Дюна. Четвертая Книга

Глава 39.

Проснулась я от какого-то странного резкого ощущения и поняла, что мне снился сон. Странный сон.

Я скакала на лошади. Неслась галопом во весь опор через лес, а впереди виднелся овраг, который я должна была перепрыгнуть чтобы оказаться на другой стороне. Куда я бежала и где находилась, сознание скрывало, и сейчас, открыв глаза, я пыталась вспомнить подробности. Последним кадром запомнилось лишь то, как я сгруппировалась, потянула повод, и мы с конем, прижимаясь друг к другу, прыгнули в неизвестность.

“А кто был подо мной? Дерзкий или Нимфа?! — я вновь закрыла глаза, чтобы вспомнить подробности, но они ушли вместе с ночью. Запомнился лишь ветер, запутавшийся в моих волосах, шелк гривы на щеке и жар коня подо мной.

— Странный сон, — дернула я головой, а мое сознание тут же нашло объяснения. — Дюнина, ты на выходных запланировала поездку на конюшню. Вот тебе и приснилось, как ты встаёшь на галоп”.

Окончательно проснувшись, я встала и поплелась в ванную комнату. Тяжесть на сердце и ощущение потери не проходили, но после того, как я определилась со своим будущим, стало немного легче.

Будущее касалось не только дальних перспектив, но и ближних. В первую очередь нужно было найти недорогое жилье на месяц, недалеко от королевского фонда. Учитывая, что я не умела водить машину, локация временного жилья имела значение.

Оставаться в поместье и пользоваться привилегиями, данными мне Генри, я не планировала. В первую очередь это касалось моего места проживания. Я хотела переехать и более не пользоваться машиной, пока не завершу проект и не покину Бельгию. В уроках Эммы необходимость отпадала, нидерландский я решила изучать самостоятельно для себя и хотела пойти в автошколу, несмотря на то, что до экзаменов я вряд ли останусь в Бельгии. В Африке или Индии у меня могла не появиться возможность обучения, а вот навыки вождения могут понадобиться на новом месте работы.

Также я не планировала учиться верховой езде бесплатно. Сегодня я решила спросить у мадам Паскаль, сколько будут стоить обучение и аренда Нимфы на месяц. У меня остались сбережения после Голливудских гонораров, я немного подкопила денег в Женеве, так как аренда апартаментов, различные бытовые расходы и частная медстраховка оплачивались не мной. К тому же, в конце месяца на мой швейцарский счет должна была упасть зарплата от королевского фонда. Однако я надеялась, что жильё и мое увлечение конным спортом не будут слишком дорогими, потому что мое новое жизненное направление не предполагало большого заработка, и я не планировала прекращать ежемесячные денежные переводы родителям.

Весь завтрак я провела вместе со смартом в поисках недорого жилья и каждый раз морщилась, глядя на цены.

— Ладно, поговорю в понедельник с Розамундой или Шанталь. Может быть, у них есть знакомые, кто сдает недорогое жилье поблизости, — оптимизм немного меня взбодрил, и я, поблагодарив Симону за вкусный завтрак. пошла собираться на конные уроки.

Однако, странные воспоминания о сне не проходили. Ощущение стремительного аллюра и резкого прыжка в никуда продолжало будоражить сознание все утро за завтраком. Оно не проходило и пока я одевалась, быстро натягивая бриджи, и пока собиралась, бросая в сумку краги, шлем и перчатки, и пока ехала к конюшне.

Вместе с воспоминаниями о сне в сознании всплывал вчерашний день, и сейчас, завидев вдалеке синие остроугольное крыши денников, я ловила противоречивые эмоции.

Едва Генри познакомил меня с Дерзким, я уже не могла себя представить вне конного мира. Несмотря на загруженность за две недели я уже взяла несколько уроков верховой езды и откровенно наслаждалась ими. Это был особый мир. Лично для меня — отдушина после напряженного дня. Конный комплекс с его особой атмосферой был еще одной моей точкой расслабления, а обучение теории и практике, общение с Нимфой были еще одним способом релаксации, несмотря на физические нагрузки.

Даже когда у меня не получалось позаниматься, я приезжала поздним вечером перед закрытием конюшен, чтобы навестить Нимфу и Дерзкого.

Вот и сейчас, выскочив из машины, я шла по огромной территории конного комплекса, включавшего в себя завод и часть клуба, и волновалась. С одной стороны — я ужасно соскучилась по конному миру, но с другой, вспоминая вчерашний день, чувствовала дискомфорт и опасалась, что мое состояние передастся и лошади.

“Дюнина, управляй эмоциями и не перекидывай свое настроение животным”, - дала я себе установку и более решительным шагом направилась в денник.

Моя красавица Нимфа стояла в легкой попоне и жевала сено из слоуфидера.

Генри не зря выделил мне это прекрасное создание. Арабская серая красавица была не только спокойной, но и удивительно умной. Порой мне казалось, она предугадывала мои желания.

Нимфа почувствовала меня сразу и тут же оживилась. Она знала, что сейчас я не только пойду с ней гулять, но и угощу вкусняшкой.

— Ты моя красавица. Ты моя умница. Скучала без меня? — я прошлась ладонью по гриве, протянула небольшую яркую конфетку, и лошадь тут же обхватила губами лакомство. — Я тебе еще купила вкусный ликит. Тебе поравится. Малинка, мед и ваниль. Вижу, прошлый ты за пару дней, пока меня не было, слизала… — и я посмотрела на пустой твистер, прикрепленный к стене.

Чувствуя на ладони ее влажные губы, я грустно улыбнулась, но тут же отмела любые мысли о скором расставании.

— Ты ее разбалуешь сладостями и она начнет игнорировать свой основной рацион, послышался низкий с хрипотцой голос Мишель Паскаль, жены главного конюха, с которым я познакомилась на пастбище. Она, так же, как и ее муж, работала в комплексе, превосходно знала конное дело и, несмотря на то, что не являлась тренером клуба, лучшего учителя я бы не могла себе представить. Так же, как и Жан-Жак, она не просто знала лошадей и любила их. Будучи бывшей спортсменкой, она получила травму и оставила спорт, но жила конным делом, много времени проводила на свежем воздухе и от этого ее кожа отливала загаром, а руки были натруженными.

— Конфета зерновая, с витаминами, — обернулась я к своему тренеру.

— Если зерновая, то хорошо. А то она хитрая, — усмехнулась Мишель. — Прошлый ликит ты повесила близко к стене, она разгрызла пластик, раскачала лакомство, разбила о стену и быстро умяла кусками.

— Проказница! — театрально нахмурила я брови, но Нимфа, догрызая конфету, смотрела на меня в ожидании еще одной. — Мне кажется, она знает не только французский, но и русский.

Мишель покачала головой.