Легенда

Он нежно поцеловал Кэди.

— Когда я смотрю в твои глаза, я всегда знаю, что у тебя на сердце.

Его слова были настолько справедливы, что на глаза Кэди навернулись слезы, и она уткнулась лицом в его широкую грудь так, чтобы он ничего не заметил.

— Неужели эти слезы ты льешь из-за меня? — весело поинтересовался Коул, заставляя ее приподнять лицо и посмотреть на него. — Не думаю, что из-за меня плакала прежде хотя бы одна девушка.

Эти слова вызвали у Кэди смех.

— Насколько известно мне, в этом городе из-за тебя плакала буквально каждая женщина.

— Из-за меня? — невинным тоном спросил он. — Я никогда…

— Сеньора Джордан, — раздался из-за двери голос Мануэля.

— Убирайся! — крикнул Коул. — Мы никого не хотим видеть.

— Мы никого не видели вот уже три дня, — напомнила она. — А что если дом горит?

— Тогда пусть вызовут бригаду пожарных, — отпарировал Коул, намереваясь поцеловать Кэди в шею.

— В чем дело, Мануэль? — крикнула слуге Кэди.

— Сеньора Рут Джордан желает встретиться с вами через час у Дерева-виселицы.

Кэди понадобилось несколько секунд, чтобы осознать это сообщение. Прежде всего, кто такая эта Рут Джордан? И почему она желает повидаться с Кэди? Когда она взглянула на Коула, то заметила, что он улыбается, словно читая ее мысли.

— Скажи ему, что ты не пойдешь, — потребовал он.

Не обращая на него внимания, Кэди пыталась разрешить загадку.

— Твоя бабушка! — сказала она, гордая тем, что смогла вспомнить это без его подсказки. — Я забыла, что послала ей письмо, умоляя о помощи. О Господи, придется мне ей все объяснять. А Дерево-виселица — это там, где мы с тобой впервые встретились, да?

— Все верно, — подтвердил он, улыбаясь, но буквально пожирая ее глазами, словно пытаясь запомнить каждый локон ее волос, каждую черточку ее лица.

— Я буду там, — крикнула она Мануэлю и услышала, как старик пошел прочь из холла.

— Кэди, — позвал ее Коул. По его тону она поняла: он будет пытаться убедить ее остаться с ним.

— Почему твоя бабушка не хочет приехать сюда, на ранчо? Почему она хочет, чтобы я встретилась с ней так далеко от города?

— Она отказывается появляться в Ледженде. Она ненавидит это место.

Коул сказал это даже без намека на то, что он сердит, но Кэди поняла: ему очень больно оттого, что его единственный оставшийся в живых родной человек не хочет иметь ничего общего с принадлежащим ему городом. Городом, который, как прекрасно знала Кэди, Коул очень любит. Она чмокнула его в подбородок.

— Я постараюсь убедить ее приехать домой на ужин.

— Домой, — прошептал Коул, поднял Кэди со своих колен и встал у окна, повернувшись к ней спиной и смотря во двор невидящим взглядом. — Она не считает это своим домом, так что она оставила его духам тех, кто уже умер.

Несмотря на то, что в комнате было весьма тепло, Кэди содрогнулась от этих слов.

— Ты должен поехать со мной, — сказала она. — Без тебя мне не удастся хорошо провести встречу с твоей бабушкой. Сколько времени прошло с тех пор, когда вы виделись последний раз?

Коул на мгновение повернулся к ней. Глаза его светились печалью. Однако выражение его лица тут же изменилось, он улыбнулся.

— Почему бы тебе не встретиться с ней одной и не привезти ее сюда? Ты можешь приготовить на ужин что-нибудь вкусненькое. Ей понравится, что ее внучатая невестка умеет готовить.

Казалось, печаль покинула его, он пересек кухню и остановился прямо перед Кэди, тепло ей улыбнулся и заправил прядку волос за ухо.

— Ты ей понравишься, Кэди. И она будет счастлива, что ее беспутный внук наконец нашел женщину, которую сможет любить целую вечность.

И снова Кэди ощутила, что что-то не так.

— Думаю, я не поеду, — сказала она и взяла в ладони его большую руку. — Я пошлю Мануэля, чтобы он сказал ей, что она должна приехать и повидать нас.

Усмехнувшись, Коул наклонился и заглянул ей в глаза.

— Ты — женщина, которая не испугалась Хуана Барелу, а сейчас тебе страшно самой встретиться с милой бабулей?

— Но…

— Никаких но. Она хочет увидеть тебя первой, потому что хочет рассказать тебе о моих дурных привычках. Она хочет убедиться, что ты отдаешь себе отчет, с каким оболтусом имеешь дело. А еще она захочет поговорить с тобой о деньгах.

— О деньгах?

— О, да. Моя бабушка уверена, что женщина должна иметь собственные деньги, так что она захочет открыть тебе какой-нибудь счет. К тому же, насколько я знаю мою бабушку, она пожелает устроить нечто вроде дамского пикника. — Коул недовольно оттопырил губу. — С крохотными чашечками, которые бьются, если только попробовать взять сразу четыре штуки в одну руку.

— Знаешь это по собственному опыту, да? — со смехом спросила она.

— Слишком хорошо. Она говорила, что я способен разбить фарфор одним только взглядом. К тому же у нее не окажется нормальной еды, одни только крохотные бутербродики и малюсенькие пирожки. Все это можно положить в рот за один раз.

— И это ты тоже на себе проверил? — В ее глазах светилось восхищение, потому что Коул вспоминал все, как ребенок.

— Ага, спрашиваешь! Мы с Тариком пробовали — так и получается.

Кэди расхохоталась, представив себе, как пара жадных мальчишек уничтожает все припасы для элегантного дамского чая, потому что они хотят проверить, уместится ли вся еда во рту за один раз.

— Думаю, я поеду. Я все ей расскажу про пять «М» и про то, как ты играл ими, натравливая друг на друга. А еще расскажу, как подала тебе на обед крысу.

Неожиданно он схватил ее в объятия и прижал к себе.

— А о чем еще ты ей поведаешь? Что хорошего ты собираешься рассказать обо мне?

Подняв на него глаза, она погладила его по щеке с бакенбардами.

— Я расскажу, как ты спас орлов и как ты делал все, чтобы мне было здесь хорошо. — Он не двигался, и она догадалась, что он ждет чего-то еще. — И я скажу, что ты меня любишь.

Он с улыбкой поцеловал ее, но когда она обвила руками его шею, желая большего, он отстранился.

— Моя бабушка — очень пунктуальный человек. Тебе лучше отправляться. Глаза Кэди расширились.

— Я могу надеть новое платье, которое ты мне купил, — сказала она, осматривая свою длинную юбку, грязноватую и покрытую пятнами от продуктов, как и вся ее остальная одежда.

— Кэди, дорогая моя, ты можешь поехать вообще голая, и все равно будешь самой прекрасно одетой женщиной в мире.

Кэди заулыбалась еще шире. Она знала: то, что он говорит, идет от самого его сердца. Каждый раз, когда Кэди оказывалась в постели с Грегори, она старалась вести себя очень скромно, всегда закрывалась простыней, всегда думала, как непривлекательно выглядит ее пышное тело. Удивительно, насколько в Америке двадцатого века вес стал определяющим фактором в жизни человека. Но с Коулом она ощущала себя красавицей. Правду сказать, все в городе Ледженд заставляли ее чувствовать, что она прекрасна, желанна и вообще достойна всего самого лучшего на свете.

С обольстительной улыбкой Кэди взяла Коула за руку и повела его наверх. Он, кажется, ожидал чего-то от Кэди, ждал, что она скажет, что любит его, прежде чем он попытается ею овладеть. Может, он ждал от нее какого-нибудь сигнала.

— Почему бы тебе не посидеть здесь? — спросила она сладостно-соблазнительным тоном, подходя к огромному шкафу и извлекая из него многочисленные одежды, которые должна носить женщина девятнадцатого века.

Широко открыв глаза, словно он смотрел стриптиз, Коул растянулся на кровати, встряхнул подушку, подложил ее под голову и наблюдал за тем, как одевается Кэди. Впервые в жизни Кэди потратила столько времени, чтобы одеться в вещи, которые купил ей Коул. Она даже поставила на стул сначала одну ногу, потом другую, натягивая чулки, которые оставляли открытой верхнюю часть бедра.

Когда Кэди оделась, она подошла к Коулу, смотревшему на нее сейчас как-то странно. И когда он обхватил ее олову ладонями и притянул к себе, впервые целуя по-настоящему глубоким поцелуем, она поняла, что означал это г взгляд. Удовлетворенно улыбающейся Кэди пришлось приложить всю свою силу, чтобы вырваться из его объятий.