Страница 14 из 18
– Из какой подворотни ты притащил эту шлюху? – Ударила безжалостно, как будто наотмашь. – На моих простынях катался с этой подстилкой!
Валентин опешил. Ему никак не удавалось придумать, как остановить разбушевавшуюся Дарью. Схватить ее и вытолкнуть за дверь не мог, ибо тогда не знал, как потом объясняться с Софьей:
– Что ты несешь? – возмутился не на шутку. – Какие простыни? Я тебя знать не знаю. Пошла вон!
– Софья, он тоже хрюкал тебе на ухо, когда ему было хорошо? – Дарья насмешливо посмотрела на Валентина.
Лицо у Софьи вытянулось. Большие глаза стали, как блюдца, наполняться слезой. Красивые губы задрожали и перекосились. Этот вопрос сказал ей о многом. Она свирепо глянула на Ганилевского. Милое девичье лицо моментально стало диким. Метнулась из спальни через прихожую к входной двери:
– Никогда больше не приближайся ко мне! – крикнула ему и хлопнула дверью.
– Софья! – Валентин кинулся следом за невестой. – Да она же сумасшедшая! – Выскочил на площадку. – Она сумасшедшая! Не верь ей!
Однако Софья была уже далеко внизу.
Согнувшись, Ганилевский резко вернулся в квартиру:
– Зачем ты здесь появилась? – Его взгляд был злым и враждебным, он готов был разорвать Дарью на части.
Стоя в дверях спальни, Дарья тоже смотрела непримиримо, она была как разъяренная волчица:
– Значит, по-твоему, я девка с улицы?
– Ну прости, вырвалось. – Валентин отвернулся, комкая голос, словно проглатывая его. – Ты не понимаешь, что натворила! Кто тебя просил называться моей невестой? Что за блажь такая?
Безразлично пожав плечами, Велинская смотрела, как Валентин не находил себе места, метался по комнате из стороны в сторону. Ее начинало это веселить:
– Тоже вырвалось как-то. Так что мы с тобой квиты! Хотя во всем виноват именно ты! Ведь ты же говорил, что любишь меня. Откуда я могла знать, что у тебя про запас еще невеста имеется? А может, она такая же невеста, как и я?
– Не мели чушь! Невеста настоящая! А тебя я никогда не называл невестой и не обещал на тебе жениться. – Он остановился против нее.
– Этого мне еще не хватало! Твои портки стирать! Успокойся, я не собираюсь за тебя замуж. – Она примирительно погладила ему грудь.
От ее прикосновения Валентин дернулся, но не отодвинулся:
– Что я теперь ей скажу? Что скажу? – В его глазах мучительной тоской повис этот вопрос.
– Помиришься! А нет – так найдешь другую! – Посмотрела насмешливо. – Чай, свет клином на ней не сошелся! – усмехнулась.
Ганилевский тяжко вздохнул, и вслед за этим длинным дрожащим выдохом прозвучал его грустный голос:
– Я люблю ее.
– А меня? – спросила Дарья и слегка прижалась к нему, погладила ладонью щеку и шею Валентина.
Посмотрев на Велинскую спокойно, он провел руками по ее бедрам и стал быстро снимать с нее платье.
– На тех же простынях? – сорвалось у нее с языка.
Нервным движением Ганилевский сбросил простыню с кровати, швырнул Дарью на матрац, скинул с себя халат и навалился сверху. Дарья ощутила жар его тела:
– Тебе со мной не хуже, чем с Софьей? – спросила, слыша его хрюканье.
– Нет, – просипел он.
После того, как Валентин затих, уткнувшись носом в подушку, выдохшийся и потный, Дарья отодвинулась от него, провела острыми ногтями по мужской спине, оставляя красные полосы на коже, сообщила:
– Я приехала к тебе по срочному делу.
– Похоже, мы сейчас уже сделали это дело вдвоем? – не шевелясь, пробубнил Валентин.
Привстав на локоть, ловя утомленный взгляд Валентина на своем теле, Велинская быстро села на кровати, потянулась за одеждой и поторопила Ганилевского:
– Хватит разлеживаться! Вставай! Ты получил свою порцию удовольствия, теперь исполни свою обязанность! – сказала, соскочила на пол, ловко нырнула внутрь платья, натянув на голое тело. Взяла одежду Валентина, кинула ему. – Одевайся! Время не терпит. Я и так много его потеряла, разыскивая тебя! Зачем отключил сотовый телефон? От меня прятался? Так знай: от меня не спрячешься! Пустая затея! Не тяни, пора ехать!
