возможность воспитывать с ним ребенка, несмотря на свою беременность.

— Оксана! — В голосе Дени прорезываются стальные нотки. — Хватит. Иди домой. Или на работу. Куда ты там шла. Вечером мы поговорим.

— Хорошо, — говорит она ледяным тоном, от которого Антарктида могла бы замерзнуть повторно. — Но если ты опять будешь вешать мне лапшу на уши, больше ты нас с Русом не увидишь.

Она разворачивается и, громко стуча каблуками, уходит. Я устало приваливаюсь к стене. Мало мне почти бессонной ночи и потраченных нервов, мало бандитов, охотящихся за мной, теперь еще и жена бывшего на мою голову.

— Уходи, — глухо говорю Денису, не поднимая глаз. — Не усугубляй ситуацию. я справлюсь.

— Мил, хотя бы ты не начинай. Оксана успокоится, все будет хорошо…

— Хорошо? Будет? Да неужели? — взрываюсь я и громко хлопаю дверью. Наверняка перебудила весь подъезд, но мне сейчас все равно. — У тебя жена и сын, ты должен ночевать с ними, а не в моем кресле. Я тебя не звала. Мне не нужна помощь такой ценой. не надо, чтобы приходили ни свет ни заря в мой дом и неизвестно в чем обвиняли. Смотрели как на кусок грязи под ногами. Считали черт знает кем. Мне это все не нужно! Уходи!

— Мама? Что случилось?

В коридор выходит Ира, заспанная, трет глаза кулачками.

— Все хорошо, детка, — подхватываю ее на руки и смотрю на Деню, — уходи, — шепчу ему. — Спасибо за попытку, но я всегда справлялась сама. Видимо, и на этот раз придется. Что ж, не впервой…

Ухожу с Иркой на руках в детскую, кладу ее в кроватку и предлагаю еще поспать. Слышу, как щелкает дверной замок, и выдыхаю. Надо срочно менять квартиру, чтобы никто не знал, где я нахожусь. И гори оно все синим пламенем.

Глава 10

Денис

— Уходи, — говорит Мила сразу после ухода Оксаны. Я вижу в ее глазах боль и усталость. Хочу подойти, обнять, успокоить, сказать, что все будет хорошо, но не решаюсь и просто стою. — Не усугубляй ситуацию. Я справлюсь.

— Мил, хотя бы ты не начинай. Оксана успокоится, все будет хорошо…

— Хорошо? Будет? Да неужели? — Она буквально взрывается злостью, превращаясь в злобную фурию. Такую Милу я не знаю, это нечто новое. Она громко хлопает входной дверью. — У тебя жена и сын, ты должен ночевать с ними, а не в моем кресле. Я тебя не звала. Мне не нужна помощь такой ценой. Не надо, чтобы приходили ни свет ни заря в мой дом и неизвестно в чем обвиняли. Смотрели, как на кусок грязи под ногами. Считали черт знает кем. Мне это все не нужно! Уходи!

— Мама? Что случилось?

В коридоре появляется сонная Ира. Ну вот, разбудили ребенка.

— Все хорошо, детка, — Мила подхватывает ее на руки и смотрит мне в глаза, — уходи, — шепчет, и у меня от этого шепота все в груди переворачивается. — Спасибо за попытку, но я всегда справлялась сама. Видимо, и на этот раз придется. Что ж, не впервой…

Она уходит, а я стою и не знаю, идти следом или все-таки сделать так, как она попросила. Чертыхаюсь вполголоса и иду одеваться. Я уйду. но сделаю все от меня зависящее, чтобы уберечь Милу и, возможно, свою дочь от опасности.