Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 53 из 76



Солдаты держали перед собой прозрачные щиты, поверх которых в людей были направлены стволы автоматов. Не ружей с резиновыми пулями, не водомётов для разгона толп — это было боевое оружие.

— Что случилось? — успел я спросить, но тут дрон развернулся, направив камеры на ворота…

Сначала я ничего не понял. Но когда картинка стала чёткой, и получила увеличение, с губ моих сорвался стон.

На воротах висели люди. Каждый на своей верёвке, обмотанной вокруг шеи. Ноги некоторых ещё подёргивались.

Лиц не показывали, и я был за это благодарен: не хотелось лицезреть искаженные смертной мукой черты.

Но в следующий миг дрон прянул вниз, и пошли картинки крупным планом…

Я не стал закрывать глаза. Я смотрел на каждого — некоторые из них были японцами, другие — русскими. Всего — двенадцать человек.

Бесстрастная камера запечатлела последние мгновения их жизни. Выпученные глаза, в которых плещется ужас небытия. Посиневшие лица. Вываленные языки…

Потом послышались выстрелы, дрон совершил резкий нырок, и картинка пропала.

— Они его сбили, — тихо сказал Колян. — Но сначала дождались, чтобы камера передала все подробности.

— Акция устрашения, — тихо сказал Соболев. — Возвращение к старым традициям.

— Он что, возомнил себя сёгуном семнадцатого века?

Я вспомнил, о чём совсем недавно говорил Набунага.

Меня тошнило. Сердце колотилось о стенку живота где-то под диафрагмой. А ещё меня душила злость.

Изображение восстановилось. Теперь на экране был флаг Ямато — красный круг, без всяких следов двуглавого орла. Сверху вниз шла бегущая строка.

— В сообщении сказано, что эти люди — политические изменники, — комментировал строку Соболев. Я был ему благодарен: перед глазами всё плыло, и я просто не мог сосредоточиться на чтении иероглифов. — Разведка Микадо провела тщательную проверку и выяснила, что эти люди — имена прилагаются — заложили бомбы в Нефритовом дворце. Но их вовремя разоблачили, и катастрофу удалось предотвратить. Их казнь должна послужить предупреждением для всех, кто осмелится покуситься на власть Микадо.

— Он точно сошел с ума, — сказал я. — Какие бомбы?.. Кто бы смог пронести их во дворец? Там что, настолько плохая охрана?

— В сообщении говорится, что заговорщики смогли взять приступом арсенал, — коротко ответил Соболев.

— Не верю, — я покачал головой. — Фудзи много чего говорил о своём старшем брате. Но никогда не упоминал, что тот — дурак.

— Так или иначе, наше мероприятие придётся отложить, — вздохнул Соболев. — Слишком опасно. Там сейчас муха не пролетит. А ещё люди на площади… Одной искры хватит, чтобы эти молодцы в чёрном принялись стрелять.

— Он на это и рассчитывает, — подал голос Колян. — Люди начнут восстание, он его доблестно подавит. А потом задушит страну репрессиями — якобы для того, чтобы отыскать зачинщиков. Сётоку — гнусный садист.

— Эта акция рассчитана на меня, — медленно сказал Соболев. — На то, что увидев эти зверства, я потеряю терпение.

— И позовёте на помощь Святослава, — догадался я. И внезапно меня осенило: — Не делайте этого. Ни в коем случае не делайте этого!

— Но мы не можем оставить без внимания…

— Я всё понимаю, — от избытка чувств я схватил деда за руку. — Но вспомните Бестужева. Он сбежал из России не с пустыми руками.





— Артефакты, — кивнул князь.

— Государя ждёт чудовищная ловушка, — сказал я то, о чём Соболев подумал. И добавил: — Я иду во дворец.

— Что?..

Оба они: и Соболев, и Колян, просто взвились.

— Ты же должен понимать, Вован, там щас все на ушах стоят.

— Любаву нужно вытащить, — упрямо сказал я. — Иначе она может оказаться среди следующей группы повешенных на воротах.

Князь сжал зубы. Ясно, что и сам он об этом думал. И Колян тоже. Любава обречена: после ТАКОГО, ни о каком примирении с Государем, путём заключения династического брака его дочери с Микадо, и быть не может. А значит, Сётоку изначально не рассматривал этот вариант. Это ведь мы сделали такие выводы, основываясь на логике, на здравом смысле и на том, что Сётоку всё-таки хочет сохранить страну, чтобы стать правителем, а не просто кровавым мясником.

Сколько же ошибок мы совершаем, когда ждём от других, что они будут поступать разумно и логично!

Для Сётоку Любава была просто трофеем. Тем самым рычагом, используя который, он может не просто управлять государем Святославом, а причинить тому невыразимую боль.

А ведь Фудзи нас предупреждал. Он твердил, что его брат — сумасшедший на всю голову, что он психованный садист… Но мы слышали лишь то, что хотели: политический переворот, престол, отделение от России… Не это ему было нужно.

— Я сейчас же отправляюсь во дворец, — сказал я. И я знаю, как туда попасть, — взмахом руки я пресёк возражения Коляна. — Мне нужно только, чтобы вы помогли мне незамеченным выбраться из Соболев-Плаза и попасть на побережье за городом. Ну и ещё, — я смущенно потупился. Как подросток, который просит у папаши денег на гулянку. — Чтобы вы снабдили меня оружием.

Князь задумчиво переглянулся со своим телохранителем. По-моему, они оба сразу догадались, что я имею в виду. Ну и хорошо. Не придётся ничего объяснять.

— Так я пойду, распоряжусь, — Колян пошел к выходу из апартаментов, и неслышно прикрыл за собой дверь.

— Обещай мне беречь себя, внук, — сказал князь. Я был благодарен ему за то, что он не стал меня отговаривать. Не стал предупреждать об опасности, и вообще вести себя, как наседка. Ведь он и сам всю свою жизнь провел на передовой. Он привык жертвовать — в первую очередь, собой. Он знает, что такое долг.

— Обещаю.

Мы обнялись.

— У тебя появились новые интересные возможности, — не отпуская, возле моего плеча сказал князь.

— Сам ещё толком не разобрался, — я смутился. В голосе князя было неприкрытое уважение.

— Вот ещё что… — отстранив меня, он снял с шеи цепочку с небольшим медальоном. — Возьми. Это тебе сейчас нужнее, чем мне.

Я послушно надел цепочку себе на шею.

— Ух ты! — внезапно я почувствовал такой прилив сил, будто коснулся Кладенца. — Что это?

— Усилитель. Небольшой Осколок, работающий в унисон с нашим семейным Артефактом. Потребовалось перерыть половину мира, чтобы отыскать именно его.

Так вот для чего Сётоку нужны Осколки. Он думает через них управлять Артефактами…

— Спасибо, — я посмотрел на князя и испугался. Глаза его потускнели. Кожа приобрела сероватый оттенок. Морщины обозначились глубже, а кожа на шее обвисла, как у старого варана. Я поспешно потащил с головы цепочку. — Я не могу это принять.