Мое последнее желание

— Так, значит, вы дочь Мирослава, верно?

Я выплыла из тяжелых мыслей и поняла, что слишком долго рассматривала Инквизитора. Не знаю, догадался ли он о ходе моих мыслей, но стало не по себе от внимания Антония.

Мужчина не спеша резал кусок мяса и время от времени смотрел на меня, ожидая ответ.

— Да, — выдавила я.

Он запустил кусочек еды в рот и также неторопливо прожевал его, продолжая разглядывать меня.

— А где, собственно, ваш отец?

— Он умер, — вмешался король. — Катарина сообщила за минуту до того, как ты пришел.

— Как жаль, — бесцветным голосом произнес тот. — Он талантливый человек.

— Спасибо, — прошептала я, все явнее чувствуя себя на месте куска мяса в его тарелке.

Инквизитор снова запустил кусок еды в рот и, кажется, теперь обратил внимание, что я не ем. Не знаю, придал ли он этому значение.

— А что же вы делаете в столице, Катарина?

Мое сердце глухо застучало в груди.

— Почему не отправили весточку? — не унимался тот. — А приехали сами?

Я перевела взгляд на короля, будто надеялась, что тот поможет, но мужчина пил вино и внимательно слушал нас.

— Разве остальная семья не будет за вас волноваться? — мужчина будто специально загонял меня вопросами в угол.

— Они все умерли, — нехотя призналась я.

Наконец, лицо Инквизитора изменилось, приобретая удивленный вид.

— Вся семья?

— Да, из-за болезни.

Я заметила, что Антоний слегка прищурился.

— А что же вы забыли здесь? Разве вам не стоило остаться дома? Организовать похороны? Вступить в наследство?

— Дом сгорел вместе с ними, — призналась ему, нервно поправив выбившийся локон из прически. Произнося это вслух, я начала осознавать, насколько моя история звучит странно.

— Сгорел? — мужчина задумчиво хмыкнул. — Разве сейчас сезон пожаров? Да и вы навряд ли могли оставить печь без присмотра, разве не так?

Страх горьким комом застрял в горле. Мужчина все дальше и дальше подбирался своими вопросами к тому, что приведет меня в тюрьму. Или пыточную.

— Это из-за молнии, — стараясь не мямлить, ответила ему. — В тот день я ушла за лекарством для семьи, а когда вернулась, то в доме был пожар, который не удалось остановить. В тот день была гроза.

— Интересное совпадение, да, Катарина?

— Отстань от девушки, Антоний, — наконец, вмешался король. — У нее горе, а ты ее допрашиваешь.

Инквизитор отложил в сторону столовые приборы и вежливо улыбнулся мне:

— Простите, миледи, натура у меня такая. Люблю докапываться до истины.

— Уверен, Катарине, нечего от вас скрывать, мессир.

Антоний поджал нижнюю губу, многозначительно хмыкнул и, положив локти на стол, сцепил тонкие аристократические пальцы вместе.

— Правда? Совсем нечего? Почему же тогда Катарина так нервничает в моем присутствии?

Кусочек птицы, который секундой ранее все же отправила в рот, камнем провалился в желудок. Страх будто булавка кольнул в сердце, заставляя меня онеметь от страха.

Я перевела растерянный взгляд сначала с Инквизитора, потом на короля и снова на Антония. Внутри меня все еще теплилась надежда услышать, как повелитель Затмения, скажет, что это просто шутка. Но тот смотрел на меня с вниманием цепного пса, готового наброситься по команде «фас».

— Катарина?.. — первый нарушил тишину король, намереваясь что-то спросить.

— Все очень непросто, ваша милость, — вырвалось у меня.

Я мельком глянула на Инквизитора и заметила ухмылку, которая говорила о том, что мужчина крайне доволен своей догадливости.

— Я все вам расскажу, клянусь, — слова давались мне непросто, но уже поздно отступать. — Но мне нужна ваша защита.

— Защита? — удивленно переспросил он. — От кого?

Взгляд невольно снова вернулся к Инквизитору и по тишине, воцарившейся в обеденном зале, стало ясно без слов, о ком шла речь.

