Страница 54 из 85
Глава 28.
На шум мы с Генри встали с покрывала, и теперь я понимала до конца, почему мы решили обосноваться здесь. Это было не поле, а пастбище. С противоположной стороны несся небольшой табун коней неимоверной красоты. Их гривы и хвосты, подхваченные ветром, развивались в унисон шелковистой траве. Яркими штрихами на зеленом покрывале они сплетались воедино со стихией ветра и солнца, превращались в разноцветный поток, и я замерла, не в состоянии отвести глаз. На одной из лошадей сидел мужчина и контролировал этот процесс слияния, а, увидев нас, отдал короткую команду, и табун начал сбавлять скорость, переходя с рыси на шаг.
— Это твои лошади, — проговорила я, наблюдая за удивительным зрелищем.
— К резиденции прилегает конный завод. Кони выгуливаются и пасутся не только в леваде, но и здесь, на пастбище, — ответил Генри, и я посмотрела на него.
Он тоже внимательно наблюдал за своими скакунами, но, в отличие от моего восторженного и переполненного эмоциями взгляда, его, скорее, напоминал опытный взгляд профессионала. Он будто проверял, в каком состоянии находятся его кони — как двигаются, какой у них аппетит, насколько ярко блестит их шерсть и насколько качественно за ними ухаживает персонал.
— Ну да, — улыбнулась я. — Где же быть твоим скакунам, как не здесь. Рядом с твоим домом.
Щурясь от солнца, я вновь бросила взгляд вперед — лошади, остановившись метрах в тридцати, пощипывали травку, и теперь были понятны деревяные ограждения, поставленные перед входом в густую чащу леса.
Мужчина, сидевший на коне, судя по всему, знал о том, что король будет здесь, потому что не удивился нашему присутствую и сразу направился к нам.
Мне же так захотелось посмотреть на лошадей вблизи, что я резко сделала шаг, желая направится к красавицам разных мастей.
— Нет, — Генри сделал резкий жест рукой, перекрывая мне путь, и я от неожиданности отскочила назад.
— Конь — это не сказочный единорог и не воздушный пегас, а крупное животное весом в полтонны, с зубами и копытами, — жестко произнес он.
— Прости, — ответила я, понимая, что в любом деле нужно соблюдать правила техники безопасности.
— Стой здесь, — ответил он тем же тоном, но сам не стал оставаться на месте, а пошел, как и был, босиком навстречу мужчине.
Конюх, видя приближения короля, тут же спешился и пошел навстречу. Поравнявшись, они обменялись парой фраз на нидерландском и внезапно произвели рокировку.
Генри погладил коня по шее, будто здороваясь с ним, и в следующую секунду одним умелым движением запрыгнул на его спину. Ловко орудуя уздечкой и голенью Генри аккуратно повернул коня и уже направил его к пасущемуся табуну.
Я же вновь замерла, теперь любуясь Генри верхом на коне. Было в этом зрелище что-то естественное, задуманное самой Природой. Грациозное. И неимоверно красивое. Гармоничное. Словно он был рожден, чтобы вот так легко и непринужденно сидеть верхом и легкой рысцой скакать по полю, залитому солнцем.
— Добрый день, мадмуазель, — отвлек меня мужской голос, и я вновь вернулась в реальность.
Передо мной стоял подтянутый мужчина лет сорока и внимательно смотрел на меня. Его загорелое лицо и натруженные руки говорили о том, что он работал в конюшне и много времени проводил на свежем воздухе.
— Меня зовут Жан-Жак Паскаль, — представился он по-французски. — Я работаю старшим конюхом королевского конного завода.
— Здравствуйте, мсье Паскаль. Злата Дюнина, — улыбнулась я в ответ, и мне показалось, он знал, как меня зовут и кем я прихожусь Генри.
— Рад знакомству, — кивнул он, а я, вновь переводя взгляд на поле, добавила:
— Красивые лошади.
— Любимцы Его Величества, — улыбнулся Жан-Жак, и в его голосе чувствовалось гордость.
Тем временем Генри спешился и приблизился к одному из коней — жеребцу цвета черного шоколада.
Сразу было видно, что этот красавец не из послушных. Когда к нему подходили другие кони, тот заворачивал уши, дергал головой и будто говорил всем “не нарушайте моего пространства”.
— Это Аккорд, — пояснил конюх. — Один из лучших стиплеров на сегодняшний день.
— Стиплеров? — переспросила я.
— Стипл-Чез. Такой вид конного спорта, — пояснил Жан-Жак и добавил с гордостью: — Двукратный обладатель кубка Челтнема. Этим мартом привез еще одну победу, уверенно оставив в семи корпусах позади Бумеранга, прошлогоднего победителя.
Эти термины мне ни о чем не говорили, но, судя по голосу, Аккорду было чем гордиться.
Я вновь повернула голову к полю и продолжила наблюдение. Генри подошел к коню спереди, некоторое время поглаживал его по бокам, по шее и даже по ушам, словно давал коню возможность вспомнить его. Внезапно он положил ладонь на его морду, и конь послушно замер.
— Что король сделал? — замерев, шепотом спросила я, опасаясь нарушить этот удивительный контакт. Будто меня могли услышать на таком расстоянии.
— Его величество напомнил коню, что он его хозяин и лидер, — ответил Жан-Жак.
— Очень грациозно… — тихо прошептала я, однако Генри не задержался у шоколадного коня и направился к группе жеребцов — более светлых по окрасу.
Эти красавцы встретили Генри более дружелюбно, но я не могла не отметить два факта. Первый — Генри старался всегда подходить к ним спереди, а второй — у этих коней, в отличие от того же Аккорда, не было грив.
— Наверное, нельзя подходить к лошадям сзади, да? — догадалась я.
— Вы правы, мадмуазель, — кивнул Жан-Жак. — Конь — пугливое животное с развитым инстинктом самосохранения. У него есть несколько мертвых зон, где лучше не становиться. Особенно они не любят, когда к ним подходят сзади. Могут лягнуть насмерть.
“Конь — это не сказочный единорог и не воздушный пегас, а крупное животное весом в полтонны, с зубами и копытами”, - вспомнились слова Генри, и я кивнула.
— Так Аккорд, например, не любит бриться, — улыбнулся Жан-Жак. — Лягался, обормот, пока я его круп обрабатывал… — и я поняла, этот человек не просто выполнял работу, он любил лошадей. Уход за ними было его призванием и делом жизни, возможно, передаваемым по наследству.
— Лошадей полностью бреют? — удивилась я.
— Спортивных, — кивнул Жан-Жак.
— Да, это логично. Они потеют… — произнесла я, но тут же добавила: — А им не больно?
— Нет, что вы, — улыбнулся Жан-Жак. Это как и для человека сходить в парикмахерскую.
Я уже хотела задать следующий вопрос, но стушевалась. Передо мной стоял незнакомый человек, а я забрасывала его своими “почему и зачем”.
— Извините, я совсем не разбираюсь в лошадях, поэтому, наверное, могу задавать глупые вопросы. Если я слишком навязчива, дайте знать.