Страница 15 из 19
К их несчастью ни я, ни Синеглазка не отличались мягким нравом. Он ухватил специально оставленные у их ног хвосты верёвок и, намотав на кулак, потащил груз за собой, на ходу накладывая заклинания сокрытия и заглушения звуков.
Единственной, на кого они не действовали, была я, так что со стащенной у виконта сумкой на плече я неспешно следовала за Синеглазкой и наслаждалась зрелищем: эти двое метались и выли, пытаясь привлечь внимание посетителей.
Но посетители смотрели только на меня, а капитану с юным графом пришлось пересчитать собой ступеньки и катиться по не самому чистому полу таверны.
Я всем улыбалась, и на лицах пленников появилось дикое отчаяние, почти безумие от осознания, что им не помогут: со мной прощались, за меня поднимали тосты. Думаю, сейчас капитан и граф всё имущество бы мне отписали за возможность освободиться.
Синеглазка, увидев мои улыбки остальным, помрачнел и быстрее зашагал между столами. Он распространил отвод глаз на дверь и резко протащил пленников через порог на улицу. Я же подошла к стойке и бросила оплату.
— Ещё одна выпивка за мой счёт, парни!
— Йохоу! Спасибо, красотка! Возвращайся скорее! — на меня посыпались благодарности.
Но я только отмахивалась, а выйдя во двор, перестала улыбаться и потянулась.
Синеглазка хладнокровно привязывал верёвки к седлу белого коня, пока пленники ползали у его ног и мычали. Им можно было только посочувствовать: магию им ограничили замыкающими чарами, никто их не видел, а мы не сказали, что планируем. И при этом обращались с ними так, как никто нормальный не посмел бы.
Снова потянувшись, направилась к новому коню мышиного цвета. Эта тонконогая зверюга была слегка высоковата для меня, но отличалась выносливостью и не слишком пугалась вспышек, а это важные характеристики для коня странствующего мага.
Я вытащила из сумки припасённую заранее морковку и скормила коню. Его нежные губы согрели мои пальцы и скользнули по ним очень мягко. Синеглазка понаблюдал, как я глажу узкую морду коня и запрыгнул в седло. При этом вид у него был обиженный, как будто говорил: ты с животным ласковее, чем со мной.
Посмеявшись, проверила крепление седельных сумок и перевесила меч, лежавший там, на пояс. Хотя уровень моей магии позволял не бояться разбойников, с оружием было спокойнее. Только после этого я задрала ногу к стремени и запрыгнула в седло.
Подвывания пленников не помешали мне и Синеглазке двинуться к выходу. Мы ехали медленно, чтобы случайно не прибить этих неудачников. Синеглазка прикрывал отводом глаз наш выезд отсюда, чтобы сбросить с хвоста соглядатаев.
Я сосредоточилась на колебаниях окружающей маны. После рассказа Синеглазки об использовании им метода проращивания каналов магии, возникло подозрение, что он мог быть магом более высокого, чем пятый, круга. И я бы хотела знать, какого именно.
А ещё собиралась наблюдать за его магией, чтобы решить, пользоваться его советами по выращиванию резерва маны или нет: вдруг его способ имеет побочные эффекты, о которых он молчал или которые он не замечал.
Но никаких тревожных колебаний маны я не уловила. Мы спокойно ехали дальше. Цокали копыта, мычал живой груз, лёгкие отталкивающие чары вызывали у людей инстинктивное желание уйти с нашего пути. Самое приятное: мне ничего не приходилось делать, только поводья придерживать.
Подмечая, как пропускали нас люди, я не могла не задуматься о разнице между моим временем и этим: прежде в городе подобного размера даже маг восьмого круга не мог гарантировать, что он с такими заклинаниями проедет незамеченным — было слишком много магов и амулетов, снимающих маскирующие чары. Сегодня даже у меня на четвёртом круге был шанс успешно скрыться. Пусть меня не хватит на поездку через весь город, как у Синеглазки, но пару поворотов от постоялого двора я бы потянула.
А самым главным испытанием будет выезд из города: ярмарка ещё не закончилась, и во всех воротах полно людей. Эффективно воздействовать отводом глаз на такое количество для мага пятого круга невозможно.
«Неужели он маг седьмого или восьмого круга?» — гадала я по мере приближения к городским воротам. Но перед тем, как оказаться на более оживлённых улицах, Синеглазка вдруг свернул на неприметный постоялый двор. Внутри у ворот стояла запряжённая телега, а рядом поджидали двое с военной выправкой, и хотя их одежда соответствовала мелкому дворянству, я узнала рыцарей огненного щита.
Потрёпанные и побитые путешествием по мостовой пленники снова замычали, с надеждой взирая на новые лица. Полуобернувшись, Синеглазка стал отвязывать концы верёвок, за которые тащил груз. Едва он сбросил их на землю, рыцари без малейших колебаний забросили пленников в телегу и привязали их к ней, сверху накрыли рогожей и несколькими рулонами ткани.
Чёткость действий наводила на мысль, что подобные похищения для них не внове.
Синеглазка повернулся ко мне:
— Хочешь посмотреть, как их отправят в шахту?
Я задумалась: когда Синеглазка сказал, что может на время отправить их в шахту ордена, я решила, это идеальный вариант: если нас обвинят в их убийстве — мы сможем их вернуть. Если нет, пусть перевоспитываются. Говорили, труд избавляет от преступных мыслей. Хотя на меня это не подействовало, кто я такая, чтобы спорить с благородными людьми? Может, просто месяца наказания мне было мало. Правда, самих благородных на такие работы обычно не отправляли, но у нас есть шанс проверить, как оно действует на аристократов.
— А их правда в шахту отправят и потом отпустят? — чуть склонив голову набок, я смотрела на Синеглазку.
Его рыцари тоже уставились на него вопросительно. У Синеглазки дёрнулся уголок губ, взгляд потемнел. Это был очень глубокий хладнокровный взгляд человека, готового на всё.
— У графа есть шанс, — наконец, вымолвил Синеглазка. — Небольшой.
Кивнув, повернулась к рыцарям и попросила:
— Откройте мелкого, я хочу перекинуться с ним парой слов.
Они покосились на Синеглазку и только после его разрешения стянули рулоны ткани в сторону и откинули край рогожи. Оба пленника снова замычали, но я обратила внимание только на юного графа. Тронув коня, подъехала вплотную к телеге и посмотрела на бледного графа сверху:
— Лучше не вредить тому, кто тебе не угрожает и не планирует этого делать. Даже если человек, на которого ты нацелился, слаб, действия против него могут привести к неожиданным плачевным последствиям и даже смерти. Риски просто не стоят сиюминутного удовольствия от мести.