Человеческая оболчка

Сдать задание сейчас было важнее всего. Марк и так продержался четыре дня. Да что там четыре, он почти месяц был в плену, питаясь одной водой. А вот Оккер ждать не любил. И чем быстрее ему доложат о произошедшем, тем лучше будет спаться потом, когда придет время набираться сил. Досадно было только одно: именно Марк был в том поселении, но говорить он больше не в состоянии, равно как и держаться на ногах. Уиллис не стал тащить марка далеко, им открыли кабинет, самый близкий ко входу и включили свет. Глава города уже был вызван по интеркому, оставалось только ждать.

— Хайле, если «этот» еще раз наблюет кровью на мой пол, — орал Оккер, вызванный в штаб посреди ночи. — Я богами клянусь — придушу обоих!

— Это не «этот», это Марк, и он спас нас, — спокойно отвечал Уиллис, еще сохранявший силы, чтобы стоять на ногах.

— Кого, блядь, «нас»? Ты что, умудрился потерять почти два десятка отличных бойцов?

— Так точно. Нас взяли в кольцо и истребили, словно дичь на охоте.

Марка снова вырвало одной лишь кровью. Все эти несколько дней пути он пытался заталкивать в себя паек, чтобы встать на ноги, но лучше не становилось. Хотя и хуже тоже.

— Выметайтесь отсюда! Вы оба! — впал в истерику глава города. — Хайле, ты опять притащил его, потеряв всех людей при этом! Это была последняя капля! Тебя ждет трибунал!

— Да понял я, уходим, — говорил Уиллис, перекинув руку Марка через свою шею. — Ну что, братишка, теперь то можно и в больницу.

Марк был, по сути, без сознания, из-за ослабшего организма. Он не слышал ни Оккера, ни медсестер. Чувствовал, как снимают с него одежду и ковыряют рану на руке, но пошевелить ничем не мог. Игла проткнула выступающую на руке вену, и он уснул сном младенца, в тепле, обмытый чистой водой и укутанный в белые простыни.

Питательный раствор поступал в тело, а вокруг сгущалась тьма. Марк тонул в воде, барахтался, не в силах вздохнуть воздух, черная, ледяная бесконечность окружала его во снах. Боль начала понемногу возвращаться, и Марк вынырнул наружу. Яркий свет ослепил его, отражаясь от всего белого, что было в лазарете. Он лежал на больничной койке, а жизнь его подпитывала маленькая трубка, что торчала из пластиковой банки, подвешенной на специальной стойке.

Парень оглядел окружение, посмотрел на свою зашитую в двух местах руку и бросил взгляд на простыни, что были натянуты до самого подбородка и перепачканы кровью с рвотой.

— Пиздец, — охрипшим голосом произнес Марк, но этого было достаточно, чтобы медсестра моментально забежала в палату.

— Живой! Ну хоть это радует, — начала хлопотать с трубками и бинтами молодая девушка, одетая во все белое.

— Где мой брат?

Занавеска между койками отодвинулась резким движением руки. — Да тут я, тут.

Уиллис лежал на соседней кровати, подсунув под себя кучу подушек и читая какую-то книгу. Выглядел он намного лучше своего младшего брата. Марк с облегчением вздохнул. Девушка задернула занавеску обратно и начала скидывать перепачканные простыни. Марк провел здоровой рукой по лицу. Его не только побрили, нее еще и убрали грязную коросту со щеки. Рубец остался большой, ведь рассеченная плоть расползлась, наполнившись мусором. Теперь еще одним боевым шрамом больше.

Марк лежал, поглощая рукой питательную жидкость и анализировал произошедшее с ним, и только теперь, когда он был в безопасности, он наконец-то понял, насколько близок был к смерти. Возьми он тогда карабин у брата — его бы прирезали. Сожри он хоть кусок мяса — обезглавили бы захватчики. Его сердце бешено колотилось, и на звуки аппарата вновь прибежала девушка, но только в этот раз, чтобы поставить обезболивающий укол.

Морфин подействовал быстро и тело начало отдаляться от юноши, растягиваясь в плоскости во все стороны. А через минуту Марк вновь спал. Тяжелый путь для него на сегодня был закончен. Миссия, хоть и с потерями, была выполнена, но это была забота старшего брата.