Расслабленно моргая глазами, Ганилевский зевнул:
– Куда такая гонка?
– Хватит зевать! Не дюже перетрудился! Поди не бревна на лесоповале на горбу таскал!
– Сплюнь! – поморщился Валентин. – Ты способна измотать хуже лесоповала.
– В другой раз пригласи невесту! Пусть поучится, чтобы жених от нее не убегал к другой бабе! – прихорашиваясь у зеркала, резко посоветовала Дарья.
– Это уже слишком! Ты чего язык-то сегодня развязала? – неактивно возмутился врач, поворачиваясь на бок.
– Брату стало хуже, сильно подскочила температура! – отложив расческу, перешла к делу Велинская, не обращая внимания на бухтение врача.
Приподняв голову, тот сосредоточился. Внимательно посмотрел на Дарью. Из двух девушек ему было трудно отдать предпочтение какой-то одной. У каждой был свой шарм. В постели каждая была по-своему хороша. Его, пожалуй, устроило бы жить с двумя сразу. Или в одной объединить обеих. Но, к сожалению, это невозможно. Вздохнул и стал подниматься. Быстро сбегал в ванную, потом натянул на себя джинсы и рубашку в полоску. Собравшись, они вышли из квартиры. Заперев дверь, он стал спускаться следом за Дарьей. Странно: внешне похожая на серую мышку, в постели была настоящая дока. Однако интуитивно он побаивался ее, ощущал исходившую от девушки опасность. Чувство страха особенно возросло, когда она первый раз привезла его к человеку, которого называла своим братом. Увидав рану, он должен был повести себя иначе. Но он поддался на ее уговоры и сломался, желая видеть Дарью в своей койке. Помогал ей еще и потому, что опасался ее. Эти два чувства смешались в нем и бродили, как хмель, одурманивая и делая безвольным. Выйдя из подъезда, они направились к машине Дарьи. Не заметили автомобиль Софьи, стоявший в отдалении среди других авто. Сквозь стекла Софья наблюдала за ними. Ее глаза были прищурены и смотрели с ненавистью, как могут смотреть глаза обманутой женщины. Софья представляла, что произошло в квартире жениха после того, как она покинула ее. Но она ни о чем не сожалела. Не хватало, чтобы она добивалась его любви! Абсурд в десятой степени! Она слишком высоко себя ценила, чтобы так опускаться. Это он должен был добиваться ее, и никак иначе. До сегодняшнего дня она думала, что именно так все происходило, пока вдруг не выяснилось, что он обыкновенный ловелас. Это унизило ее. Софья не могла простить такого обмана. Он променял ее на девку с улицы! Но даже пусть не на девку с улицы, но все равно променял на другую. Так меняют поношенную обувь на новую. Он должен дорого поплатиться за это. Ненависть в груди у Софьи разгоралась, как пламя костра. Внезапное появление Дарьи все поставило с ног на голову, а может быть, наоборот, с головы на ноги. Однако та сильно оскорбила Софью, назвав шлюхой. Софья крепко запомнила это. Сжала зубы. Она наблюдала, как Ганилевский и Велинская приблизились к машине, как Дарья села за руль, а Валентин открыл пассажирскую дверь и сначала поставил свой портфель, набитый инструментом и медикаментами, а потом сел сам. Софья поехала следом. Велинская была для нее загадкой, возникшей вдруг на пути. Стало любопытно, на кого ее променял этот волокита. Захотелось увидеть, куда они направлялись. Когда те подъехали к дому, где находилась съемная квартира, Софья притормозила на углу. Дарья и Валентин вошли в подъезд. Софья осталась ждать.
Поднимаясь по лестнице, врач оступился на сколотой ступеньке и чуть не запахал носом. Схватившись за металлическую стойку перил, упал на колено. Выругался. Велинская приостановилась, оглянулась, усмехнулась и двинулась дальше. Подходя к двери, на ходу достала из сумочки ключ. Дождавшись, когда приблизится врач, посоветовала ему впредь внимательней смотреть под ноги и вставила ключ в личинку замка. Открыв, шагнула в небольшую переднюю, в которой в углу стояли вешалка для одежды и тумбочка. На полу рисунчатый линолеум. Стены в ярких обоях. Сбросив босоножки, Дарья сунула ноги в тапочки, громко сказала: