Страница 27 из 63
— А разве у неё имелись такие перспективы? — удивлённо хмыкнул Шечерун. — Я бы не сказал, что Троллья Напасть настолько уж крупное поселение.
— Наш рост сдерживался нечистью, — ответил Жмых. — Из-за её обилия в этих местах мало кто задерживался здесь надолго. Но ты разобрался с этим вопросом! Обрати внимание, сколько новых домов появилось в нашей деревне за последние пару лет. Это всё твоя заслуга.
— Моя, значит, — пробормотал чародей, ещё раз перечитал текст прошения и, нахмурившись, отложил его в сторону. — Похоже, иногда я действительно бываю полезным для общества. Впрочем… Эй, старик, ты не станешь возражать, если я отлучусь на несколько дней?
— Куда ты собрался? — насторожился староста.
— Посмотрю на новый мост и подумаю, что с ним можно сделать.
— Постой, уж не собираешься ли ты?..
Жмых вскочил со стула, с ужасом глядя на своего подопечного. Шечерун лишь недовольно отмахнулся и произнёс:
— Успокойся. Я не собираюсь усугублять своё положение, поэтому просто посмотрю. Кстати, можешь связаться с Ринуальдом? Возможно, мне потребуется его помощь.
— С этим разбойником? А он-то тут причём? И как именно я должен с ним связываться?
— Не притворяйся, я же несколько раз видел вас вместе. Да и глупо верить, что шайка, спокойно орудующая в окрестностях поселения, не имеет связей с его руководством. Короче, зови Ринуальда. Ему тоже не выгодно сокращение числа купцов, так что, думаю, он согласится посодействовать мне в разрешении этого вопроса.
— Хорошо, — мрачно пробормотал староста. — Но давай сразу договоримся, чтобы не было никаких противоправных действий и всё проходило в рамках закона. Я не хочу, чтобы мою деревню сровняли с землёй из-за того, что один чокнутый маг вдруг решил нам помочь.
— Всё будет хорошо, — поспешил обнадёжить старика Шечерун. — Ты же меня знаешь, я не сторонник радикальных мер!
— Вот этого я больше всего и опасаюсь.
Жмых покачал головой и направился к выходу из трактира. Несмотря на показные сомнения, староста отлично понимал, что в данной ситуации лучше довериться чародею, который уже не раз выручал его в беде.
— Ты осознаёшь всю глубину своего морального падения? — в голосе Ринуальда послышались уже, казалось бы, давно изжитые паладинские интонации.
— Что? — поинтересовался Шечерун, недоумённо уставившись на напарника. — Какое ещё падение?
— То, что ты хочешь помочь своим односельчанам, это доброе намерение, не спорю. Но ради их блага ты готов пренебречь благом других. Например, благом жителей Чёрной Низины, которые вложили последние деньги в строительство этого моста.
— Сомневаюсь, что они в него вкладывались. Насколько мне известно, большую часть суммы внесли торговцы. И вообще, почему ты меня упрекаешь? Сам же вызвался мне помогать.
— К сожалению, если в Троллью Напасть станет ездить меньше купцов, мои доходы упадут. А без презренного злата построить новый мир ох как непросто!
— Хочешь сказать, что делаешь всё исключительно ради благородной цели? И личные удовольствия здесь совсем не причём?
— Как паладин я готов сложить голову во имя счастья всего человечества, — пафосно заявил Ринуальд. — Но как разбойник я имею право компенсировать все те тяготы, что переношу во благо общества. Однако мне всё равно очень грустно, поскольку в наше время мы можем приобретать счастье, лишь отнимая его у других.
— Мир несовершенен, — пожал плечами чародей. — Поэтому нам только и остаётся делить окружающих на своих и чужих. Впрочем, в данном случае нам это даже на руку. Можно не терзаться муками совести за то, что мы собираемся сделать.
— А что мы собираемся сделать? — переспросил Ринуальд. — Я уже вдоль и поперёк изучил этот мост и, честно говоря, совсем не представляю, что тут можно предпринять.
Шечерун промолчал и лишь принялся пинать каменную кладку, в то время как бывший паладин недовольно нахмурился, так как очередная попытка хоть как-то разговорить напарника снова провалилась.
Чародей и разбойник вновь огляделись по сторонам. Они довольно долго торчали на этом мосту и прошли по нему уже, наверное, раз пять. И надо заметить, сооружение впечатляло. В этом месте Сиана разливалась достаточно широко, при этом её течение оставалось бурным, поэтому строителям пришлось немало потрудиться. Не стоило и сомневаться, что с такой конструкцией и столь мощными опорами мост обладал изрядным запасом прочности и был способен простоять века.
— Я так понимаю, сплавлять брёвна — бесполезная затея, — вновь заговорил Ринуальд, с интересом посмотрев в сторону массивных защитных свай, расположенных немного выше по течению. — Эта конструкция должна обеспечить защиту от камней с гор, верно? Брёвна-то она точно остановит.
— Не от камней, а от ледохода, — поправил разбойника чародей. — А так ты прав, брёвна столь прочному мосту ничего не сделают.
— А если чарами?
— У этого моста слишком сильна антимагическая защита. Разумеется, если я напрягусь, то смогу его разрушить, но в этом случае скрыть своё присутствие точно не получится. Ну, а когда на меня выйдут, то сам понимаешь, что впаяют разрушение моста, а я и так уже осуждённый. Нет, я не собираюсь проводить остаток жизни на рудниках. Кроме того, разрушенный мною мост уже через полгода восстановят.
— Значит, надо продумать альтернативное решение проблемы, — произнёс Ринуальд, недовольно нахмурившись. — Я могу связаться с коллегами по разбойному ремеслу и попросить их хорошо побуянить на Алхурском тракте. Возможно, это заставит часть купцов вернуться на проверенную дорогу.
— Сомневаюсь, — ответил чародей, лицо которого излучало скептицизм. — Увеличение количества нападений разбойников приведёт к усилению мер против них. Насколько я помню, в Алхуре очень тщательно следят за порядком и в случае чего не поленятся задействовать даже армию. Твои коллеги вряд ли будут в восторге от таких рейдов.
— Думаю, ты прав…
Атаман перегнулся через перила и презрительно сплюнул, после чего погрузился в свои раздумья. Шечерун тоже попытался было пораскинуть мозгами, но мысли как назло отказывались лезть в голову. Отчасти этому мешал ругающийся под нос Ринуальд, и маг поспешил перейти на другой конец моста. Не то, чтобы это сильно помогло, зато стало как-то поспокойнее. Чародей принялся флегматично созерцать бурлящую воду и даже не сразу заметил, что его одиночество пытаются нарушить. Поначалу Шечерун решил, что это бывший паладин пытается протолкнуть очередную глупую идею, но, обернувшись, обнаружил незнакомого человека.
Молодой, но, судя по взгляду, уже многое повидавший парень в потрёпанной, однако добротно скроенной одежде смотрел на чародея с настороженностью, хотя было в незнакомце что-то, выдававшее решимость и желание пойти до конца.
— Брат, — начал он, увидев, что его присутствие замечено. — Извини, что потревожил тебя, но я должен сказать, что это не выход.
— Чего? — опешил Шечерун и недоумённо нахмурился, осознавая, что ситуация начала выходить из-под контроля.
— Даже если в твоей жизни было много боли и зла — это не повод обрывать её. Прости меня за наглость, но я давно наблюдаю за тобой и вижу на твоём челе печать отчаяния.
— Отчаяния?
В этот момент взгляд чародея упёрся в висящий на шее у юноши знак серебристого пятилистника, в котором без проблем угадывался символ ордена Благого Сумарилла. Насколько помнил Шечерун, послушники этого братства славились склонностью читать проповеди падшим духом, а также всяким скатившимся на самое дно, убеждая, что надо взять себя в руки и продолжать жить дальше. Своеобразные коллеги Ринуальда, только без мечей. Чернокнижник понял, что нашёл выход из положения, слегка улыбнулся уголками губ и произнёс:
— Ты прав, брат, меня действительно обуяло отчаяние. Но вовсе не такое, о котором ты подумал.
— Правда? — искренне удивился юный жрец. — Но мне казалось, что сейчас ты прыгнешь в воду и…
— Наоборот, в данный момент я сам слежу, чтобы никто не упал с моста. Впрочем, что я буду объяснять… Коллега, подойдите ко мне! — последняя фраза была адресована Ринуальду, который скучающе вышагивал туда-сюда, краем глаза наблюдая за внезапно появившимся послушником.