Глава 36

Дом, в котором тебе рады

Сколько бы Марк не пытался начать читать интересные книги, которыми в его семье наслаждался каждый, он лишь видел набор букв. Буквы расплывались, и парень погружался в свои мысли. Как только перечитывать одну и ту же страницу по несколько раз надоедало — Марк откладывал чтиво, в очередной раз осознавая, что это не его призвание.

Каждый день, пока он пролеживал больничную койку, о нем заботились как могли. Тут и швы сняли с прооперированной руки, а тут вновь обработали почти зажившую рану на затылке. Мази, таблетки, капельницы, безумным круговоротом носили парня изо дня в день. И потихоньку возвращаясь к привычной пище, Марк прокручивал в голове мысль о том, какой бы была его жизнь сейчас, попробуй он человеческое мясо.

Легкая каша, дорогая, но такая полезная. Уход за больным оплачивал город, так что Марк ни в чем себе не отказывал. Он ел, пил и спал, находясь в тепле и комфорте. Тут тебе и еду принесут, а вот тут поставят капельницу, по первости, даже утку ему носили. Ноги хоть и держали парня над землей, но слабость все никак не проходила. Сказывались долгие дни голодания. А вот про Уиллиса так сказать было нельзя.

Старший брат уже давно выписался, оставив свободной кровать рядом с Марком. Всего пара дней потребовалась, чтобы организм пришел в себя. Глядя на Уиллиса со стороны, трудно было сказать, что он точно так же, как и Марк голодал. Мышц почти не убавилось, а цвет кожи вернулся в норму всего за два дня. Хайле старший, уходя, похлопал Марка по плечу, сказав, что все проблемы с Оккером он уладит, к тому моменту, как парень окончательно поправиться.

Хоть все и знали, что Марк вернулся и лежит в больнице, но навестить его никто так и не пришел. Ни мать с отцом, ни Иннес, ни тем более Уиллис. Только и оставалось, что смотреть в окно на черно-серый город. Птицы летали от крыши к крыше, люди топали по снегу, шоркая штанами. Солнечный свет сменялся светом ламп. День ото дня здоровье все улучшалось, и Марк даже попробовал отжаться пару раз, чтобы выяснить, как долго ему возвращаться в свою привычную форму.

— Всего десять, — лежал на животе, покрывшись потом парень. — Столько времени впустую.

— Чем это ты тут занимаешься? — сказала молодая медсестра, что зашла в палату. — Сдурел? Рано тебе еще!

Марк отдышался и встал. — Да ладно Вам, я же немного.

— Ничего не знаю. Садись на койку. Будешь страдать своей ерундой, когда выйдешь отсюда, — девушка присела на кровать, рядом с Марком. — Задирай халат.

Марк послушно оголил грудь, исписанную шрамами, и девушка достала статоскоп. Она послушала его легкие, сердце. Послушала желудок. Парень повернулся спиной, и она проверила все в том же порядке. Прощупав мышцы и следы ушибов, она с подозрением сказала. — Вроде все… Как на собаке, прям.

— Это у меня от брата, — отшучивался Марк, понимая, что это так не работает.

— Это так не работает, — не поняв юмора ответила медсестра. — Ладно, все, вроде, хорошо. Завтра отправишься домой.

Марк, не сказать, что был этому рад, но все же улыбнулся девушке. В больнице было спокойно и тихо, чего не скажешь о доме, и уж тем более о работе. Там. За стенами больницы творилось настоящее сумасшествие, город, словно банка с мышами, кишил жизнью, представляя собой крепкий оплот надежности. А если смотреть еще дальше, то за городом был Ад. Марк, привыкший ко всему, никак не ожидал увидеть племя, что так жестоко обходится с пленными. Эти их Боги заставляли простых людей вытворять страшные вещи.

Да, Боги в любом из городов заставляли исполнять страшные вещи. Одни просили покаяться, другие убить, а третьи убиться самому. Люди испокон веков пытаются искупить чьи-то грехи, вот только никак не получается. И пока одни, под чутким присмотром кого-то свыше, пытаются жить, Марк, брошенный всеми — выживал.

Ночуя в последний раз в больнице, он все никак не мог уснуть, сожалея о том, что завтра ему придется вернуться к своим обязанностям. Ворочаясь в простынях, парень уже знал, куда он отправиться сначала. Месяц пролетел как один день, в безумной пляске. Иннес, наверное, уже заждалась. Брат, хоть и не навещал, но в день выписки, все же принес Марку его гражданскую одежду, а вместе с ней и кошелек.