Король некоторое время хмуро рассматривал меня, но потом повелительно махнул рукой:

— Рассказывай.

Глава 7

Прошло несколько недель с тех пор, как я призналась королю в своей связи с магом. Рассказ дался мне непросто.

Я пересказала все события, какие имели значение, начиная с момента отъезда отца и заканчивая моим приездом в город. Пришлось утаить некоторые моменты истории, потому как не была все же уверена, что король адекватно воспримет новость о том, что наша встреча в замке — результат вмешательства мага.

Надеюсь, что король поймет — мои намерения были чисты. Мне всего лишь хотелось, чтобы семья выздоровела, не более того. Никаких богатств, власти, могущества. Только желание снова услышать смех родных, их препирания, снова вместе веселиться и отдыхать.

Король слушал внимательно, не перебивая и не задавая лишних вопросов. Инквизитор на протяжении всего рассказа молча смотрел на меня, соединив пальцы вместе. По его лицу ничего нельзя было прочитать. На этот раз он не улыбался, не ехидничал, но серые глаза, как и раньше, будто промозглое туманное утро, заставляли ёжиться.

Когда рассказ иссяк, правитель, как и обещал, взял меня под свою опеку, намекнув Антонию, что с этой проблемой разберется сам. Инквизитор на удивление не стал спорить.

И вот на протяжении уже нескольких недель сидела в замке, пока правитель решал, как мне помочь. У него было так много дел, что даже не получалось толком поблагодарить его за защиту и заботу.

Шанс поговорить выпал в момент проведения летнего бала.

Я сидела за туалетным столиком и пудрила лицо. Совсем скоро начнется бал и король, конечно же, пригласил меня. Втайне он надеялся, что я сыграю что-нибудь на фортепиано. Желательно из мотивов, созданных отцов, но не уверена, смогу ли хотя бы приблизительно воссоздать ту красоту, что папа творил движением пальцев.

Но все же пообещала королю попробовать. Отец ведь учил меня играть.

Я отложила пудреницу и посмотрела на себя в отражении. Болезненная худоба, наконец, пропала, щеки снова налились румянцем, а глаза больше не краснели от слез.

Беспокойство немного отступило, давая небольшую передышку в нашей с Лианом гонке. К тому же с плеч свалился груз при мысли, что правитель действительно предоставил защиту и готов был помочь.

Так как второе желание дает мне шанс загадать последнее в любой момент, то у меня теперь много времени, чтобы разрешить эту загадку.

Я улыбнулась своему отражению и поправила рукав шикарного платья. Ярко-синий цвет выделялся в бледной обстановке комнаты. Припущенные рукава открывали худенькие плечи, а низкое декольте почти не скрывало холмики груди.

Ранее мне не приходилось носить настолько открытых платьев, но оно сделано по последней моде и почти все девушки на балу будут так выглядеть. К тому же в нем я чувствовала себя пленительно красивой. Так любила выражаться моя сестра.

Глаза снова и снова возвращались к зеркалу, чтобы увидеть миловидную девушку со светлой кожей, белокурыми волосами и смущенным взглядом синих глаз. Как и говорил папа, форма бровей всегда делала мое лицо невинно удивленным, что вкупе с откровенным платьем делало меня действительно соблазнительной.

Напоследок брызнула шею духами сестры. И пусть их запах мне не особенно нравился, но я на мгновение начинала думать, будто собираюсь дома и просто жду Оливию, которая в соседней комнате ищет подходящие украшения.

Из мечтаний меня вырвал стук в дверь.

Наверное, пришла служанка, чтобы сообщить о начале празднования.

— Заходите, — откликнулась я, поставив духи на столик.

Дверь находилась как раз напротив зеркала, поэтому могла увидеть служанку не поворачиваясь.

Надо попросить девушку поднять еще несколько локонов. Мне кажется, так будет еще лучше.

Но просьба повисла в воздухе, когда поняла, что пришла совсем не служанка.

Инквизитор шагнул внутрь комнаты и закрыл за собой дверь. Мужчина сдержанно наклонил голову чуть вбок в знак приветствия.